— Какой ужас! — ахнула Шанна.

— Неужели ты только сейчас узнала об этом? — На глаза Кейтлин навернулись слезы. — Разве ты не читала мои письма? Я писала тебе о нем много месяцев подряд. Я даже его фотографии тебе посылала!

— Ты мне писала?! — Шанна оцепенела.

— Конечно! Каждую неделю… годами. Я… я перестала писать, только когда поняла, что ты не ответишь.

— О Господи… — Шанна схватилась за сердце. Из глаз ее брызнули слезы. — Я не получила ни одного письма!

— Ты не получала моих писем?! — Кейтлин захлопала глазами.

Лицо Шанны исказилось от боли. Она закрыла лицо руками.

— Как он мог?!

— Он? Кто?

— Не важно! — Шанна схватила Кейтлин за руку. — Главное, мы снова вместе. И теперь уже никто не сможет нас разлучить!

— Согласна. — Кейтлин сжала ее руку.

— Ну и хорошо. — Шанна поднесла к губам стаканчик с пуншем. — По-моему, на сегодня с тебя довольно. Если хочешь поподробнее узнать насчет работы, приезжай завтра вечером. Поговоришь с Эммой. Как тебе такая идея?

— Идет.

— Я дам тебе ключ от нашего дома, так что можешь переехать прямо завтра утром.

— Здорово. Спасибо!

— Ах да, сейчас в доме живут наши друзья — они обычно останавливаются у нас, когда бывают в городе. Джек, Лара, Робби и Оливия. Все они работают на «Бюро безопасности и расследований Маккея». — Шанна с любопытством покосилась на младшую сестру. — Думаю, ты уже догадалась, что Карлос тоже сотрудник агентства.

— Ну… примерно так я и думала.

— Надеюсь, ты не поэтому приняла предложение Эммы? — нахмурилась Шанна.

— Нет, конечно!

— Хорошо. — Шанна облегченно вздохнула. — Я уже поняла, как ты любила своего черного котенка, но Карлос — не твой мистер Фуфикинс, уж поверь мне на слово. Во время войны с мятежниками моему мужу довелось участвовать в нескольких сражениях… он своими глазами видел оборотней в бою. Так вот, если ты думаешь, что они такие белые и пушистые, то сильно ошибаешься. Оборотни свирепы, жестоки и беспощадны.

— Ты считаешь, им можно доверять?

— Я доверила бы им собственную жизнь, — просто сказала Шанна. — Но только когда они в человеческом облике. Стоит им обернуться, и я уже ни в чем не уверена. Зверь — он зверь и есть.

Кейтлин невольно содрогнулась.

— Тони, возьми трубку! Я знаю, что ты дома! — Это была уже третья попытка дозвониться до миссис Макфи, и Карлос начал терять терпение.

Вечером, после окончания вечеринки, Тони вернулась к себе, в «Академию драгон нест». Группа вампиров-волонтеров телепортировала живших при школе смертных и оборотней прямехонько в спальни. В том числе и приемышей Карлоса.

Сам он остался в «Роматек».

Он дежурил в дневную смену, охраняя вампиров, спавших мертвым сном в подвале здания «Роматек». Злой и невыспавшийся, он весь день слонялся по опустевшему зданию, отчаянно зевая и стараясь не думать о ней.

Нужно держаться подальше от нее, убеждал он себя. Лучше всего уехать. Последние два часа Карлос убил на то, что обдумывал предстоящую ему экспедицию. Оставалось продержаться до завтрашнего утра. Но прежде чем он уедет, нужно было позаботиться, чтобы с его приемышами все было в порядке. И помириться с Тони — самым старым и верным своим другом.

— Девочка, — терпеливо уговаривал Карлос, прекрасно понимая, что общается с автоответчиком. — Ну и долго ты еще собираешься злиться? Может, хочешь снова съездить мне по физиономии? Я к твоим услугам.

На том конце провода послышался слабый щелчок, как будто кто-то снял трубку.

— У меня просто руки чешутся отколотить тебя, — услышал он сварливый голос Тони. — Ей-богу, ты этого заслуживаешь.

— Да ладно тебе! Ты ведь с самого начала знала, какой я гадкий! Может, хочешь меня отшлепать? — понизив голос, игриво проворковал Карлос.

— Паршивый котяра! — фыркнула Тони. — Если думаешь, что я тебя простила, то сильно ошибаешься.

— А если я дам слово, что из всех девушек, за которыми я подглядывал, пока они одевались, ты самая хорошенькая?

— Ну спасибо! — пробормотала она. — А как насчет тех, которых ты раздевал?

— Ммм… они обычно мурлыкали от удовольствия.

— Ты хоть представляешь, как разозлится Сабрина, когда я ей все расскажу?

— Сабрина только и делает, что злится.

— Это точно! — хихикнула Тони. — Зато теперь она по крайней мере разозлится не на меня, а на тебя!

Карлос философски пожал плечами. Приятельница Тони и ее бывшая соседка по квартире так до сих пор и не смогла смириться с тем, что ее подружка вышла замуж за вампира. А то, что Тони стала директором школы, куда ходили дети оборотней и полукровки, окончательно ее доконало.

— Как ее приют?

— Она молодец, отлично справляется, — ответила Тони, — только до сих пор злится, что я предпочла работать тут, а не с ней. Ну а теперь признавайся, зачем тебе понадобилось морочить нам голову?

— Дело в том, что я волновался за вас, девочки. Живете вдвоем, совершенно одни, а Сабрина вдобавок богатая наследница. Я боялся, что кто-нибудь этим воспользуется, ну и решил приглядывать за вами. И заранее позаботился, чтобы вы не забивали головки какой-нибудь романтической ерундой. Поэтому принял меры, чтобы вы не подумали, будто я собираюсь закрутить роман с одной из вас. Но главное — мое сердце должно было оставаться свободно, ведь я ищу себе подругу, такую же пантеру, как я сам.

В трубке повисло молчание — Тони, похоже, переваривала услышанное.

— Надо сказать, тебе это удалось. Мы обе были уверены, что ты гей.

— Я всегда умел притворяться. — «Еще бы!» — горько усмехнулся Карлос. Пять долгих лет он делал вид, что всем доволен и жизнь прекрасна. — Мой брат-близнец был геем.

— У тебя был брат-близнец?! — ахнула Тони. — Ты мне не говорил…

— У моих сородичей редко рождается по одному детенышу — обычно сразу несколько. — Карлос потер ладонью лоб.

— Он… умер? — осторожно спросила Тони.

Острая боль, давно уже ставшая привычной, полоснула, как ножом по сердцу. Мать с отцом. Брат. Родная деревня. Ничего не осталось. И никого.

— Карлос…

Ему удалось в конце концов справиться с собой, но победа далась Карлосу дорогой ценой. В висках стучало, голова раскалывалась от боли.

— Да?

— Мне очень жаль. Мне даже представить себе трудно, через что пришлось пройти тебе и этим несчастным детям, но, уверена, это было ужасно. Просто сердце разрывается, когда видишь их.

— Знаю. Если бы мне удалось отыскать кого-то из своих сородичей, они бы уже не чувствовали себя такими одинокими. А если у меня наконец появится подруга, тогда у них появится мать. Кто-то, кто будет… заботиться о них.