«Лорд Ричард еще как мог бы», – подумала я, но вслух произнесла другое:

– Разумеется, нет, сэр. Я не сомневаюсь, что мистер Маклеод выделит вам кого-нибудь из лакеев.

– Конечно, сэр, – сказал Рори без особой уверенности.

Я взяла короткий перерыв на чай и уединилась в комнате экономки. Чувствовала я себя в тот момент как капитан корабля, который наконец поднял паруса. Все наши пассажиры заняли свои каюты, а трюмы были набиты провизией. Еще бы знать, куда мы плывем… У меня живот сводило от тревожных мыслей, и я добавила в чай побольше сахару, чтобы взбодриться.

В дверь постучали, затем она открылась, и вошел Рори.

– Нужна моя помощь? – тотчас вскочила я.

– Нет-нет, отдыхай. – Он устроился за столом напротив меня. – Я тоже хотел почаевничать. Сдается мне, нас ждут трудные деньки.

– Почему ты так думаешь? – быстро спросила я.

Рори насмешливо вскинул бровь, принимая от меня чашку с чаем:

– А не ты ли была только что в холле вместе со мной?

– Была, конечно.

– Значит, видела наших гостей.

– Ну да, весьма необычная компания, не говоря уж о причудливых именах.

– По-моему, человек с причудливым именем из них самый нормальный.

– А мистер Фицрой?

– Он не джентльмен, Эфимия.

– Ты к нему несправедлив, – возмутилась я.

Рори покачал головой:

– Я говорю это не потому, что хочу его обидеть. И если ты дорожишь своей работой, тебе тоже придется научиться разбираться в людях и отличать аристократов от представителей прочих сословий. Мистер Фицрой – хороший человек, тут нет сомнений, но он сын приходского священника, сельского викария, и занимает скромный пост в Министерстве иностранных дел. Нужно предупредить об этом Вилли, лакея, который будет ему прислуживать. Мистер Фицрой очень боится сделать что-нибудь не так.

– Боится?.. – озадаченно повторила я.

– Он не привык много общаться с джентльменами такого уровня. Попроси Вилли объяснить ему особенности жизни в этом доме и поведения на охоте.

– Бедненький… – посочувствовала я мистеру Фицрою.

Рори поморщился:

– Какая же ты наивная, Эфимия. Если что-то пойдет не так, виноватыми окажемся мы. Нужно держаться подальше и от хозяев, и от их гостей. – Он сурово и многозначительно посмотрел на меня.

А я вдруг страшно заинтересовалась трещинками на потолке, которые складывались в причудливый узор, сделала вид, что задумалась и рассуждаю вслух:

– Вот любопытно, Типтон и Мюллер – банкиры или работают на правительство? Не удивлюсь, если мистер Макгилвари имеет отношение к торговле оружием. По крайней мере, лорд Ричард связан со всеми этими областями деятельности, и у него уже возникали проблемы.

Рори не клюнул на мою наживку:

– Ты опять пытаешься сменить тему, но совершенно очевидно, что у тебя особые отношения со Стэплфордами. Видно же, что хозяин тебя терпеть не может, и тем не менее ты еще здесь.

– Хозяин терпеть не может всех без исключения, а я хорошо выполняю свою работу.

– Сьюзан сказала, ты обращаешься к его брату по имени.

– Что?.. О! Я окликнула мистера Бертрама по имени всего один раз, когда он мог поскользнуться на воске и упасть с лестницы, – сказала я и прищурилась: – Она на что-то намекала?

Рори сделал добрый глоток чая.

– Вместо того чтобы углубляться в область намеков, я бы предпочел услышать твою историю с самого начала.

Я всплеснула руками – мол, сдаюсь:

– Ладно, Рори. Что ты хочешь знать?

– Давай начнем с того, как умер прежний лорд Стэплфорд.

– Его зарезали.

– Кто?

Я задумалась всего на секунду, но она показалась мне вечностью. Полностью довериться Рори было очень заманчиво, но я боялась, что мой рассказ покажется ему фантастическим, а объяснить, какие отношения у нас сложились с мистером Бертрамом и почему, было так же невозможно, как выдать свое истинное происхождение. Так что я предпочла официальную версию.

– Какой-то мерзавец из коммунистов.

Рори так резко поставил чашку, что чай выплеснулся в блюдце.

– Да-да, жуткое дело, правда? – покивала я. – Полиция так и не разобралась, марксист это был или большевик, но в общем-то мало кто понимает, в чем разница.

– А ты, значит, думаешь, что я понимаю? – Рори внезапно заговорил на повышенных тонах, его щеки слегка порозовели от гнева, лучистые глаза сердито засверкали.

– Нет, конечно, – поспешно сказала я. – И вообще я говорила о полицейских, которые ведут это дело. Сомневаюсь, что они когда-нибудь докопаются до истины.

– Увидимся за ужином, – отрезал Рори и встал из-за стола.

Он вышел из комнаты так быстро, что я не успела спросить, чем его так обидела.

* * *

Ужин в столовой для прислуги прошел в тягостной атмосфере. Местные работники всей душой ненавидели нового хозяина и не доверяли нам, тем, кого он привез с собой, а мы мечтали только об одном – поскорее вернуться в Стэплфорд-Холл. Рори даже не смотрел в мою сторону. Атмосфера сгущалась с каждой секундой, и мне уже казалось, что ее не разрезать и остро наточенными кухонными ножами Джока. В итоге я сбежала пораньше под предлогом, что нужно отнести еще бренди в библиотеку; джентльмены пока играли в бильярд, но могли перейти туда чуть позже. Молодым служанкам не разрешалось таскать тяжелые бутылки на господский этаж без сопровождения, однако Рори и не подумал предложить свои услуги.

Я взяла поднос и поспешила вверх по лестнице. На верхних этажах не было тайных коридоров для прислуги, так что требовалось проворство, чтобы не попасться на глаза никому из гостей. Я уже начинала жалеть о своей идее и вдруг услышала голоса, доносившиеся из-за двери библиотеки.

Голос Типтона:

– Слушай, старина, я знаю, что не принято напоминать об оказанных услугах…

– Так не напоминай, – отрезал лорд Ричард.

– …Но я все ж таки шепнул в нужные уши нужные слова и в конечном итоге помог тебе выйти сухим из воды. Чего не сделаешь во спасение чести старой доброй альма-матер, верно? Но видишь ли, это улица с двусторонним движением, Дикки, а я сейчас остался без поддержки…

– О, кончай ныть, Пуфик, не то я натравлю на тебя лакеев с дубинками!

– Мы уже не в школе! Тебе меня просто так не запугать!

– А я вспомню старую добрую альма-матер и попробую!

– Предупреждаю тебя, Дикки, если посмеешь…

– Меня? Меня предупреждаешь?!

– Имей в виду, – голос Типтона сделался тоненьким и ломким, – я могу шепнуть совсем другие слова в те же уши, Дикки!