Ричард недоверчиво нахмурился, но решил, что вопросы могут расстроить Мэгги.

Вскоре они вошли в театральный зал. Пробираясь к своим местам, Мэгги увидела женщину в джинсах и блестящей зеленой блузке; другая красовалась в шелковом платье розового цвета. Она облегченно вздохнула: ее туалет оказался в пределах нормы.

– Чудесные места, – сказала Мэгги и сразу поняла, что ей следовало промолчать: женщины, с которыми встречается Ричард, принимают все как должное.

– Мне сказали в кассе, что от них кто-то отказался.

Итак, он сам купил билеты. Почему не послал помощника? Она уже видела Романоса: этот человек способен достать билеты в первом ряду даже на Второе Пришествие Христа.

– Где же Романос? – полюбопытствовала Мэгги.

– В аэропорту. Встречает кое-кого из Вашингтона.

Свет погас, и поднялся занавес. Мэгги с облегчением вздохнула, но в тот же миг Ричард взял ее за руку. Сосредоточиться на игре актеров, а не на собственных ощущениях оказалось нелегкой задачей.

– Что вы думаете о мюзикле? – поинтересовался Ричард, когда они вышли из театра.

Мэгги пожевала нижнюю губу, раздумывая, что сказать. Выразить восхищение только потому, что он повел ее в театр, или честно высказать свое мнение?

Она посмотрела на него и на мгновение встретилась с ним взглядом. У него фантастические глаза! Нежные и бархатные, как лепестки анютиных глазок, цвета летнего предрассветного неба, с искорками, поблескивающими, как затухающие звезды.

Кто-то толкнул ее, торопясь к выходу, и Мэгги очнулась.

– Песни легко запоминаются, и декорации великолепные. – Все это действительно понравилось ей.

– Верно, но вот персонажи…

– Что?

– Все они совершенно не изменяются в течение спектакля. Испытания, через которые они прошли, ничему их не научили.

Удивительно! Ей это тоже не понравилось.

– Возможно, автор хотел показать, что они закоснели в пороках.

– Так не бывает. В жизни люди меняются.

– Я бы так не сказала. Они лишь варьируют свои старые ошибки.

Мэгги подавила вспышку гнева, снова вспомнив отца. Умирая, он ненавидел ее больше, чем в тот день, когда узнал о ее существовании.

– Возможно, это верно в отношении некоторых людей, но я думаю, что большинство способно приспосабливаться к изменяющимся условиям, – настаивал Ричард.

– Способность измениться и желание сделать усилие, чтобы это действительно произошло, – две совершенно разные вещи, – возразила Мэгги. – Подавляющее большинство людей ненавидит перемены. Если бы это было не так, никто бы не курил и не страдал от избыточного веса.

– Вы упрощаете.

– Вовсе нет. Я… – Она замолчала, поняв, что вступила в спор. – Возможно, вы правы. Это всего лишь пьеса; ее цель – развлекать, а не поучать.

– Пожалуй, – протянул Ричард, удивившись, что Мэгги так быстро пошла на попятную. Он был уверен, что, говоря о неспособности людей изменяться, она имела в виду горький личный опыт. – Вы любите итальянскую кухню? – спросил он.

– Мне нравится все, что я не должна готовить.

– Прекрасно, потому что я заказал столик в итальянском ресторане. – Он остановил такси, и они поехали в ресторан, о котором ему говорил Дэниел.

– Кажется, это место пользуется популярностью, – заметила Мэгги, оглядывая заполненный зал.

– Дэниел обедал здесь, когда мы вели переговоры о покупке компании.

– Вам удалось сделать это без шума.

– На этом настаивали юристы владельца. Большинство наших клиентов – финансовые и инвестиционные компании. Они страшатся даже намека на перемены.

– Да уж, – пробормотала Мэгги. – Я вынуждена надевать юбку, когда у меня запланирована встреча с банкирами. Некоторые из них считают, что женщина в брюках – нечто неприличное.

Взгляд Ричарда задержался на ее длинных, стройных ногах.

– Думаю, они просто хотят полюбоваться вашими великолепными ногами.

Мэгги слегка покраснела, заметив его восхищенный взгляд.

Подошедшая официантка развеяла мечты Ричарда об ужине. Оказалось, что его заказ был утерян. К удивлению Мэгги, Ричард отнесся к этому спокойно. На самом деле он с трудом сдерживал ликование: у него появился прекрасный предлог провести вечер наедине с Мэгги.

– Жаль, – сказал он. – Я не обедал и ужасно хочу есть.

Мэгги отвергла мысль пригласить его к себе. Содержимого ее холодильника не хватило бы даже для того, чтобы накормить мышь.

– Давайте купим что-нибудь вкусное и поужинаем у вас, – предложил Ричард.

– Хорошо. В двух кварталах от моего дома есть хороший магазин-кулинария.

Сидя в такси, Мэгги не могла решить, пойдет ли на пользу ее планам то обстоятельство, что она пригласила Ричарда к себе, или это большая ошибка.

Уортингтон – мужчина в полном смысле слова. Он не отказывает себе в чувственных удовольствиях. Не ожидает ли он, что вечер завершится сексом?

От внезапной вспышки пламени внизу живота у Мэгги закружилась голова. Это было отнюдь не отвращение. Впервые в жизни она жаждала физического контакта с мужчиной, но секс с Ричардом окажется катастрофой не только для плана мести, но и для ее будущего.

Разглядывая его широкие плечи, сильные руки и длинные пальцы, Мэгги возбужденно думала о том, какие ощущения возникнут у нее, когда эти пальцы заскользят по ее телу. Ричард опасен. Он принадлежит к типу мужчин, которые смотрят на женщину как на развлечение и избавляются от нее, как только она наскучит им. Ей нельзя забывать об этом.

Мэгги открыла дверь.

– Вот мы и пришли.

Ричард с любопытством осматривал квартиру. Несмотря на стандартные для Нью-Йорка размеры – настолько маленькие, что могли вызвать клаустрофобию, – зеленовато-голубые пастельные тона создавали атмосферу уюта. Минимум обстановки – кресло для двоих, стул и стол, на котором стоял большой компьютер.

Отдав Мэгги сумку с продуктами, Ричард подошел к большой картине.

– Боттичелли, «Рождение Венеры», – объявил он.

Мэгги удивленно моргнула. Если верить программе, Уортингтон предпочитает французских импрессионистов. Однако он знает не только художника, но и название полотна.

– Я всегда думала, что от картин Боттичелли веет покоем.

– Да, мне он тоже нравится. У меня в кабинете есть его религиозные полотна. Я люблю погружаться в мир красок.

– Идите за мной, – предложила Мэгги. – Мы можем наполнить тарелки на кухне.

Мэгги сразу поняла, что сделала ошибку. Надо было принести тарелки и серебряные приборы в гостиную. Кухня такая маленькая, что они будут постоянно касаться друг друга.