— Не совсем. Мне скоро стукнет 327 лет Рэй и большую часть своей жизни, я занимался галактической астрономией… Вы слышали о Яме Анура?

— Чёрная дыра в системе Анур? Единственная планета, три солнца и все корабли, рискнувшие пересечь орбиту этой планеты, бесследно исчезают? Слышал ли я!? Я там бывал лично! Чуть не отправился на тот свет. Паршивое местечко кэп.

— Там нет чёрных дыр. — После короткой паузы сказал Рауль. — То образование, что уничтожает корабли: оно не имеет ничего общего с чёрной дырой, кроме внешней похожести. Это не гравитационный карман, ни вихревое искривление пространства: это место вообще не имеет разумного объяснения. И кстати, корабли там не погибают, в том смысле как вы это понимаете.

— То есть как?

— Они просто исчезают. — Он посмотрел в глаза пилота. — Бесследно.

— Ну, — пилот пожал плечами, — возможно, их рассеивает на мельчайшие частицы или…

— Нет. Я три года занимался изучением Ямы Анура. И однажды, всё пожирающая Яма изменила своей привычке и выплюнула кое-что интересное. — Он помолчал, нагнетая интерес. — Корабль. Настолько необычный корабль, что о случившемся, члены исследовательской группы предпочитают никому не говорить. А если и говорят, им не верят. Да, к тому же, последующая вспышка нескольких видов излучений, уничтожила всю записывающую аппаратуру. Яма приоткрыла завесу тайны и тут же уничтожила все следы этого случая. Собственно, из всех кто там был, только я один, по-прежнему уверен в том, что видел. — Рауль откинулся на спинку дивана и, глядя вверх, продолжил. — Корабль возник в центре образования. Три секунды он летел по прямой. Потом исчез, и вспышка излучений уничтожила аппаратуру, едва всю станцию не разнесло по кускам. А Карсен, находившийся в шлюзе, погиб… Излучение состояло из потоков радиации, всех известных нам видов, рентгеновских лучей и бог знает из чего ещё. За секунду до отказа отражательных щитов, был зафиксирован вихревой поток свободных позитронов, настолько плотный, что просто чудо, что погиб только Карсен. Наверное, этот поток и выбил отражатели… Такого количества позитронов, в свободном виде просто не может быть! Понимаете? Вы знаете, что такое позитрон? — Рэй поморщился, и важно кивнул: конечно, он знает! Что за чушь! Все знают…, на самом деле он не представлял, чем позитрон отличается от яичницы. — Антиэлектроны Рэй. — Ну, электрон-то, это-то ясно всё. Их же с Ниары контрабандой возят? — Они и выбили щит, а могли разнести всю станцию. Повезло нам в этом… Чёрная дыра, не могла выбросить такого потока антиматерии, по крайней мере, за секунду времени. Чёрные дыры вообще не излучают ничего! Их гравитация так велика, что ни одно излучение не может их покинуть. Там сам свет исчезает: понимаете? Мы даже видеть этого корабля не могли в принципе. Да его бы и разорвало сразу, стоило ему там появиться. Он погиб бы оставшись не видим для нас. Но мы его видели. Яма Анура, вовсе не Чёрная дыра. А что она такое? Думаю, мы ещё долго не узнаем, но, кажется, я догадываюсь… Корабль исчез. Мы много дней потом ждали спасателей, жили на одном чудом уцелевшем блоке жизнеобеспечения. Каждую минуту даже этот блок мог выйти из строя. Проклятье! — Некоторое время Рауль молчал, потемнев лицом, не из приятных те воспоминания были. — Воды у нас оставалось чуть, еды не было вовсе: почему-то, все тюбики с питательной пастой, изменили свой атомный состав. Стали совершенно не съедобны. Но мы выдержали, нас спасли. А мы тут же начали восстанавливать по памяти внешний вид корабля. О, что за чудо был этот корабль, дорогой мой Хени! Красивый, просто бог всех кораблей…

— И? — Вопросил пилот, когда пауза затянулась слишком уж надолго.

— И представьте наш шок Рэй, когда мы получили информацию о корабле. — Рауль с грустной улыбкой смотрел в лицо пилота. — Из исторических архивов. Мы видели в самом сердце Ямы Анура, в самой глуши Четвёртой Галактики, парусный фрегат!!!

— Парусный? — Рэй был, мягко говоря, шокирован. Корабли с солнечным парусом, как источником энергии, делали в такой седой древности, что вот так сразу и не произнесёшь цифру, отражавшую, сколько лет прошло. Настолько длинной для произношения была эта цифра. Практически заря межгалактических полётов, но и тогда их использовали лишь при межпланетных перелётах внутри солнечных систем — дольше, но дешевле. Теперь же торговцы с солнечным парусом и в музеях-то редкость. А тем более: солнечный парус, на кораблях типа «Фрегат» — боевых кораблях…

— Именно. Фрегат. Парусный. Из дерева. Корабль, предназначенный для плаваний в море. Использовался в древности, как считают некоторые историки. Так же корабли подобного типа были широко распространены на отсталых колониях, в дни освоения Четвёртой Галактики и в дни войн в колониях Третьей. Несколько фотографий, древний способ хранения графической информации, — пояснил Рауль, — дошли до наших дней. Вот так. Только виденный нами корабль немного отличался от того на фотографии…

Пилот просто сидел с открытым ртом. Не похоже, что капитан шутит. Но корабль из дерева в космосе? Полный бред! И всё же…

— Очень может быть, наш гость говорит правду…, из прошлого или из иной Вселенной… — Рауль поднялся. — И если это так: он сам по себе, бесценнейшее приобретение всей нашей экспедиции. Я воспользуюсь главным терминалом, нужно проверить данные некоторых приборов на момент появление этого Тэ’Кина, на корабле. — Рауль широко улыбнулся. — Думаю я найду след необъяснимой вспышки излучений различного спектра. Она не могла повредить кораблю из-за его скорости. У практически неподвижной станции в системе Анура, этой скорости не было.

Капитан ушёл, а Рэй хмыкнув, потряс головой и отхлебнул из стакана.

— Бред. — Сказал он самому себе и тут же с не удовольствием отметил, что получилось не слишком убедительно.

— Хм. — Сказала Дина, прильнув к окулярам субатомного микроскопа. — Разве так бывает?

— Что? — Оживился Ронни, вскакивая со своего неудобного (по его мнению) стула: к сожалению, других в лаборатории не водилось. Дина считалась ярой противницей всяких излишних удобств, в рабочих помещениях. — Что там с этой шпагой?

Парнишка подошёл ближе, практически навис над матерью, вследствие чего опрокинул какую-то колбу.

— Рон! Проклятье. — Воскликнула она. — Ты что творишь? А если бы я работала с химикатами? Знаешь, что делает с человеческой плотью Синяя Смерть? — Это название хоть и не было привычно для неё, людям не посвященным, оно было знакомо много лучше чем длинное и трудное для произношения химическое название. — Эту кислоту не для смеха так назвали! А ведь есть вещи и похуже… — Ронни сконфуженно застыл у одного из столов, до предела уставленных оборудованием. Конечно, она погорячилась: ничем опасным, Дина в лаборатории не занималась, если была не одна, но всё же выговор сделать стоило. Она снова повернулась к микроскопу. — Что со шпагой Рон? — Парень тут же забыл, что нужно изображать усиленное осознание собственной ужасной вины за содеянное. Он снова с жадным интересом смотрел на рубиновое лезвие, зажатое тисками под прибором. — Сама не знаю…, чёрт! Вызови отца…, то есть капитана. Ему нужно на это взглянуть.