ателье еще не работало — на двери со внутренней стороны висела красная табличка, у которой Соня не разобрала букв. Все верно, закрыто! Зачем и куда нужно всегда торопиться? Толпа родственников была шумной, все разговаривали друг с другом, периодически меняя собеседников. Ира с двумя лучшими подружками стояла наверху крыльца, возле самой двери. Сестры и тетушки занимали почти всю лестницу в девять ступеней, а мамы жениха и невесты, и с ними две бабушки сидели на скамейке. Соня мысленно пожалела работниц ателье. Ох, не знали они, с какой семейкой связываются, когда соглашались взять заказ.

— А ты чего такая помятая? — спросила баба Катя, родная бабушка и Сони, и Иры.

«Как всегда, ни «здрасьте», ни «пошел в жопу», — с тихим раздражением подумала Соня, но вслух этого, конечно, произносить не стала. Она в принципе была человеком воспитанным, сдержанным и неконфликтным. Соня всегда приходила на помощь, если ее просили; выслушивала бесконечные рассказы о себе любимом от любого родственника; никогда никого не грузила собой и своими проблемами. Казалось, что у такой, как она, должно быть много друзей и приятелей, но Соня могла похвастаться только отсутствием врагов. В остальном люди для нее были просто «знакомыми», которые ее часто использовали в своих целях.

Да… То, что у нее проблемы с самооценкой и личными границами, Соня знала и без психолога…

— Помятая? Так это стиль такой, — попыталась отшутиться девушка, потянув водолазку вниз, закрывая карманы джинсов. Еще чего, будет она гладить шмотки! У нее других дел полно.

— Да я не про одежду, а про твои глаза, — как недалекой объяснила баба Катя.

— Точно! Ты какая-то опухшая! — снова заговорила тетя Лиза, пристально рассматривая племянницу. — Опоздала, так еще и хорошее настроение дома забыла?

Она первая рассмеялась над собственной шуткой, бабушки ее охотно поддержали. А вот мама Евгения, жениха Иры, лишь улыбнулась из вежливости и как-то печально посмотрела на Соню. Это женщина Софии понравилась, хотя она никак не могла вспомнить, как ее зовут. К тому же тете Лизе было невдомек, насколько она близка к истине. Если бы у Сони была возможность сегодня остаться дома, а не участвовать в этом празднике жизни, то она была бы если не счастливее, то, как минимум, спокойнее.

— У меня на неделе было несколько ночных смен, я просто устала, — привычно соврала Соня и не удержалась от того, чтобы потереть лицо ладонью. Вранье про работу в клинике и отсутствие сна было уже отработанным, проверенным методом, чтобы прекратить дальнейшие расспросы. Нужно только, как всегда, выслушать, что у нее плохая работа, и что у девушки в жизни должны быть другие цели и приоритеты.

Соня знала, что идея рыдать полночи в подушку была не самой обдуманной в ее жизни: синяки под глазами, опухшее лицо, наверняка, полопавшиеся капилляры… Ясное дело, что родственнички, помешанные на том, какое они производят впечатление на окружающих, это заметили. Им же всегда нужно быть идеальными, правильными… Но со своими они были другими. Прямолинейными до жестокости. Им ничего не стоило начать задавать неудобные вопросы или мерзко шутить, оправдывая свое поведение тем, что они — одна семья, и какие могут быть секреты и тайны от самых близких людей? Вот, помнится, тетя Галя рассказала Соне, что у нее на ягодице выскочил прыщ, и ей было больно сидеть, так что она отпросилась с работы, соврав, что отравилась. Или двоюродный брат обожал хвастаться своими детками, которые то какашками накормили сонную бабушку, то утопили новый телефон, то вытворили еще какую-нибудь дичь!

— Кому нужны вообще ночные смены для ветеринаров? Кто-то повезет к тебе Барбоса ставить прививки в полночь? — усмехнулась баба Катя, не зная, насколько разными могут быть причины ночных консультаций: от внезапных сложных родов у собаки до потерянного паспорта прививок кошки перед вылетом заграницу.

— Просто женщина не должна работать в такой сфере! Женщина — это уют и семейный очаг. И нужно бывать дома, чтобы дома было хорошо… — менторским тоном сказала Елизавета, повернувшись к будущей сватье. — Вот я Иру как воспитывала…

Соня слышала подобные речи уже столько раз, что просто погрузилась в собственные мысли. Как бы ей хотелось поделиться с кем-то своими переживаниями и тревогами. Но рассказать ей было некому. Даже если Соня рискнет и поделится своими переживаниями с сестрами или тетушками, то опять получит лишь ушат непрошеных советов, тупые шутки и комментарии по поводу одинокой старости с сорока кошками. Но, вообще-то, у Софии было всего четыре кошки! Да и печали ее при свете солнца даже ей самой казались уже не такими глобальными и парализующими. Но по ночам…

По ночам ощущения были другими. Она была искренне расстроена из-за того, что до сих пор не встретила своего соулмейта. Она злилась на более удачливых сестер и подруг, которые одна за одной выходили замуж. А Соня, даже будучи клиентом специального брачного агентства почти четыре года, не встретила свою родственную душу. Ира, кстати, нашла Женю через агентство, и им повезло встретить друг друга на первом же свидании!

— Доброе утро… Ого, а вы все к нам? — прозвучал приятный женский голос, прервав монолог тети Лизы и вернув Соню из мира мыслей.

Соня обернулась. За ее спиной с удивленными выражениями на лицах стояли три женщины разных возрастов. Одна совсем молодая, наверное, около двадцати лет, держалась подальше и смотрела на «гарем» клиентов с недоумением и легким весельем. Вторая, немного полная и низкая дама, которой было ближе к пятидесяти, поджала губы и почти незаметно покачала головой. Третья, которая, собственно, и поздоровалась, была примерно возраста Сони или чуть старше. То есть на вид ей было около тридцати. Она держалась впереди и увереннее других, и София решила для себя называть ее «Хозяйкой ателье», так как имени ее не знала. Хозяйка, казалось, была удивлена даже больше, чем ее коллеги. И поэтому смотрела на Елизавету с немым вопросом. Ясное дело, никто не ожидает, что на первое снятие мерок невеста притащит с собой не просто группу поддержки, а вообще всю семью.

— Доброе утро! Да-да, мы к вам! И невеста, и подружки, и мамы! — тетя Лиза поднялась со скамейки и включила режим вежливости, который существовал только для посторонних. С Соней в таком режиме она не общалась никогда.

— Я же говорила, что лучше, чтобы все приходили с интервалом в полчаса? — мягко уточнила Хозяйка ателье и пошла к лестнице, на которой началось оживление: сестры и тетушки невесты стали расступаться, чтобы пропустить швей.

— Ох, Вы должны понимать, это же девчонки!