с половины шестого утра и теперь чувствовала себя так, словно вышла из состояния сна.

Ошеломленная, она подошла вместе с ним к подножию лестницы и наблюдала, как он наклонился, чтобы сорвать белую анемону. Он посмотрел на нее с ошеломленной улыбкой, вертя цветок между большим и указательным пальцами.

Затем он заставил ее окончательно проснуться, подарив цветок ей.

— В честь вашего дня рождения, мисс Пэрриш.

— Но как вы… то есть… я никогда не рассказывала…

— Ваши тети упомянули, что вы сегодня утром получили шаль от них.

Он пожал плечами.

— Об остальном я догадался сам.

— Спасибо.

Слова вырвались с трудом, когда она неуверенно взяла подарок. Кончики их пальцев соприкоснулись, и даже под перчаткой ее пальцы защипало.

Она в замешательстве уставилась на белые лепестки. Он был полон сюрпризов. Она не была до конца уверена, что ей это нравится. С другой стороны, она также не была до конца уверена, что ей это не нравится.

Он посмотрел в сторону дома и снова на нее. Золотое сияние из окон очерчивало силуэт его головы и плеч, но оставляло глаза в тени. И она не могла не задаться вопросом, какого цвета они были в этот момент — серыми или бархатисто-зелеными?

— Чтобы защитить вашу репутацию, — сказал он, и от его низкого голоса по ее телу пробежали теплые волны, — я вернусь в бальный зал первым и позабочусь о том, чтобы ваше появление осталось незамеченным.

Она почувствовала, как на ее губах медленно появляется улыбка, когда он поднимался по ступенькам на террасу.

— Как это галантно с вашей стороны. Планируете устроить спектакль?

После такого неблагоприятного начала она и представить себе не могла, что первый день их знакомства закончится подобным образом. Существовала явная вероятность того, что она, в конце концов, не будет ненавидеть его вечно.

По крайней мере, она так думала… пока он не посмотрел на нее сверху вниз и не заговорил снова.

— Конечно, нет. Я планирую пригласить мисс Кармайкл на танец.

Быстрый, обжигающий жар сразу же опалил внутренности ее вен. Она не была уверена, что вызвало такую бурную реакцию. Почему для нее должно иметь значение, с кем он решил танцевать? Это совсем не имело значения, уверяла она себя. Они были настоящими незнакомцами, и не более того.

И все же, когда он осмелился сверкнуть улыбкой за мгновение до того, как повернулся, чтобы направиться внутрь, она, казалось, не смогла подавить порыв сорвать с цветка все лепестки и бросить голый стебель на землю.

Каким бы ни было это неприятное чувство, ей придется записать его для книги. Это послужит предупреждением дебютанткам держаться подальше от джентльменов, которые оказывают нежелательное воздействие на их физиологию.

Глава 4

“Когда страдаешь от внимания нежелательного джентльмена, избегание — самое верное средство”.

— Примечание к «Брачным привычкам местного аристократа»

— Прошу тебя, иди помедленнее, Брэндон, — сказала Мэг на следующий день, нахмурившись. — Знаешь, бесполезно пытаться убежать от них.

Он недовольно хмыкнул, но, тем не менее, замедлил шаг.

Они пробыли в парке всего четверть часа, а уже столкнулись с тремя потерями носовых платков, двумя споткнувшимися дамами и одной прихрамывающей дебютанткой, надеющейся сыграть на его сочувствии, чтобы отвезти ее домой. Он стиснул зубы, вежливо помогая первым пятерым, и вызвал наемный кэб для шестой.

— Эти постоянные попытки привлечь мое внимание стали удушающими, — проворчал он себе под нос.

Его сестра прищелкнула языком.

— Это ты сам виноват. Потанцевав вчера вечером с мисс Кармайкл, ты устроил настоящий переполох. Даже светские хроники обсуждают, готов ли наконец самый неуловимый холостяк Лондона связать себя узами брака.

Брэндон ненавидел это прозвище. Он был просто человеком. И он жаждал простых удовольствий, которые любой другой мужчина мог бы принять как должное — прогуляться по парку, не подвергаясь нападкам охотниц за мужьями, потанцевать с очаровательной женщиной, не появляясь при этом в газетах, или простого дружеского общения без скрытых мотивов.

— Но чего я не могу понять, — продолжала Мэг, — так это почему ты вообще танцевал с этой тщеславной дурочкой. Она, безусловно, красива. Но я поняла, что она тебе не понравилась, в тот момент, когда она намеренно уронила свой носовой платок, чтобы вызвать переполох, который свяжет ее имя с твоим.

Он, конечно, не собирался возобновлять свое знакомство с мисс Кармайкл после того, как их первоначальное знакомство закончилось. Но он подозревал, что его отсутствие было замечено в бальном зале, и, если бы он и мисс Пэрриш вошли в одну и ту же дверь — даже с разницей в несколько минут, — он слишком хорошо знал, что слухи быстро распространились бы.

Статья на страницах светской хроники этим утром была бы губительной.

— И вот тебе ответ, — солгал он. — Возможно, мое недовольство абсолютной монотонностью этих игр подорвало последние остатки моей вежливости, и поэтому я почувствовал себя обязанным загладить любую проявленную мной резкость.

Это было благовидное оправдание. На самом деле, это было то самое оправдание, которое он придумал себе перед танцем с мисс Пэрриш. Тот самый танец, о котором думал он всю ночь, лежа без сна, думая, проигрывая в памяти каждое прикосновение, вдох и выдох. Его голова шла кругом, как будто он стоял на платформе диорамы в Риджентс-парке.

— Не бойся, твой галантный вид был достаточно убедителен для остальных. Только я знаю, когда ты недоволен своей компанией, — сказала Мэг, самодовольно поджав губы, когда они шли по дорожке. — Хотя прошло столько времени с тех пор, как я в последний раз видела, как ты радуешься, что я могла бы спутать это с чем-то другим. Прошлым вечером, например, мне показалось, что я увидела проблеск прошлого удовлетворения, когда мы разговаривали с тремя мисс Пэрриш.

— Должно быть, это было отклонение от нормы, — сказал он, но его мысли снова вернулись к танцу в саду.

Даже сейчас, много часов спустя, его мышцы напряглись при воспоминании о ее теле, прижатом к нему. Он все еще чувствовал тяжесть ее головы, прижатой к изгибу его плеча. Упругую округлость ее грудей. Ее сердце, которое сильно билось рядом с его собственным. Как будто она была пришита к его коже.

Когда он шел, его плечи двигались в беспокойном возбуждении. Он хотел избавиться от этих ощущений.

Это непонятное влечение к мисс Пэрриш не имело никакого смысла. В конце концов, она с самого начала играла с ним в игру, во многом как мисс Кармайкл. И последнее, чего он хотел, — это позволить себе или своей сестре быть обманутыми еще одним обманщиком.

— Отклонение от