— По мне-е? Ишь как ловко! А ты, значит, хочешь чистеньким остаться, да? Не выйдет! Я тебя с собой прихвачу, плейбой из гастронома. Мне без тебя на зоне скучно будет, зайчик!

— Нако-ся, выкуси! Кто на ту девку смотрел — я или ты? То-то… Так что мое дело сторона. А тебе сто раз говорил — не суй свой нос куда не след, оттяпают! Так нет же: и пялится в глазок, и пялится, как будто там стриптиз показывают… Меньше знаешь — лучше спишь!

— Ой, Алик… А может, не дознаются они — про девку-то эту? Ведь тут дело нечисто, ой, нечисто! Чую я, не чай пить она к Петровне приходила, раз ту поутру уже холодной нашли. Ой, че теперь будет, че будет…

— «Че, че» — горячо! Чует она… Раньше надо было чуять, дура! «Не дознаются»… А чего бы, ты думаешь, эта прокурорша сегодня заявилась — на глаза твои красивые посмотреть, что ли?! Уже дознались, поди! Жди теперь «воронок», зайка моя…

Под заливистый вой Светланы Витальевны я сняла наушники. Пора было нанести сладкой парочке еще один визит. Я же обещала хозяйке, что надолго мы не расстанемся!

Итак — ищите женщину! Во-первых, молодую, во-вторых, высокого роста, в-третьих, разгуливающую в лохматой собачьей шубе и песцовой шапке. Понятно, что по этим «особым приметам» можно хватать девчонок на улице через одну, но других, увы, не имеем… Ничего больше гражданка Фефелкина сообщить мне не могла, и на этот раз уж точно не кривила душой.

Собираясь на деловое свидание со своим клиентом, я припомнила сцену вторичного появления в пятидесятой квартире — уже не в роли работника прокуратуры, а в своем настоящем качестве. Что там началось, мама дорогая! «Зайка и зайчик» чуть насмерть не загрызли друг друга. Дуреха Светка подняла было визг на весь квартал, когда я сунула ей под нос «жучок»: почему-то иметь дело с частным детективом показалось ей намного страшнее, чем с прокуратурой и милицией. Но ее Алик — «плейбой из гастронома», чье единственное преимущество перед возлюбленной заключалось в том, что он был на пятнадцать лет моложе, — еще, слава богу, пропил не все мозги. Он мигом сообразил, что выбора нет. И прижав — по традиции — свою зайку мордой к стене, велел ей выкладывать все.

Вот только выкладывать было почти нечего: Светка успела захватить лишь спину той «девки», когда она уже вышла из квартиры Прониной и шагнула на ступеньку лестницы. Видно, так увлеклась под конец фильмом с «Арменом Делоном», что даже забыла о своем «хобби». Но кино только что закончилось, а программа «Время» еще не началась, когда на площадке кто-то тихо прикрыл «старухину» дверь, и эта стерва метнулась к своему «перископу» в передней…

— Что же это вы так лажанулись, Светлана Витальевна? — попеняла я ей. — Бабушку Журавлеву проследили с точностью до минуты, хотя она-то нам совсем ни к чему, а настоящего, может быть, убийцу не усекли… Променяли на киношного героя, ай-ай-ай! Так что теперь на мое снисхождение не рассчитывайте. Ваш милый давеча дал вам хороший совет: сушите сухари! На зоне нынче плохо кормят.

На прощание мне очень хотелось вмазать им обоим, но удержалась: видуха у этой парочки и без того была как после нокаута.

…Итак, ищите женщину. Я понимаю, конечно, что для первого дня расследования улов весьма неплохой, но… Дальше-то что?

С помощью все той же незаменимой бабушки Журавлевой и «сыщика-любителя» Альбины Михайловны я набросала примерный список знакомых покойной, которых хотя бы условно можно было отнести к категории молодых женщин. Таких набралось ни много ни мало — одиннадцать душ: соседки, дочери и внучки подруг, знакомые по многолетней работе Варвары Петровны в финансовом отделе Тарасовского горисполкома и в совете ветеранов. Правда, кое-кого из них мои старушки знали лишь понаслышке и никогда не видели у Прониной. Из тех же, кто точно был вхож к ней в дом, собачьи шубы имели, по сведениям бабушек, двое. Что касается такой мелочи, как шапки из песца, то сведений не имелось вовсе.

Попала в этот список и медсестра Милочка — Людмила Прохорова. Между прочим, даже под первым номером, хотя это ровно ничего не значит. Журавлева оказалась права на все сто: все нужные сведения предоставила Альбина Михайловна.

Разумеется, я понимала, что список этот ни в коей мере нельзя считать окончательным. У Варвары Петровны, прожившей большую жизнь, могло быть еще добрых два десятка знакомых молодых женщин. Или даже сто — кто может это знать наверняка? Да и вообще: что такое «молодая женщина»? Откуда известно, что надо искать именно молодую? Так померещилось Светке Фефелкиной — сквозь дверной глазок, при плохом освещении, а может быть, вообще с пьяных глаз! Она клялась и божилась, что видела со спины «молодую девку», но объяснить — почему ей так показалось — не могла. Должно быть, всему виной одежда: шуба и в особенности шапка, в каких ходит в основном молодежь. Но я-то знаю, что этому объяснению — грош цена. Если на то пошло, это вообще мог быть переодетый мужик!

С головой, повязанной полотенцем, я крутилась перед зеркалом в спальне, подбирая наряд для ужина: деловой по форме, сексуально опасный — по содержанию. Черт побери, что же надеть?! Мне хотелось, чтобы мы с Рубиньшем смотрелись не по отдельности, а вместе, как пара. А между тем, чем ближе был час свидания, тем яснее я себе отдавала отчет, что собираюсь не просто поужинать с клиентом согласно мировой практике, а затащить Андрея в постель.

«Стыдись, матушка! — завелось было „альтер эго“. — Ты ж его только день знаешь, и он совсем еще юнец…» — «Ну, не такой уж юнец. Я же не замуж за него собираюсь! Все, что мне потребуется, у него уже достигло зрелости, уверяю тебя… И вообще: отцепись от меня! Вместо того чтобы зудеть по пустякам, думай лучше о деле нашего клиента — больше толку будет».

«Ах, о деле? Прекрасно! Так вот: у нашего клиента — которого ты хочешь сделать своим клиентом во всех смыслах — есть невеста! И между прочим, ее надо бы внести в твой списочек в первую очередь: Андрей успел познакомить с ней бабушку, а ведь эта девушка, судя по всему, возникла на горизонте не так давно… Вот о чем тебе с твоим клиентом надо бы подумать!»

Хм… Хоть и зануда, а иногда дело говорит. И правда: невеста Андрея все время подразумевалась мною в окружении Варвары Петровны, но как бы между прочим. Обе старушки-приятельницы знали не только о ее существовании, но и о том, что девушка по имени Вера побывала в гостях у бабы Вари и произвела на нее самое благоприятное впечатление. Слава богу, говорила она подружкам, что не какая-нибудь вертихвостка Андрюшеньку окрутила, теперь, мол, могу умереть спокойно. Вот только правнуков дождаться очень хотела…

Да, не дождалась ты правнуков, баба Варя. Только, похоже, твой положительный внучек не слишком-то очарован своей будущей женой… Ходок! С лета приглашает на ужин другую женщину да еще хохочет: «Она у меня не ревнивая!» Надо будет его сегодня допросить «с пристрастием» про эту самую Верочку да про их отношения.

Как бы то ни было, «другому я» удалось добиться своего: женское начало несколько сникло под давлением моей детективной сущности. Пожалуй, стоит восстановить равновесие проверенным способом — бросанием гадальных костей. Спрошу-ка у судьбы, что она думает обо всем этом.