Лизандро повел нас прочь от двери, но не к столикам, а ближек стойке. Я бы назвала ее барной, да только в клубе спиртного не подавали. Ещеодно занятное ограничение для стрип-клубов на этом берегу реки.

Качок остался возле входа, чтобы помочь Джоан с потокомпосетителей.

Я наконец, разглядела, кто танцует под эту музыку. Очевидно,Байрон уже заканчивал представление, поскольку на нем оставалась только оченьскудная по площади набедренная повязка. Она заставляла его белое мускулистоетело выглядеть практически обнаженным. Короткие и курчавые темные волосыпребывали в таком беспорядке, словно кто-то специально их ему взъерошил.Какая-то женщина пихала купюру ему под повязку. Я почувствовала, как Байронвоспользовался толикой своей вампирской силы, чтобы не дать ей запустить тударуки. Это не совсем законно, но вампиры быстро осознали, что такое небольшое внушениепросто необходимо, чтобы избежать излишнего травматизма на сцене. Мнеприходилось видеть на теле Натаниэля и Джейсона царапины от ногтей и даженесколько следов от укусов. Очевидно, раздеваться перед женщинами намногоопаснее для здоровья, чем перед мужчинами. Все стриптизеры соглашались вомнении, что посетители-мужчины ведут себя скромнее.

Байрон метался между плотно окружившими сцену разгоряченнымиженщинами, смеясь и отпуская шуточки. Женщины тянули руки, стараясь до негодотронуться, и забрасывали купюрами. Однажды я занималась с ним сексом, чтобынапитать ardeur. Нам обоим это понравилось, но потом мы пришли ко мнению, чтопродолжать в том же духе нам не стоит. Мы просто не подходим друг другу. Было иеще кое-что. Благодаря занятиям в тренажерном зале Байрон вполне мог сойти завосемнадцатилетнего, но на самом деле он умер в пятнадцать. Да, ему уженесколько сотен лет, но его тело ничуть не изменилось. Он выглядел хорошоразвитым подростком, и меня до сих пор смущает то, что я с ним переспала. К томуже, он предпочитает мальчиков. Ну, вообще-то, Байрон бисексуален, только вотмоим бой-френдам он строит глазки значительно чаще, чем мне. Это меня тожеизрядно смущает.

Жан-Клод тихо стоял в тени у дальнего конца сцены, позволяяБайрону единолично сиять в свете софитов. Он повернулся, чтобы взглянуть наменя; его бледное лицо терялось на фоне темных волос и одежды. В моем сознаниипрозвучало тихое: «Дождись меня в кабинете, ma petite».

Лизандро наклонился ко мне, перекрикивая музыку:

- Жан-Клод сказал, чтобы я отвел тебя в кабинет.

- Сейчас сказал? - озадаченно спросила я, ибо я искреннесчитала, что кроме меня, этого разговора никто услышать не мог.

Лизандро не менее озадаченно на меня уставился, затемпокачал головой:

- Нет, после твоего звонка. Он попросил отвести тебя вкабинет, когда приедешь.

Я кивнула и позволила ему проводить нас к двери. Натаниэльтак и не снял шляпу с плащом. Он не хотел быть узнанным сразу по несколькимпричинам. Во-первых, было бы невежливо с его стороны отвлекать посетителей отвыступления Байрона, во-вторых, «Брендон» сегодня не выступал. Лизандро отпердверь и вывел нас из зала.

Дверь закрылась за нами, и мы оказались в благословеннойтишине. То есть, помещение не было звукоизолированным, но все же здесь былозначительно тише. Я даже не понимала, насколько громкой была музыка, пока онане затихла. Может, у меня сегодня просто с нервами непорядок.

Лизандро провел нас по коридору к двери в левой стене.Кабинет Жан-Клод был выдержан в его излюбленном элегантном черно-белом стиле.Здесь даже была восточная ширма в углу, за которой находился запасной гроб навсякий случай - эдакая своеобразная вампирская подстраховка. Новыми в кабинетебыли только диван у стены и ковер. Старую мебель мы с Ашером разнесли в щепкиво время сеанса такого бурного секса, что я в итоге оказалась в больнице.Лизандро прикрыл дверь и прислонился к ней спиной.

- Ты остаешься? - спросила я. Он кивнул:

- Приказ Жан-Клода. Он хочет, чтобы у тебя снова былаохрана.

- Когда он успел отдать этот приказ?

- Несколько минут назад.

- Черт.

- Твой зверь больше не пытался вырваться на свободу? -спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

Натаниэль пристроил коробку на черную лакированнуюповерхность стола Жан-Клода. Сняв плащ и шляпу, он аккуратно сложил их на одномиз двух стульев, стоявших у стола.

- Надо бы купить шляпу полегче, если я буду продолжатьиспользовать этот камуфляж. В коже слишком жарко, - сказал он, вытирая рукойвспотевший лоб.

- Если твой зверь больше не пытался вырваться, то зачем тебеохрана? - спросил Лизандро.

Я открыла рот и тут же его закрыла. Затем произнесла:

- Не знаю, насколько Жан-Клод хочет держать вас в курсе. Явообще не уверена, кому сколько об этом положено знать.

- О чем?

- Когда надо будет, расскажу, - пожала плечами я.

- Если мне придется из-за тебя умереть, то я хочу хотя бызнать причину.

- До сих пор ты еще ни разу не пострадал.

- Нет, но двое наших крыс погибли, защищая тебя, Анита.Скажем так: если моей жене предстоит стать вдовой, мне хотелось бы знать,почему.

- Ты не носишь кольца, - бросила я взгляд на его руку.

- На работе не ношу.

- Но почему?

- Не хочу афишировать тот факт, что есть люди, которые мнеочень дороги. У кого-то могут возникнуть нехорошие мысли на их счет, - онстрельнул взглядом в сторону Натаниэля, потом снова уставился на меня. НоНатаниэль этот взгляд заметил.

- Лизандро считает меня жертвой, - сказал он. - Он считает,что тебе нужны мужчины посильнее.

Я подошла и присела на новый белый диван рядом с Натаниэлем.Он положил руку мне на плечи, и я прислонилась к нему, устраиваясь поудобней.Да, мы с Натаниэлем ссорились, но Лизандро это не касается, как и то, с кем явстречаюсь.

- Можешь встречаться с кем хочешь, - сказал Лизандро. - Меняне это беспокоит.

- А что тебя беспокоит? - спросила я, позволив проскользнутьв голосе легкой враждебной интонации, не слишком скрываемой от собеседника.

- Ты ведь теперь вампир, да?

Боже, боже, как быстро распространяются слухи.

- Не совсем так, - вслух ответила я.

- Я знаю, что ты не пьешь кровь. Ты все еще живая и такдалее… Но от Жан-Клода ты унаследовала способность питаться от секса.

- Ага, - все еще враждебным тоном сказала я.

- Человек-слуга обычно получает от хозяина какую-то частьего способностей, и в этом нет ничего странного. Ты должна была получить возможностьпомогать Жан-Клоду кормиться, но твоя сексуальная жажда - это не способдобавить энергии ему, это твоя собственная потребность. Я слышал, что произошлотой ночью, когда ты попыталась обходиться без ее кормления. Дамиан едва неотдал концы, и Натаниэль, и ты сама. Ремус полагает, что, если бы ты ненакормила ardeur, ты бы умерла. Что, если бы ты кого-нибудь не оттрахала, томогла бы умереть.