но скорее не от этого, а от того, что его губы оказались у моего уха.

– Поздравляю. Вам снова удалось меня удивить. Отличный бой, Элиза.

Его рука обвилась вокруг моей талии, а большой палец выводил маленькие круги на бедре. Мы все еще тесно прижимались друг к другу, но он, кажется, не заметил, как я задержала дыхание. Полыхавший во всем теле жар казался важнее воздуха.

– Вы победили, герр, – шепнула я.

– С трудом. Не уверен, что смогу встать. Да я с Тором расправляюсь быстрее.

– Неправда! – выкрикнул Тор. Кажется, это был первый раз, когда я услышала его голос.

Легион рассмеялся, и я чувствовала малейшее движение его тела. Мы потихоньку выпутались и отстранились друг от друга. Как после любого спарринга, ссадины обещали ныть всю ночь, но я не могла вспомнить, когда мне в последний раз было так легко и спокойно.

– Рад приветствовать вас в нашей негласной гильдии фехтовальщиков, – сказал Маттис, когда с верхушек деревьев послышалось пение первых утренних пташек. Губа у него кровоточила, но в глазах плясал живой азарт. Сив лечила разбитую костяшку. Я потерла кончики своих отсутствующих пальцев, с удовольствием наблюдая, как Легион вытирает испарину со лба.

– Проводить вас, Квинна? – спросил Халвар.

– Нет. – Я убрала кинжал в ножны. Рассвет настигал нас, и возвращаться вместе не стоило. Чем больше людей ломится через лес, тем выше риск, что их обнаружат. – Спасибо. Я уже наловчилась пробираться к себе в спальню.

Халвар улыбнулся, и я заметила шрам, пересекавший ямочку на его щеке. Издалека его совсем не было видно.

– Как скажете.

Легион с Тором и Халваром вызвались идти последними, чтобы убедиться, что рощу никто больше не потревожит. Смельчакам предстояло вернуться в поместье тем же путем, каким они покинули его ночью, – неприметно, под каким-нибудь будничным предлогом вроде вылазки за утренней почтой. Я подождала, пока Мэви и Маттис скроются за деревьями, и последовала за ними.

Шагов через двадцать я поняла, что забыла фонарь, и по самой густой части леса мне предстояло пробираться вслепую.

Вернувшись к лазу, я замерла. Легион, Тор и Халвар остались, как и обещали, и разговаривали, понизив голоса. Зачем они снова достали оружие? Ведь я видела, как все прятали клинки, а теперь каждый поднял свой, и в их позах читалась непритворная угроза.

Говоривший умолк, и кружок распался. Я пригнулась за поваленным деревом. Кровь застучала в висках, когда мимо меня пролетела бледная как смерть Сив. В ее широко раскрытых глазах застыл ужас, как будто она еле выбралась из западни. Судя по выразительным позам ее собеседников, это была не такая уж и нелепая мысль.

Легион буднично махнул Тору и Халвару, и все трое растворились в ночи.

Я привалилась к дереву спиной. Сердце бешено колотилось.

Какое бы благородство я ни разглядела в Легионе, я ошиблась. Никогда раньше я не видела, чтобы Сивери чего-то боялась, и я представить не могла, что могло ввергнуть ее в такую панику.

В Легионе таилось куда больше загадок, чем я предполагала.

Зачем на самом деле он приходил сюда?

Ради Сив, ради Мэви – я твердо решила выяснить о Легионе Грее все, что только было возможно.

Глава 8

Мой боевой запал угас к полудню.

Я искала Легиона все утро, чтобы проверить, признается ли он, что угрожал Сив прошлой ночью. И у меня было что ему ответить.

Что конкретно, я не знала, но прозвучало бы это весомо.

Я воображала, как запугаю его, какие слова выберу, какой возьму тон. К тому моменту, как я занесла руку над арочной дверью домика из дерева и плетня, который ему отвели, я уже пребывала в твердом убеждении, что Легион Грей будет трепетать перед моей свирепостью.

Я постучала по-королевски громко и требовательно.

Домик был не так уж велик. Спальные места для двоих, уборная и кухонька, скорее похожая на кладовую: продукты хранились здесь же, а стол годился разве что для перекусов. Стук услышали бы в любом углу, а на то, чтобы добраться до двери, ушли бы считаные секунды.

Но ответом мне была тишина.

Я постучала снова, распаляясь все сильнее. Меня растили в королевской семье, и плоды такого воспитания неизбежно давали о себе знать: всякий раз, когда меня заставляли ждать, я становилась раздражительной и капризной.

– Герр Грей!

Молчание.

– Нету вашего переговорщика, Квинна, – проскрипел голос у меня за спиной.

– Куда он делся, Вигго? – нахмурилась я.

Старик стянул полотняную шапочку, обнажая белую седину. Его изношенная рубашка тоже когда-то была белой. Теперь, когда пот впитался в пожелтевшую ткань, спертый запах выдавал Вигго раньше, чем он начинал говорить. Вигго опирался на черенок ржавой садовой лопаты и курил цигарку. Грубая потрескавшаяся кожа на лице натянулась, когда он выдохнул струйку дыма.

– Уговорился с Квинном, как я слышал. Уезжает каждую последнюю луну.

Последняя луна наступала каждые двадцать ночей, но ни о каком договоре я не слышала. Наоборот, мне всегда говорили, что распорядители редко покидают своих подопечных.

– Куда? – спросила я в воздух. Слуге-то откуда об этом знать?

Зря я недооценила тягу Вигго к сплетням. Старик воткнул лопату между цветов, высаженных вокруг домика Легиона, делая вид, что занят работой. Темный дымок струился из его рта.

– Не знаю, это Хал сказал. Вместе с ним, мол, собрался. Уж не знаю куда.

– Халвар с ним уехал? А надолго?

Плечи Вигго неопределенно дернулись. Лопата снова взрыхлила почву.

– Паковались на ночь, не меньше. Он, Хал и тот суровый вояка. Укатили едва солнце встало, я сам видел. Переговорщик ваш как будто из третьей преисподней вылез, если позволите. Глаза краснющие, на ногах чуть держится. Выглядел, в общем, паршиво.

Легион был болен? Я должна была злиться на него, а не беспокоиться! Вигго перекапывал цветник, напевая с закрытым ртом. Я поблагодарила его и отправилась назад в поместье. Я полагала, что теперь стоит направить силы на то, чтобы разговорить Сив. Она расскажет мне, что произошло, и когда Легион оправится, я такое ему устрою, что он не дождется следующей последней луны.

Но разве можно планировать болезнь?

Вигго сказал, Легион попросил выходной каждую последнюю луну. Случайно ли ему стало плохо в назначенный день, или недуг возвращался к нему снова и снова, и оттого Легион ждал его?

Неуместное беспокойство усилилось.

На ступеньках перед входом стоял, опираясь на деревянную трость, мой отец. Суровая складка у его рта придавала ему грозный и внушительный вид. Он принадлежал королевской семье по браку, не по крови, но сейчас казался