Не успела Элизабет ответить, как на пороге появился Кеннет. У него был озабоченный вид. — Ваша светлость, барон Хэмфри с супругой хотят вас видеть.

Уильям посмотрел на Элизабет и спросил:

— Я должен их знать?

Элизабет почувствовала, что бледнеет.

— Они ваши родственники.

— Понимаю. Визит вежливости.

Элизабет не удержалась и покачала головой. Как она могла забыть предупредить его о Кэролайн и Ричарде? Почему они выжидали два дня, недоумевала она. Вообразив, какой была их реакция на новость, она не сдержала улыбки. Их, должно быть, сильно расстроил такой поворот событий.

— О? — произнес он.

— Я должна предупредить вас, что они пытались завладеть наследством до вашего приезда.

— В таком случае вам следует поприветствовать их вместе со мной. — Он встал и подошел к Виктории. Поцеловав ей руку, он добавил: — Вам всегда будут рады в этом доме, мисс Ситон.

— Благодарю вас, ваша светлость. — Виктория медлила и смотрела на Элизабет.

— Как насчет учителя для детей? — спросила Элизабет.

Уилл взглянул на Элизабет и сказал:

— Мы обсудим это позже.

Элизабет кивнула. Теперь, чтобы добиться желаемого, ей нужно было приготовиться к следующей проделке, вернее, к флирту. Ей очень не хотелось прибегать к таким некрасивым ухищрениям, но у нее не было выбора.

Уильям дождался ухода мисс Ситон и только лотом спросил Элизабет:

— Есть что-нибудь еще, что мне следовало бы знать о бароне?

— Барон считает, что наследником должен был стать он, — ответила Элизабет.

— Прекрасно. — Он попросил Кеннета проводить барона в гостиную. Бросив взгляд на ставшее пепельным лицо Элизабет, он понял, что она сказала ему не все, и вознамерился узнать, что она скрывает.

Немолодой мужчина с седеющими волосами вошел в комнату в сопровождении своей беременной жены. Они остановились и некоторое время смотрели на него, не сразу вспомнив о хороших манерах. Баронесса присела в глубоком реверансе и пробормотала: «Ваша светлость».

Барон тоже поклонился ему, а потом уже Элизабет.

Элизабет ограничилась кивком им обоим.

Уилла забавляло, что воцарившаяся в комнате неловкость была буквально осязаема.

— Кузен Ричард, добро пожаловать в мой дом, — намеренно произнес он, чтобы понаблюдать за их реакцией.

На лице Ричарда отразилось напряжение, Кэролайн побледнела.

— Спасибо, ваша светлость, — произнес Ричард. — Мы решили навестить вас и поинтересоваться, как вы доехали. Надеюсь, путешествие было безопасным и не слишком долгим?

— Путешествие прошло благополучно. Хотя и было долгим. Я надеялся прибыть до Рождества, но возникли дела, требующие моего присутствия.

— Разумеется, — произнес Ричард. — Так вы намереваетесь остаться? — поинтересовалась Кэролайн.

Вот в чем была их игра. Они хотели знать, имеет ли смысл продолжать попытки взять поместья под свой контроль. Уилл вовсе не был заинтересован в том, чтобы кто-то ожидал его отъезда, а потом стал интриговать против него.

— Я — герцог, — был его ответ.

— Разумеется, — подтвердила Кэролайн. — Мы просто подумали, раз вы жили в колониях, я… мы подумали, что, возможно, вы захотите вернуться туда.

— Пожалуй, но положение герцога обязывает, — сказал Уильям. — Элизабет объяснила мне, как обстоят дела.

— Не сомневаюсь в том, что она это сделала, — пробормотала Кэролайн, уставившись на Элизабет. — Она остается у вас?

— Она остается.

Кэролайн не могла удержаться от ехидного замечания:

— Это в высшей степени неприлично, Элизабет.

— Разве? — удивилась Элизабет. — В доме, кроме нас, две его взрослых сестры, а также мальчики и Сара.

Кэролайн помрачнела и поджала губы.

— Сколько же у него сестер и братьев?

— Восемь, но Алисия замужем и осталась в Канаде. Я ничего не путаю, Уильям?

Уилл терпеливо наблюдал за перепалкой. У Кэролайн был такой вид, словно она собирается запустить в него чем-нибудь. Элизабет стало не по себе, она даже побледнела.

— Пожалуй, нам пора идти, — сказал Ричард. — Если вам понадобится какая-нибудь помощь в обустройстве, пожалуйста, дайте мне знать, ваша светлость.

— Непременно, — сказал Уилл, сдержав улыбку. Ричард был последним, к кому он обратился бы за помощью. Витающее в воздухе напряжение оставило неприятный привкус у него во рту.

Когда парочка удалилась, Уилл повернулся к Элизабет:

— Как вы? С вами все в порядке?

— Да. Ричард и Кэролайн отравляли мне жизнь последние десять месяцев. Я забыла рассказать вам о них. Я им не доверяю, Уильям.

— Я тоже. Но они ничего не смогут сделать.

— Да, они ничего не смогут сделать до тех пор, пока вы здесь, — заметила Элизабет.

Эта славная женщина была для него как открытая книга.

— И все же вы знаете, что у меня совсем другие планы.

Она шагнула к нему и улыбнулась. Он постарался внутренне отгородиться от исходившего от нее благоухания — от аромата розы, к которому примешивалось что-то пряное.

— Вы подумали о детях? — прошептала Элизабет.

Звуки ее голоса ласкали кожу. Он мотнул головой, чтобы стряхнуть с себя наваждение.

— О детях?

— Да. — Она шатнула еще ближе. Ее рука коснулась его волос. — Им нужен учитель, Саре — гувернантка.

Господи, да она околдовала его. И хуже всего — он был в этом уверен! — она знает, какое действие на него оказывает.

— Я не считаю, что им на самом деле нужен учитель на те несколько месяцев, которые они проведут здесь.

Ее глаза затуманились. Полные губы растянулись в соблазнительной улыбке, и Уильям забыл обо всем на свете.

Такие ли у нее сладкие губы, как он ожидал? Ее рот немного приоткрылся, как если бы она приготовилась к поцелую. Он смотрел в ее изумрудные глаза. Ему вдруг захотелось поцеловать её, и не только.

Грохот, который они услышали, вернул их к действительности. Уильям обернулся к ней:

— Нанимайте учителя и гувернантку. Мне одному с ними не справиться.

Итак, она снова добилась того, чего хотела. Ему следовало бы рассердиться на ее попытки флиртовать с ним, но он не мог. Он все хорошо понимал. Ей надо выжить, ничего больше. К несчастью для него, он хотел ее.

Он быстро поднялся по лестнице, прежде чем один его брат чуть не прикончил другого.

Она вела себя безнравственно. Шла на уловки, чтобы добиться своего. Элизабет осуждала себя. Она почти позволила ему поцеловать себя. Мысль об этом толкала ее к еще более греховным мыслям. Однако легкая улыбка удовлетворения тронула ее губы.