Орлеанским, а все они сидят в Версале. Так что без глупых вопросов, следуйте вперед и полезайте в карету. — после этих слов, виновных подтолкнули, чтобы они ускорили шаг.

Повозки, изготовленные из тяжелого дерева и железа, были крепко закреплены друг за другом, образуя колонну, которая медленно тронулась с места. Лошади тянули кареты, их груди напрягались от усилий, а копыта топали по грубому каменистому покрытию дороги. Пираты, закованные по рукам, сидели на деревянных скамьях внутри карет, ощущая каждое трясение и качку по неровной дороге.

Суровый ветер Средиземного моря леденящим дуновением обдавал маленькую конвойную повозку, медленно двигавшуюся из Марселя в сторону Версаля. Внутри ее тесных стен сидели трое пиратов, приговоренных к изящному и более жестокому способу повешения — танцу Маршалла. Путь был далек и полон лишений. Проезжая мимо заросших полей и пыльных дорог, заключенные видели лишь мимолетные взгляды прохожих, считавших их преступниками и изгоями общества. Виноградные лозы и пшеничные поля исчезали за горизонтом, оставляя за собой лишь печальные воспоминания о свободе, которая навсегда ушла в прошлое. С каждым километром пути дороги становились шире, а пейзажи — более величественными. Проезжая мимо замков и усадеб, герои встречали следы роскоши и богатства французской аристократии.

Наконец, конвой достиг Версаля, где их ждал регент Французского королевства при малолетнем короле Людовике XV, герцог Орлеанский — Филипп II. Ворота дворца медленно распахнулись перед повозкой, открывая вид на роскошные залы и величественные сады, словно напоминая заключенным о пропасти, разделяющей их мир и мир королевского двора.

Как только кони остановились, к каретам подбежали младшие офицеры, которым было приказано сопроводить смелых и глупых пиратов, раз они надеялись, что он поменяет своё решение. Кандалы издавали громкий звук, и он пугал пленных больше всего, может это вообще последнее, что они услышат перед своей смертью. Наконец, двери в королевский зал отворились и клятвопреступников завели в это обширное и роскошное помещение. Впереди сидел Филипп II, герцог, чьи черты лица выражали власть и суровость. Рядом с ним на троне величался Людовик XV, еще юный монарх, лицо которого выдавало неопытность и безмятежность. Трудно было поверить, что им придётся вести разговор с этим избалованным ребёнком, который вряд ли знал, кто такие пираты, и что такое слово вообще существует.

— Перед вами регент Французского королевства, герцог Орлеанский — Филипп II и Его Величество, король Франции — Людовик XV. — ответствовал адмирал Руссо и сам отвесил низкий поклон столь почетным людям. Капитан Калипсо, сообразив, что нужно сделать также, повторила движения французских офицеров. Тротил и 8 пальцев тоже поклонились, хоть это и выглядело слегка неуклюже.

Заметив, что Людовику нет никакого дела до двух матёрых вонючих дядек и их такого же капитана, Филипп понял, что он лично будет их допрашивать.

— Итак, приступим. Вы…? Кто вы вообще, и зачем вам потребовалась личная встреча с королём и мной?

— Мы члены команды «Безумные Крысы», Ваше превосходительство. — начала Эйда. — И у нас есть предложение, от которого вы не сможете отказаться. Вы просто не устоите перед соблазном выслушать нас. — капитан не имела ни малейшего понятия о том, что наплёл офицерам Лало, и поэтому лила воду, надеясь, что этот дуралей поймёт, что его черед вести диалог.

— Вы капитан судна? — поинтересовался регент.

— Так точно, я капитан Калипсо, руководила галеоном «Властитель Вод», а это мои верные боцманы — Трот… Пабло Пенья и Эдуардо Гонсало Эрнандес Паскаль.

— Длинное имя! Очень длинное! Почему нельзя было назваться смешнее и короче? — на троне послышалось нытьё юного короля, который начинал капризничать, но был обязан сидеть, так как его пожелали видеть при разговоре.

«Я бы посмотрел, как ты драишь гальюн, кальмарская кишка, но тебе мешает корона», эти слова так и норовили вырваться изо рта Лало, но вместо этого он произнёс другую речь.

— Переговоры! Ваше Величество, я прекрасно знаю, что нас могли повесить ещё при абордаже, нас могли зарезать на фрегате по пути к Вам, но ни коммандер Страпон…

— Я Дюпон, крыса! — Жерара это явно задело, и в его фразе легко улавливался гнев, видимо, мальчика в детстве частенько обзывали подобным образом.

— Прошу простить, да, Дюпон. У меня плохая память на фамилии. Я надеюсь, что не обидел вас. — моментально поправился Эдуардо. — но мы ещё живы, а значит, что я думаю вот что: мы могли бы договориться.

— И зачем нам договариваться с тремя вшивыми пиратами, у которых даже всех пальцев на руке не хватает? — Филипп, сменив позу, спросил об этом 8 пальцев.

— Вы просто поймите масштаб трагедии нашего экипажа. Мы, без сомнений, самые отбитые на голову ребятки. За четыре года существования команды мы вступили в бой с торговой компанией только впервые, до этого нам удавалось удирать от британских, голландских и ваших кораблей. И знаете, сколько пиратов погибло именно во время боя до сегодняшнего дня? Один. И то, он погиб не от британского снаряда, а от собственного. Его по ошибке взорвал наш канонир. — Паскаль явно хотел донести какую-то мысль, но пока никто не понимал сути. — Наш кок, он был непомерно жирным и провалился в гальюн, вот такая у него смерть. Судовой врач напоролся на вилку, а стюарда мы забыли в бухте. Ни одна пиратская команда нам не ровня, Ваше Величество. Наш капитан хоть и собрала отряд из каких-то тупоголовых кретинов, однако, когда наступало время сражаться за жизнь с врагом, нам в этом деле не было равных.

— До того, как адмирал Руссо взял вас на абордаж. — подметил король: его, судя по всему, заинтересовал рассказ боцмана, и он уже был вовлечен в само действие.

— Именно так, Ваше Величество! Вы правы. Но я хочу, чтобы все находящиеся тут поняли, что ни одно пиратское судно, ни одна команда морских убийц не смогла победить нас. А что касается фрегата «Мир», которым управлял всеми уважаемый адмирал, то его люди сработали деликатно и умно, это мы признаём: только вам удалось убить всех оставшихся, кому хватило ума выжить самому. Тройняшки, штурман, клерк и моя… — 8 пальцев замялся, он не хотел показывать слабость. — и плотника. Однако, как я говорил ранее, вы совсем неглупы, а наоборот. Вы оставили в живых троих из «Безумных Крыс», тех, кто обучил бестолочей из борделей сражаться в команде. Только представьте, как хорошо мы можем натренировать ваших людей!

— Нет, Ваше Величество, это плохая идея. — Дюпон сорвался с места и рекомендовал регенту не идти на поводу.

— Ой, он, наверное, из-за ошибки с фамилией зол на моего друга. — вклинился Пабло.

— Вы, месье Паскаль,