Она попробовала переключиться, но получилось совсем ненадолго.

«Все-таки надо было ноутбук с собой взять», – подумала Лара.

Ноутбук остался лежать на ее письменном столе. Когда она собирала вещи, ей казалось, так лучше: не будет искушения залезть в Интернет и прочитать, что пишет в своем ЖЖ Данила-Дрозд.

В поселок, где находилась так называемая дача отца, въезжали уже почти в полдень. Лара удивленно разглядывала дома, которые никак не походили на привычные дачные домики, да и от бабушкиного поселка этот разительно отличался. Здесь встречались настоящие дворцы, многоэтажные, с башенками и резными балкончиками.

Участок и дом в этом поселке принадлежал Наташе, точнее, ее родителям. Раньше Лара здесь никогда не была.

Подъехали к высокому деревянному забору.

– Ну вот. Кажется, это здесь, ничего не перепутали, – сказала мама и посигналила.

Через пару минут ворота распахнулись, и Лара увидела улыбающегося отца.

«А он постарел», – отметила она про себя. На висках появилась седина, впрочем, ничуть его не портящая. Отец по-прежнему был красавцем. Невольно Лара испытала гордость.

Она выбралась из машины вслед за мамой и замерла, не зная, что делать дальше. Отец, как-то осторожно поздоровавшись с бывшей женой, неуверенно приблизился к дочери.

– Ну, здравствуй, Лара, – произнес он.

Лара не понимала, чего ей хочется больше: броситься к нему на шею с криком «Я так по тебе скучала» или холодно поздороваться. В итоге она только промямлила:

– Здравствуй, – и умоляюще посмотрела на маму.

Та держалась спокойно, доброжелательно. Правда, Лару не покидало ощущение, что глубоко внутри она жутко нервничает. Просто мама всегда отлично владела собой.

На крыльце большого бревенчатого дома показалась Наташа. На руках у нее сидел Егорка. Она подошла к отцу и встала чуть в стороне от него, так же, как и он, неуверенно улыбаясь.

«Счастливое семейство, – с тоской подумала Лара. – Когда-то так было и у нас».

И вдруг кто-то внутри нее шепнул: «Нет, у нас была только видимость того, что все счастливы, а здесь все счастливы по-настоящему».

Сделалось горько, в носу защипало.

Егорка завозился на руках у Наташи, и та опустила его на землю. Малыш постоял пару секунд, внимательно разглядывая Лару, затем решительно шагнул к ней.

– Ты – моя сестленка, – уверенно произнес он, уперев в ее живот вытянутый указательный палец.

Лара опустилась на колени и заглянула в его прозрачно-голубые, абсолютно отцовские глаза.

– Привет, – улыбнулась она.

Егорка широко, как умеют только маленькие дети, улыбнулся в ответ, затем, взяв ее за руку, потянул к дому:

– Пошли!

Лара обернулась на взрослых, словно извиняясь, пожала плечами и последовала за братиком, который тащил ее за собой. Лара помогла ему подняться по лестнице на крыльцо, и они скрылись в доме, оставив взрослых самих разбираться с неловкой ситуацией прибытия дочери от первого брака и первой жены в дом второй жены отца.

Мама уехала почти сразу, не попив даже чаю, пообещав звонить дочери через день.

Лара осталась одна. Именно так она себя чувствовала – словно шпион во вражеском лагере.

Отец показал девушке ее комнату – просторную, с огромными окнами и милым балкончиком, помог ей донести рюкзак и оставил ее устраиваться, забрав с собой следующего за Ларой хвостом Егорку.

Комната девушке очень понравилась. Уходу отца она обрадовалась, потому что чувствовала себя скованно и неуютно в его присутствии. А главное, ей было совершенно непонятно, как себя вести.

«И зачем я сюда приехала? – спрашивала себя Лара. – Вот, что бывает, когда принимаешь решение в состоянии аффекта».

В комнату постучали, и в ответ на Ларино «войдите» в дверях показалась Наташа.

– Ларис, может, ты поесть хочешь или чая? – спросила она. – Ты не стесняйся, говори. И чувствуй себя как дома.

– Я постараюсь. – Лара взглянула на нее и отметила про себя, насколько Наташа не похожа на мать.

Говорят, люди всю жизнь подбирают себе партнеров одного и того же типажа. Так вот, в случае с отцом это явно не работало.

Если Ларина мама была жесткой, волевой, всегда собранной, словно настороженной, неулыбчивой, несгибаемой, как говорили о ней ее коллеги, то Наташа буквально лучилась теплом, мягкостью, можно даже сказать, нежностью. Она казалась зависимой и уязвимой, какой-то аморфной, как виделось Ларе.

Своей мамой Лара всегда восхищалась и прощала ей все недостатки – оно и понятно, с ее работой сложно быть мягкой, слишком много чужой боли она видит, слишком страшно, если не сумеет помочь, слишком большая ответственность на ее плечах. Мама хороший хирург – Лара это знала, она часто, навещая родительницу на работе, становилась свидетельницей того, как бывшие больные стараются отблагодарить ее за свое выздоровление. Мама в такие моменты как-то тушевалась и словно не признавала своей заслуги, никогда не брала денег и дорогих подарков, говоря, что помогать людям – ее прямая обязанность.

Наташа с мамой даже внешне были абсолютными противоположностями. Мама высокая, ростом почти с отца, худая, с всегда прямой спиной, черты лица точеные, аристократические, волосы пышные, пшеничного цвета, глаза насыщенно-серые. Настоящая красавица, даже с возрастом не ставшая менее яркой. Внешне Лара – копия мамы, а вот характер у нее скорее отцовский.

Девушка всегда знала, что ее мама особенная, чего нельзя сказать о Наташе, маленькой, пухленькой. Двигалась Наташа плавно, словно плыла, так что ее густые темно-каштановые с рыжиной волосы шли волнами. Волосы Лара считала единственным Наташиным украшением. Честно говоря, она вообще не понимала, что отец нашел в бывшей своей студентке. Впрочем, было в ней что-то трогательное, беззащитное, что ли.

– Ну, я тогда пойду пока, – произнесла Наташа, словно это не Лара была у нее в гостях, а наоборот – она у Лары.

Девушка только кивнула.

Выходить из комнаты не хотелось, хотя делать здесь нечего: вещи разложены, рюкзак убран под кровать.

«С другой стороны, не буду же я сидеть безвылазно все две недели, – подумала девушка. – Приехала в гости, значит, надо и с хозяевами общаться».

Она вышла из комнаты и двинулась на звук голосов.

Отец с Наташей оказались на кухне, они о чем-то беседовали, смеялись.

Лара застыла в дверях, не зная, как вести себя дальше.

– Проходи, Ларис, – сказал отец, заметив дочь. – Квасу холодного хочешь? Наташа вчера сделала. Вкусный.

– Хочу. – Девушка плюхнулась на мягкий диванчик рядом с окном, но тут же встала. Ее взгляд приковал к себе цветник во дворе. – Ух ты, как красиво! – воскликнула она.