Эбенизер кивнул мисс Шиповски на прощание и кинулся за Бетани. С тех пор как действие эликсира начало слабеть, ему становилось всё сложнее за ней угнаться.

* * *

– Как всё прошло? – поинтересовался Эбенизер, когда они сели в машину.

– Фу, – скривилась Бетани. – Вовсе не так весело, как я надеялась.

– А с чего ты взяла, что будет весело?

– Потому что все об этом говорили! Все вокруг только и твердили, что если я попрошу прощения, то стану хорошей девочкой и сразу почувствую себя лучше.

– Но этого не случилось?

– Вот именно! Стало только хуже, ведь теперь у меня нет ни комиксов, ни рогатки.

– Я понимаю, почему ты отдала Джоффри комиксы, но рогатку ты зачем ему оставила? – спросил Эбенизер.

– Чтобы он отстреливался от тех, кто попытается отнять у него комиксы. Я хотела научить его стрелять, но ничего не вышло. Глупый крысёныш.

Бетани опустила окно. Потом подняла его. Затем снова опустила – и снова подняла. Эбенизер почувствовал, как внутри растёт раздражение.

– Не могла бы ты перестать? – попросил он.

– Могла бы, – ответила Бетани.

Но не перестала. Она продолжала опускать и поднимать окно, пока… пока ей это не наскучило.

– Как ты познакомился с монстром? – вдруг спросила она.

– Это случилось много-много лет назад в поле за моим домом. Я тогда был примерно твоего возраста, – ответил Эбенизер. – Монстр прилип к моему башмаку.

– Чтоб меня, это какие же у тебя были башмаки?!

– Просто монстр был совсем маленьким. Сначала я решил, что это просто забавный зверёк, но он вдруг заговорил и спросил, могу ли я взять его к себе домой.

– А взрослые что сказали? Мисс Шиповски никогда не разрешала приносить в приют гусениц и пауков. Вот зануда.

– Взрослые, то есть мои родители, тоже не разрешили, но я пронёс его тайком и спрятал на чердаке. Я подкармливал его – поначалу он ел совсем мало, и ему хватало объедков, оставшихся после ужина. Монстр всегда любил мясо.

Эбенизер давно не вспоминал своё детство. В те времена монстр был довольно милым. Насколько милым может быть уродливое, жадное и злобное существо.

– Чем больше он ел, тем быстрее рос, – продолжил Эбенизер, улыбаясь своим воспоминаниям. – А чем быстрее рос, тем сильнее становился. Когда он стал размером с футбольный мяч, к нему вернулись силы, и я впервые понял, что передо мной волшебное существо. Монстр выплёвывал маленькие подарочки, всякие безделушки вроде наборов для крокета или крохотных барабанов. А взамен просил, чтобы я приносил ему всякие вкусности.

– Удивительно, – ответила Бетани.

– Знаешь, монстр не всегда был плохим, – кивнул Эбенизер. – Просто вместе с ним росли его аппетиты. И я тут хотел…

В общем… Мне жаль, что он так с тобой поступил. Весь этот дым и прочее… Я не подозревал, что он…

– Ты меня не понял, – перебила его Бетани. – Удивительно, что ты притащил монстра домой, хотя родители тебе запретили. Ты кажешься таким паинькой.

Эбенизер чуть не въехал в столб.

– Никакой я не паинька! – закричал он.

– Да ладно, – фыркнула Бетани. – Я сразу поняла, что ты не имеешь никакого отношения к шутке с дымом. Ты для такого слишком хорошо воспитан. Тебе не хватает только пары ботинок с надписью «Паинька» на подошве.

– Никакой я не паинька! – повторил Эбенизер. – Я тот ещё вредина.

Бетани внимательно посмотрела на Эбенизера и с дрожью в голосе спросила:

– Так значит, дым – твоя идея?

– Нет, господи, нет. Я, конечно, вредный, но не до такой степени. И я уже сказал, мне очень жаль…

– Всё, хватит об этом! – оборвала его Бетани.

И они молчали до тех пор, пока не подъехали к дому. Но в конце концов Эбенизер не смог сдержать любопытство.

– Последний вопрос, обещаю. Почему ты попросила у Джоффри прощения?

Бетани закусила нижнюю губу.

– Потому что я не хочу быть похожей на монстра, – тихо ответила она.

Эбенизер припарковался перед входом. Бетани выскочила, побежала к двери, но, заметив, что Эбенизер так и сидит за рулём, вернулась к машине.

– Чего ты ждёшь?

– Я решил съездить в магазин комиксов, – ответил он. – Ты заслужила подарок за хорошее поведение.

– А можно мне вместо комиксов домашнюю зверушку? – спросила Бетани.

– И не мечтай. Давай запрыгивай, пока я не передумал.

Эбенизер с Бетани вернулись домой два часа спустя, причём оба – с рюкзаками за спиной. Рюкзак Бетани был битком набит комиксами о непослушных детях, шутниках и зловредных гоблинах, которые только и делали, что портили принцессам жизнь. А рюкзак Эбенизера трещал по швам от историй о супергероях и ковбоях.

Притащив свою добычу в каминную, они принялись читать. Никто ничего не говорил – в тот день было сказано уже достаточно. Время от времени в комнате раздавался смешок или испуганный вздох, а следом за ним недовольное «Ш-ш-ш!» – не мешай!

Глаза Эбенизера очень быстро устали от чтения. Слова и картинки начали расплываться, и ему пришлось прибегнуть к помощи монокля, о котором он не вспоминал последние сто лет – с тех самых пор, как тот вышел из моды.

– Ха-ха-ха, ну и видок у тебя! – прыснула Бетани, когда заметила, как Эбенизер, прищурившись, глядит через монокль.

– Помнится, ты собиралась хорошо себя вести, – выразительно посмотрел на неё Эбенизер.

– А я что делаю? Разве хорошие девочки не должны быть честными? Я говорю правду – с этой штуковиной ты выглядишь глупо.

– Может, ты и права, – сказал Эбенизер, поймав в зеркале своё отражение. – Но мне не придётся долго его носить. Зрение вернётся, когда я выпью эликсир.

С этими словами Эбенизер отправился в кухню, где приготовил Бетани роскошный ужин – чтобы она поскорее потолстела и порадовала чудовище. Он пожарил на сковороде кусок красного мяса и сварил целую кастрюлю картошки.

– Ужинать! – крикнул Эбенизер, когда всё было готово.

Бетани притопала к столу с комиксом про гоблина. Так она и ела: в одной руке держала раскрытый комикс, другой цепляла на вилку картофелины и отправляла в рот.

– Интересная история, как я погляжу, – заметил Эбенизер.

На обложке комикса красовался ярко-зелёный гоблин с острыми жёлтыми зубами и в оранжевых сапогах.