– В-вы что творите! – она едва не взвизгнула то ли от возмущения, то ли от шарахнувшего её по мозгам жуткого страха в ту самую секунду, когда я придавил не таким уж и сильным напором ладони дверную панель над её головой. И заодно подставил мысок левой ноги под нижний край двери, чтобы уже намертво заблокировать выход из подсобки и лишить свою жертву хоть какого-то шанса на мнимый отсюда побег.

Она реально думала, что если сбежит сейчас от меня, то уже всё? Я не сумею её не найти и не узнать, где она живёт?

– Сейчас же выпустите меня! – она сама не заметила, как отползла или стекла по не такой уж и спасительной панели в самый угол кладовки. Причём снова уставилась на меня из столь примитивного «укрытия» взглядом едва живой от долгого преследования салемской ведьмы.

– А куда ты так торопишься, золотце? Я же тебя больше не держу. Всё по-честному. Никакого физического насилия.

– Вам больше нечем заняться? Или вы подобными способами снимаете свои самые тяжёлые стрессы?

– Нет, милая. – я слащаво ухмыльнулся, снова нависнув над её выделяющимся в сумерках тёмного замкнутого пространства бледным лицом и снова пытаясь выделить из исходящих от неё дешёвых парфюмов её истинный, едва уловимый аромат.

Может и в самом деле наведаться к ней домой, да провести небольшую ревизию с её косметическими запасами для дальнейшей утилизации особо токсичных на запах элементов?

– Как правило, стрессы я снимаю более действенными для этого способами. Думаю, они тебе в ближайшем будущем так же придутся по душе.

Анна нервно хохотнула, но жаться в угол меньше не стала. Ещё бы. Не каждый день тебя туда загоняют большие, страшные и чуточку голодные Серые Волки. Как и не собираются оттуда выпускать, пока вдоволь не наиграются.

– Сколько самонадеянности. Но, боюсь, вы малость ошиблись адресом. Я что-то не помню, что когда-то и где-то пересекалась с вами раньше, проявив при этом вопиющую неосторожность в так называемом обмене телефонными контактами. Так что поищите в своём особом холостяцком списочке кого-то, кто действительно там значится, и кто с радостью поможет вам снять стресс более действенным для вас способом.

Ты смотри, какая языкастая! Даже страх перед возможностью быть мною изнасилованной прямо здесь на этом самом месте, нисколько не сокращал ей невменяемой бойкости и не укорачивал словесного отпора.

– Вообще-то я привык использовать или брать только то, чего мне хочется в тот или иной момент. – не забыв при этом скользнуть подчёркнуто оценивающим взглядом по её лицу и телу, преющему под вязанными слоями бабушкиного прикида. Ещё и облизнул уголок чуть обсохшего рта кончиком языка, будто действительно думая о чьём-то манящем вкусе и желая ощутить его на своих рецепторах именно сейчас в эту самую секунду. – Но, так уж и быть. Сегодня останусь без сладкого. И, скорей всего, придётся воспользоваться собственными силами. А ими, как ни крути, но воспользоваться всё же придётся.

Серая Шапочка болезненно нахмурилась, явно не до конца понимая, о чём шла речь, и что я пытался донести до его малость контуженного сознания своими далеко не завуалированными намёками.

– Н-ну так… и идите себе… к себе! И пользуйтесь ими сколько влезет! Я вас тут насильно не держу, в отличие от вас!

– Само собой, сладкая! Вот через несколько минут как раз и соберусь. Если ты, перед уходом отсюда, пообещаешь мне сделать с собой тоже самое. Что, когда вернёшься в свою пустую квартирку, снимешь с себя всё это ископаемое барахло (может даже и сожжешь), примешь душ и смоешь с кожи этот омерзительный аромат, а потом заберёшься в мягкую постельку без нижнего белья…

– В-вы… вы совсем того? – Анна поспешила меня перебить, перед этим нервно сглотнув и в коем-то веке догадавшись, куда это я так целенаправленно клонил в своём гипнотизирующем монологе. – Или вам вправду больше нечем заняться?

– Есть, моя девочка. Ещё как есть. Особенно этой ночью, когда я буду представлять, как ты себя ласкаешь в своей постели и играешься со своей «дикой орхидеей», думая о том, как я в эти минуты смотрю на тебя и надрачиваю себе от неуёмного желания кончить прямо в тебя…

– Вы псих? – в этот раз она буквально просипела свой утверждающий вопрос почти пропавшим голоском, забыв даже о том, что я её не трогаю, ни к чему насильно не принуждаю, а попросту трахаю ей мозг в излюбленной для себя манере.

– Хочешь считать меня психом, бога ради. Только перестань это повторять из раза в раз. Во всяком случае, ни в моём присутствии и не тогда, когда ты будешь проникать в себя пальчиками, мечтая заменить их моим членом.

– Никогда и ни за что на свете! – дрожащий девичий хрип сладко царапнул своим плохо скрытым эмоциональным контекстом не только мой слух, но и крайне чувствительные эрогенные нервы. – В-выпустите меня отсюда! Сейчас же! И-и… и больше никогда не смейте ко мне приближаться!

– Последнее будет сделать крайне сложно. Ведь, как ни крути, а я один из твоих главных боссов.

– Ч-чего!

– А того, моя отважная Серая Шапочка. – я наконец-то убрал руку с дверной панели, неспешно и почти одновременно отлепив мысок туфли с её нижней части. – Что, скорее, рано, чем поздно, но ты прибежишь в мою постель по собственной на то воле, тем самым признав своё полное поражение с капитуляцией.

– Да ни за что и никогда на свете! – её прежний голос моментально прорезался вместе с ошалелым смешком, но желаемой цели так и не достиг.

Хотя бы потому, что она не схватилась снова за дверную ручку и не попыталась воспользоваться нужным моментом, чтобы сбежать отсюда от меня сломя голову и не оглядываясь.

– На что поспорим?

– Поспорим? С чего вы вообще решили, что я собираюсь тут с вами о чём-то спорить? Да вы даже не в моём вкусе!

– Вкус – вторичен, и, как правило, может меняться на обратно противоположный. К тому же, я умею убеждать и искушать. И едва ли ты сегодня сумеешь избавиться от моего на себе отпечатка, как и не сможешь не думать обо мне. О том, как я себе дрочу, представляя в своих развратных фантазиях тебя…

– Я говорила вам, что вы псих?

Я несдержанно осклабился, но не мог не подметить, какую жаркую волную очередного негодования поднял в этой глубоко задышавшей красавице. Значит, чувства азарта ей не занимать.

– Сама подумай, спорить на что-то для себя важное с самим Владом Марешем. Такой редкий по своей сути шанс. Тебе ведь даже делать ничего не придётся – разве что отражать все мои невинные преследования и держать по ветру свой очаровательный носик. А потом, в конце получить именно то, о чём ты так страстно мечтала всю свою сознательную жизнь. Кстати, могу дать время на подумать. Например, до завтрашнего дня. Отвечать прямо сейчас не обязательно.

– А я!.. Я и не думала ничего отвечать! И уж тем более о чём-то с вами спорить! Ищите для своих идиотских забав кого-то более подходящего! Я на подобные бредни не подписывалась.