- Так не честно.

- Честно, не честно… зато правда. Тебе нравится, когда тебяприжимают во время секса. Тебе нравится пожестче.

- Не всегда.

- Ну, так и мне это не всегда нравится, только время отвремени. Что в этом такого?

- Послушай, я не могу обещать, что смогу удовлетворить всетвои потребности. Эта проблема беспокоит меня с самого начала наших отношений.

- Тогда что ты скажешь, если я подыщу себе другого партнерадля этих потребностей? Секс с тобой, связывание с кем-то еще?

Все это он произнес скороговоркой, словно боялся, что несможет высказаться до конца. Я мрачно на него посмотрела:

- Откуда, черт возьми, такие мысли?

- Я просто хочу знать длину своего поводка, Анита, вот ивсе.

- Ты хочешь кого-то другого? - я должна была задать этотвопрос.

- Нет… но в твоей постели есть другие мужчины, и я противэтого не возражаю. И, если ты не хочешь удовлетворить все мои потребности…

- Хочешь сказать, что если я этого не сделаю, ты от меня уйдешь?

- Нет, нет. - Натаниэль спрятал лицо в ладонях и издалбеспомощный звук. Его энергия, наполнявшая кабину, резко схлынула, как горячаявода с кожи. Он отозвал свою силу назад, потом взглянул на меня. На его лицечиталась боль.

- Анита, мне это нужно. Я хочу делать это с тобой, но мнепросто необходимо делать это хоть с кем-то. Это часть моей сексуальной жизни,никуда от этого не денешься.

Я попыталась представить себе, что позволяю Натаниэлю игратьв эти игры на стороне с кем-то другим, а потом возвращаться домой, ко мне. Я несмогу так. Он прав: я заставляла его делиться мной с другими мужчинами, ноделить его с другой женщиной…

- Значит, ты будешь заниматься этим с кем-то другим, а потомвозвращаться назад, ко мне?

- Я могу найти такого партнера, с которым не будет половогоакта. Можно найти партнера просто для связывания.

- Но для тебя связывание - это секс.

- Иногда, - кивнул он.

- Я не смогу заняться этим сегодня, Натаниэль.

- Я и не прошу; просто подумай об этом. Реши, чего ты отменя хочешь.

- Ты ставишь мне ультиматум. А мне не по вкусу ультиматумы.

- Это не ультиматум, Анита, просто проблема, требующаярешения. Я люблю тебя, и мне с тобой так хорошо, как не было ни с кем другим.Честно говоря, я не надеялся даже, что мы будем продолжать встречаться такдолго. Семь месяцев - это самые долгие отношения из тех, что у меня были. Покая думал, что с тобой у меня будет так же, как с остальными - пару месяцев, иадью, - все было нормально. Я мог потерпеть без этого несколько месяцев, апотом ты просто потеряла бы ко мне интерес.

- Я не теряла к тебе интереса.

- Знаю. Я даже думаю, что ты собираешься меня оставить. Я неожидал этого.

- Оставить? Как будто ты потерявшийся щенок, которого яподобрала на улице. Людей не «держат», Натаниэль.

- Называй, как хочешь, но мы живем вместе, живем неплохо, иэто может продолжаться годами. Но, Анита, я не смогу годами обходиться безтого, что мне необходимо.

- Это может продолжать годами; но ты говоришь так, словно неочень-то в это веришь.

- Проходят годы, и рано или поздно все от меня устают, -заявил он.

Я не знала, что на это ответить, поэтому сказала:

- Ты меня нисколько не утомляешь. Расстраиваешь, чертовскиозадачиваешь - это да.

Он улыбнулся, но улыбка не дошла до глаз.

- Я знаю об этом, и если бы я не чувствовал себя вотносительной безопасности, то не стал бы выдвигать требования. Я бы простотерпел дальше. Но если ты меня любишь, я могу попросить тебя о том, чего хочу.

Он сказал, «если ты меня любишь». Господи Иисусе.

- Наверное, это настоящая любовь, Натаниэль, раз я еще невыпихнула твою задницу на обочину за такие слова.

- За какие? За просьбу учитывать мои сексуальныепотребности?

- Помолчи, просто помолчи. - Я прислонилась лбом к рулю ипопыталась собраться с мыслями. - Может, мы оставим пока эту тему, пока я всеобдумаю?

- Конечно, - с ноткой обиды в голосе ответил Натаниэль.

И у него были на это причины. Я вынырнула из раздумий, чтобыспросить:

- Как долго ты готовился к этому разговору?

- Я ждал подходящего момента, когда ты не была бы по уши валлигаторах, но…

- Но такие моменты для меня редкость.

- Точно, - согласился он.

Я подняла голову с руля и кивнула. Это честно.

- Я обещаю подумать о том, что ты сказал, но на сегодня этовсе, что я могу обещать.

- Вот и замечательно. Правда. Я боялся…

- Ты что, всерьез думал, что я тебя из-за этого вышвырну? -нахмурилась я. Натаниэль пожал плечами и отвел взгляд:

- Ты не любишь, когда тебе предъявляют требования, Анита,особенно если они исходят от одного из твоих мужчин.

Я отстегнула ремень и подвинулась к нему так, чтобы непозволить ему отвернуться от меня.

- Возможно, однажды меня это и доконает, но я не могупредставить себе, как буду просыпаться по утрам без тебя рядом. Как смогу житьбез твоей возни на нашей кухне. Черт, да это в большей степени твоя кухня, чеммоя. Я же не готовлю.

Он быстро поцеловал меня и отстранился с той улыбкой, чтозаставляла его лицо сиять от счастья. Я обожала эту улыбку.

- Наша кухня. Раньше у меня не было ничего, что я могназвать бы «нашим».

Тогда я его обняла - отчасти потому, что мне этого хотелось,отчасти для того, чтобы он не увидел выражения моего лица. С одной стороны, ялюбила Натаниэля со всеми его заморочками, а с другой - хотелось, чтобы к немуприлагалась подробная инструкция. Он сбивал меня с толку чаще, чем любой изостальных моих мужчин. Ричард чаще делал мне больно, но тут я хоть знала,почему он это делал. Натаниэля же временами было настолько трудно понять, чтооставалось только теряться в догадках. Тот факт, что я лучше понимаю вампиров,которым далеко за пятьсот, чем мужчину, которого сейчас обнимаю, говорил омногом. Делать выводы мне не по силам, но сам факт настораживает.

- Пойдем уже в клуб, пока Жан-Клод не начал волноваться, гдемы запропастились.

Натаниэль согласно кивнул с тем же довольным выражениемлица. Затем он выбрался из машины, держа под мышкой коробку с маской. Следомвылезла и я, попутно задев кнопку сигнала, отчего джип громко бибикнул, и,протиснувшись между машинами, выбралась на тротуар. Натаниэль уже нацепил своюшляпу, стремясь остаться неузнанным. Я подхватила его под руку, и поподтаявшему снегу мы почапали к клубу. Натаниэль все еще радовался томузамечанию насчет «нашей» кухни. Я, в отличие от него, радоваться не спешила. Я,наоборот, забеспокоилась. Насколько далеко я смогу зайти для того, чтобы егоудержать? Смогу ли я доверить его кому-то другому для так необходимых емуигрищ? Смогу ли делиться им с кем-то, если сама не пойду навстречу егопотребностям? Я не знала. Я, правда, не имела ни малейшего понятия.