Впрочем, возможно, я ошибаюсь. Не исключено, что Кирилл Леонидович был кладезью добродетелей. Как тут не вспомнить жестокого и беспринципного сборщика налогов, который оставил свое гнусное ремесло под влиянием проповедей Иисуса Христа…

Дом был пуст. Ни единого трупа не наблюдалось. Когда мы с Платом в этом убедились, то оба дружно и с облегчением вздохнули.

Все-таки, жалко незнакомую нам Зинку…

Из всех комнат меня больше всего заинтересовала одна. Она находилась в башенке, на уровне третьего этажа, и ее окна были расположены как бойницы - вкруговую. Это была спаленка, похожая на монашескую келью, что совсем не вписывалось в козырную планировку жилища Кирика.

Одно из окон, выходившее на задворки, было распахнуто.

- Что ты на это скажешь? - спросил Плат, который своим ментовским нюхом тоже кое-что почуял.

- Нет комментариев, - ответил я сухой официальной фразой и встал на колени, чтобы заглянуть под кровать.

Это была самая настоящая солдатская койка с жестким матрацем, застеленная грубошерстным одеялом. Как она сюда попала? И кто здесь жил? Вернее, прятался.

Тайный вход в башенку мы обнаружили сразу, но только потому, что кто-то до нас нашел кнопку, запускающую электромотор, который сдвигал массивный шкаф, прикрывающий входную дверь. Вверх вела металлическая винтовая лестница.

- И что ты там нашел?

- М-м… - злобно промычал я в ответ сквозь стиснутые зубы, потому что как раз в этот момент исполнял цирковой этюд под названием «Человек-змея».

Часть кровати - противоположная изголовью - находилась в нише, и теперь я пытался заползти туда, что при моих габаритах было задачей архисложной. Когда я наконец дал задний ход и принял вертикальное положение, вид у меня был как у тряпки, которую жевала корова.

- Дай я тебя отряхну, - поморщился Плат.

- Потом, - отмахнулся я и показал ему то, из-за чего мне пришлось пожертвовать своим и так не очень обширным гардеробом.

Это был небольшой стальной штырек, заостренный с двух концов.

- Что это? - Брови Плата изогнулись вопросительными знаками.

- Не догадываешься?

Я снисходительно ухмыльнулся.

- Нет, - сердито ответил Серега.

- Между прочим, кто-то недавно проезжался насчет моих сыщицких талантов… Требую сатисфакции.

- Кончай выпендриваться! Говори.

- Это одна из разновидностей сюрикенов.

- То есть, ты хочешь сказать, что…

- Ага. Подтверждение моей версии, я думаю, мы найдем в туалетной комнате.

Туалетная комната - умывальник, душ и унитаз - была просто крохотной. Наверное, ее оборудовали для Дюймовочки. Над умывальником висело зеркало с полочкой, а на полочке стоял пластмассовый стаканчик с зубной щеткой и тюбиком пасты. Судя по внешнему виду тюбика, зубной пастой пользовались не более двух-трех раз.

- Вот! - сказал я торжествующе, поднимая с пола длинный женский волос. - Все сходится. Для полной уверенности можно отдать экспертам, пусть сравнят. Но я уверен, что здесь побывала наша клиентка.

- Она что, специально разбрасывает свои сюрикены где ни попадя?

- А что, это мысль. Но если в первом случае она, скорее всего, просто его обронила - случайно, то здесь сюрикен оставили, по-моему, с какой-то целью. Впрочем, почему с какой-то? Не исключено, что Дженнифер оставила этот знак тем, кто ее будет искать.

- Она что, провидица? Откуда эта американская невеста могла знать, что мы выйдем именно на этот след? И что мы «прочитаем» его, как должно?

- Откуда, откуда… От верблюда. Я все больше убеждаюсь, что эта девка далеко не дура. И что ее исчезновение может трактоваться совсем не так, как мы предполагаем. Похоже, она что-то спланировала и ведет какую-то опасную игру. Знаешь, Серега, мне все больше и больше хочется с ней пообщаться. Совершенно козырная баба.

- Козырная, но чужая.

- Господи, какие условности? Живем в двадцать первом веке, осмелюсь тебе напомнить. Вдруг мы с Дженнифер понравимся друг другу с первого взгляда. Хочется мне в Америке пожить… А Рыжий заарканит себе другую.

- Кобелино… - с осуждением буркнул Плат, переходя на итальянский.

- Чья бы корова мычала…

- Выходит, ее захватили с собой те, что замочили Кирика? Постель не застелена, смята, значит, если следовать твоей версии, она была здесь во время нападения.

- Была. Но захватить ее не так просто, дружище. Дженн ушла через окно.

- Она что, летать умеет? Посмотри, какая высота. И окно очень узкое.

- Советую тебе прочитать про японских ниндзя. Просветись. Они могли пробраться куда угодно. И выбраться хоть из преисподней. А девку, похоже, обучали японцы. Если ты забыл, на том сюрикене, что мы нашли под окном ее спальни, вытравлен иероглиф. Смотри сюда…

Я подвел Плата к окну и показал несколько темных пятнышек на выкрашенном в белый цвет оконном проеме.

- Это кровь. Выбираясь наружу, она сильно оцарапалась. Ты прав, даже для нее окошко узковато, - сказал я и не без труда просунул голову наружу. - Опа! А что это у нас там?

- Где?

- За забором, под кустиком.

Из окна башенки хорошо просматривалась опушка леса, который подходил почти к самому забору. Метрах в десяти от забора, в гуще молодой древесной поросли, темнело бесформенное нечто, отдаленно напоминающее лежащего на земле человека. Неужто это Дженн?

Мысль была настолько неприятной, что я невольно выразил ее длинным непечатным выражением.

- Думаешь?… - Плат нахмурился.

- Ничего я не думаю! Пойдем, посмотрим…

На зады мы вышли через вмурованную в забор металлическую калитку. Она закрывалась на засов, но в данный момент была не заперта. Похоже, именно через нее и сбежала Дженнифер. Да, кажись, не очень далеко…

Я не ошибся. В кустарнике лежал еще один мертвец. Но, к большому нашему облегчению, это был молодой парень.

- Узнаешь? - спросил я Плата, указав на металлическую стрелку, которая торчала из горла парня; именно она и оборвала его жизнь.

- Сюрикен…

- Точно. У нашей подружки не оставалось выбора… - Носком ботинка я подковырнул - «узи», который валялся рядом с телом неизвестного. - Он не успел. Она не дала ему ни малейшего шанса. Да-а, девка - супер… С такой бы я пошел не только в постель, но и в разведку.

- Извращенец…

- У каждого человека есть свои недостатки. Я, например, большой любитель стиля «милитари», даже в сексе. Наверное, это у меня в крови.

Плат промолчал, лишь досадливо поморщился. Иногда мой треп был для него как соль на свежую рану. Все зависло от настроения, которое менялось у него через каждые полчаса.