Их главной задачей было проверить канал, по которому порабощались чернокожие. Но странное знакомство с Маликом Мусонбе обещало стать куда более интересным и плодотворным.

Команду из трех дюжин человек, которую собрал белый артельщик в пилотской куртке, после пересадки на космической станции погрузили в еще более древний и обшарпанный челнок.

Здесь удобств не было вообще, даже туалета – будущим рабочим пришлось расположиться прямо на холодном решетчатом полу крошечного грузового отсека, на собственных рюкзаках и сумках.

– Дыра дырой! – картинно возмутилась фрау Сименс, она же фрау Кюнхакль. – Куда ты меня вообще притащил, дорогой?!

– Мы сюда работать прилетели вообще-то, а не наслаждаться пляжным отдыхом, – резонно заметил мистер Сименс, он же Родим Пестрецов. – Вот когда заработаем достаточно, тогда и полетим наслаждаться по полной программе. По системе «все включено».

Грейс неодобрительно хмыкнула.

Дабы все выглядело правдоподобнее, Родим привлек ее к себе, грубо, по-простому облапил, нахально поцеловал в губы. Та недовольно, даже агрессивно вывернулась из его объятий.

«Ты что творишь, чертова лесбиянка?! – яростно и беззвучно проговорил он, не разжимая губ. Для посторонних свидетелей его едва слышное чревовещание утонуло в гуле двигателей. – Мы же муж и жена! За нами наверняка наблюдают!..»

Это было еще одно эффектное шпионское приспособление, полученное русскими по обмену между национальными разведками, но на сей раз от немцев – как от коллег по операции и, надо понимать, в качестве некоего извинения. После вживления специального приемопередающего устройства в ушной хрящ, чуть пониже устройства для изменения внешности, агенты получали возможность общаться друг с другом практически незаметно для окружающих: всё сказанное почти про себя одним агентом поступало прямо в слуховой канал другого. Самым сложным тут было научиться говорить, не разжимая губ; едва различимые даже самими абонентами голоса при этом получались комичными, как у мультяшных гномиков, но вполне отчетливыми.

Устройство получили все члены группы, включенной в операцию, в том числе оба куратора. Но Песец сомневался, что оно задержалось у Сергея Васильевича более, чем на пару часов. А в настоящий момент оно, скорее всего, уже было разобрано на компоненты в какой-нибудь лаборатории. Не то чтобы это устройство поразило технические службы Второго управления до глубины души – российская разведка уже давно и успешно вела аналогичные разработки, как и в случае с американской штуковиной, но подобный широкий жест немцев наверняка позволил русским ученым сэкономить некоторое время и ресурсы.

– Я все еще дуюсь на тебя, – пояснила Грейс вслух, для соседей и возможного прослушивания. – По дороге сюда ты вел себя как последняя скотина.

– Но я ведь попросил прощения?.. – Из чувства противоречия Песец попытался ухватить ее за задницу, но тут же получил по рукам. – Ну, что мне теперь – на колени встать?!

– Встать! – обрадовалась Грейс. – На колени! И ползти ко мне через весь отсек! А ну, самец!..

– Перетопчешься, – проворчал Родим. – Ползать еще тут перед тобой… Много чести!

– Так его! – одобрительно крикнул кто-то из кучки австралийцев, рассевшихся неподалеку у металлической переборки, и показал большой палец. – Не давай муженьку спуску! Сделай его, девочка!

– Каз-з-з-зёл, – фыркнул мистер Сименс.

Фрау Кюнхакль задумчиво посмотрела в единственный в отсеке иллюминатор – заросший жирной грязью настолько, что ему позавидовали бы иллюминаторы на пиратских кораблях.

– А что это за планета, на которую мы опускаемся? – вдруг спросила она. – Речь вроде шла о том, что работать нам придется на астероидах?

– Утлегарь, – безмятежно пояснил один из команды челнока, который весь полет стоял в дверях и делал вид, что чинит сервомотор, закрывающий люк. Песец немного разбирался в механике и готов был присягнуть, что люк в полном порядке, а единственная задача парня, без всякого смысла то отсоединявшего провода, то присоединявшего их на место, – перегораживать вход с тяжелым инструментом в руках, чтобы никто из новичков не вздумал покинуть помещение. Но если особо не приглядываться, вполне можно было поверить, что член команды занимается текущим ремонтом. – Сейчас заберем оборудование, подпишем кое-какие бумаги, и сразу стартуем в астероидный пояс…

Грейс пожала плечами. Ну, о’кей. Утлегарь так Утлегарь.

Планета продолжала увеличиваться в иллюминаторе и вскоре перекрыла все поле зрения.

Посадка вышла жестковатой – старый рабочий челнок не был рассчитан на удобство перевозимого скота. Кто-то из австралийцев даже перекатился через голову.

– За это ты мне тоже ответишь, дорогой муж, – прошипела Грейс, потирая пострадавшую скулу.

– С наслаждением, – ответил Пестрецов. – В следующий раз сама будешь выбирать курортный маршрут, дорогая.

После посадки возникла непонятная пауза. Член команды, уже даже не пытавшийся изобразить починку дверей, встал в проеме, взяв наизготовку тяжелый ломик-монтировку.

– Капитан сейчас прибудет, – насмешливо сообщил он. – Оставайтесь на местах.

Однако капитана встревоженные новички так и не дождались. Вместо него, невежливо оттолкнув члена команды, в грузовой отсек начали пропихиваться массивные чернокожие ребята в боевой амуниции и с плазмометами в руках.

– Все сохраняют ледяное спокойствие! – объявил массивный негр, который явно был тут за старшего. Супруги Сименс уже видели его на космической станции: это был Малик Мусонбе. – Кто не сохраняет спокойствия, сразу отправляется в бан, нам с вами возиться некогда. Для понимания ситуации можете вообразить себе, что вас захватили пираты. А теперь спокойно и неторопливо выходим из этой лоханки и садимся в нашу.

– А как же работа?.. – пискнул кто-то в задних рядах потенциальных рабочих, еще не до конца понявший расклада.

– Об этом не беспокойтесь, – благодушно улыбнулся Мусонбе. – Работой мы вас обеспечим. Еще умолять будете, чтобы вам сократили норму выработки. Ну, живо пошли, уроды!..

«Песец, что происходит?! – в панике просигнализировала Грейс. – К такому мы не готовились!»

«Понятия не имею. Придется импровизировать!»

У дверей Малик перехватил супругов Сименс:

– О, какая встреча! Я же предлагал тебе денег за бабу, чудила, – он покачал головой. – Успел бы выпить за мое здоровье. Ну, а теперь заберу бесплатно. – Он подал знак двоим подручным, и те ухватили спецагента Кюнхакль за предплечья.

– Эй! Что вы делаете?! – изобразил либерально-демократическое возмущение Родим.

Мусонбе толкнул его в грудь с такой силой, что Песец едва не полетел кувырком.

– Я верну ее тебе, – насмешливо пообещал Малик. – Когда наиграюсь. Может быть. Уведите этого!..