другая рука наконец отпускает мою шею, и узы медленно сползают с меня, довольные тем, насколько хорошо я была востребована здесь. Я медленно сажусь, осторожно, с напряженными и натянутыми мышцами по всему телу. К тому времени, как я оказываюсь на корточках, глаза Норта снова приобретают свой обычный темно-синий оттенок. Его рот сжался, а взгляд мечется по мне, словно он ищет какую-то смертельную рану, которая, как он уверен, у меня есть.

— Олеандр…

Мне не нравится чувство вины в его голосе, и я прерываю его, умоляя: — Не порти все. Я более чем в порядке, и узы чертовски рады, так что просто… позволь нам всем насладиться послевкусием, хорошо?

Он хмыкает, а затем встает, беззастенчиво обнаженный, и поднимает меня на руки, чтобы отнести на кровать. Я позволяю ему возиться со мной, пока он не приведет меня в порядок, мы оба прижимаемся друг к другу и укрываемся толстым пуховым одеялом, которое все еще пахнет его поместьем. Он ждет, пока мои глаза сомкнутся, затем выключает свет, и мы вместе лежим в темноте.

На минуту становится тихо, но даже с декадентским трепетом послеоргазменного кайфа, все еще текущим по моим венам, я не могу позволить себе заснуть.

Я прочищаю горло и хриплю: — Мне кажется неправильным лежать здесь с тобой, чувствуя, что я вот-вот умру от удовольствия, когда Сейдж сидит в камере.

Норт на мгновение замолкает, думая о том, как именно собирается убедить меня, что все в порядке, и, честно говоря, я не ожидаю, что он сможет что-то придумать.

Мне уже следовало бы знать, что не стоит недооценивать Норта Дрейвена.

Его голос грубый и низкий, когда он говорит мне: — Как ты думаешь, что она делала, пока ты торчала в том лагере пыток? Каждую ночь она забиралась в постель к Феликсу и находила в нем утешение. Завтра ты отправишься на поиски Джованны и Райли ради нее. Ты усердно работала с Сойером в поисках зацепок. И мы оба уже знаем, что ты не сможешь помочь ей, если не позаботишься и о себе. Твои узы нуждаются в этом. Я нуждаюсь в этом.

Глава 5

Оли

Я просыпаюсь в три тридцать утра, чтобы принять еще один душ и подготовиться к сегодняшнему дню, к выходу из Убежища и очищению имени моей лучшей подруги.

Мне многое нужно доказать — и себе, и Грифону, и другим моим Связным, и я отказываюсь быть обузой в нашей группе. Итак, я встаю, одеваюсь, собираю сумку и зашнуровываю ботинки к тому времени, когда будильник Норта звучит в четыре. Он стонет, как будто его убивают, затыкает лицо подушкой и драматично ворчит себе под нос, словно замышляет убийство для столь раннего пробуждения. Как только он перебрал весь список людей, которых он хочет, чтобы его тени сожрали за это оскорбление, он протягивает одну руку, словно пытаясь найти меня. Не найдя ничего, он отбрасывает подушку от лица и с угрюмым видом садится.

Я ухмыляюсь и машу ему рукой, немного саркастически, но это приятное чувство — видеть его таким растерянным. Я так привыкла к тому, что из нас двоих у меня полный бардак, что приятно видеть, как он поднимается взъерошенный и ворчливый, как черт.

— Прекрати это. Перестань выглядеть такой самодовольной и иди сюда. Грифон будет здесь с минуты на минуту, и мне нужно еще немного побыть с тобой, прежде чем ты уйдешь. — Его голос — грубый хрип, который очень похож на его пропитанный сексом шепот, и мои бедра сжимаются от этого звука. Неважно, что я провела ночь с ним, и его узы выбили из меня всю жизнь. Мне все еще кажется, что прошло слишком много времени с тех пор, как я чувствовала его руки на своем теле, его язык, прокладывающий путь по моей коже, и его член, входящий в мою мокрую киску.

Его голова откидывается на плечи, а зрачки расширяются, становясь почти похожими на пустые глаза его уз. — О чем бы ты ни думала, да. Я дам тебе все, только иди сюда.

Я хихикаю и грожу ему пальцем. — У меня есть планы, помнишь? Неважно, как сильно я тебя хочу.

Норт хмурится и делает движение, чтобы встать, что вносит сумятицу, потому что его грудь чертовски великолепна. Когда он наклоняется, чтобы натянуть трусы, мне открывается полный вид на его идеально аппетитную задницу.

Мне следовало разбудить его раньше.

— Следовало, но теперь у тебя нет времени.

Я вздрагиваю при звуке голоса Грифона, поворачиваюсь на пятках и вижу, что он стоит в дверном проеме с ухмылкой, полностью одетый в свое снаряжение Так и готовый к выходу. Его взгляд пробегает по мне, и я вижу, как он впечатлен тем, что я готова идти.

Я ругаюсь себе под нос, что была настолько отвлечена общей горячностью Норта, что не заметила, как открылась дверь и Грифон подкрался ко мне сзади.

Мужчина ухмыляется и пожимает плечами. — Он не пойдет с нами, так что я не беспокоюсь о том, что это повлияет на тебя во время миссии.

Миссия.

Даже что-то такое незначительное, как это слово, заставляет возбужденных бабочек запорхать в моем животе.

Я ворчу в ответ: — Тебе тоже лучше быть прикрытым. Мы оба знаем, что твоя задница не хуже.

Я мягко улыбаюсь Грифону, и мы оба поворачиваемся, чтобы посмотреть на неистовые движения Норта, который в спешке одевается. Я не совсем понимаю, почему он беспокоится и так хочет нас проводить. Едем только мы с Грифоном, и мы вполне могли бы попрощаться с ним прямо здесь.

Тем не менее, он натягивает пару спортивных штанов и один из немногих свитеров повседневного вида, которые у него есть, как будто ему жизненно необходимо спрятать свою восхитительную грудь подальше.

— Когда прибудет Транспортер? — огрызается он на Грифона, который лишь приподнимает бровь в его сторону.

Норту приходится еще раз вздохнуть, прежде чем он наконец отвечает: — Он уже здесь. Ждет нас снаружи. Я знал, что ты проснешься с дерьмовым настроением, и решил избавить его от этого… недостойного вида нашего бесстрашного лидера.

Я подавляю хихиканье, и когда Норт бросает на меня взгляд, я заставляю свое лицо не показывать садистского веселья, которое нахожу в его страданиях. Должна сказать, что эта версия Норта может быть моей самой любимой.

— Нокс уже встал? — ворчит он, и мое сердце немного замирает.

Я поднимаю взгляд на Грифона, который, не глядя на меня, отвечает: — Да,