— Сын, привет. — Едва не подпрыгиваю от неожиданности, когда отец входит в кабинет.

Твою мать. Я влип по самые не могу. Выхода нет, как и вариантов.

— Здравствуй, я…

— Надеюсь, твоя женщина не блондинка, которая едва не снесла меня возле лифта, даже не извинившись? — Показывает назад, в сторону двери.

Он видел Настю, столкнулся с ней почти лоб в лоб, разминувшись возле двери моего кабинета буквально на минуту.

— Эта женщина приходила по делу. А что?

— Неприятная особа, знаешь ли, — морщится, потирая лоб. — Не нравятся мне такие: резкие, острые, напряжённые. Женщина должна быть мягкой, податливой, нежной, чтобы её защитить хотелось, а не вот такая…

Отец прав: Настя настолько самостоятельна и уверенна в себе, что вполне способна обходиться без сильного плеча, полагаясь только на себя. Это не плохо, но мы вряд ли нашли бы общий язык, как настоящая пара — каждый тянул бы одеяло на себя, не желая уступать.

— У неё собственное дело, с которым неплохо управляется. Наверное, все бизнес-леди такие.

— Возможно… Так, где она?

— Кто? — Делаю вид, что не понял вопроса в попытке получить немного времени для решения.

— Женщина твоя. Руслан, я надеюсь она реальна? — прищуривается, готовый пойти в атаку и обвинить меня во лжи. Снова. Всё повторяется. Подобно статуе, застываю напротив отца, прокручивая в голове все возможные и невозможные варианты. В конце концов принимаю решение сказать правду, не имея возможности выкрутиться. — Где она? — снова повторяет вопрос.

Ася

Сегодня уже четверг. Почти стону в ожидании пятницы. Первая неделя на новом месте выдалась напряжённой и насыщенной в плане событий.

Новый коллектив, обязанности и босс, с которым я по чистой случайности сталкиваюсь практически везде, вымотали меня эмоционально. Мне нужно переварить новые события, разложить по полочкам и привести к общему знаменателю.

Ко всему прочему добавился Максим, который закидал меня сообщениями с извинениями и просьбами о встрече, когда я перестала брать трубку. Не желаю с ним разговаривать и выяснять отношения, которых в принципе нет. Показал своё истинное лицо практически сразу, избавив меня от разочарования в дальнейшем.

Рабочий день протекает спокойно и размеренно, пока в наш кабинет не врывается руководитель экономического отдела:

— Девочки, очень быстро находим договор двадцать два дробь четыре, распечатываем и несём Кайсарову!

Три пары глаз таращатся на высокую брюнетку в недоумении, принимая озвученный приказ. Насколько я поняла правила, мы исполняем указания лишь своего непосредственного руководителя, то есть Степанова.

— Зачем? — Первой отмирает Таня.

— Час назад босс по ошибке набрал номер нашего отдела и приказал принести договор под данным номером. Мы перерыли всё, пока не поняли, что договор с такой нумерацией есть только в вашем отделе. Он ждёт уже час! Час! — Размахивает руками, явно переживая, что подчинённые настолько задержались в исполнении. — Так что — быстро!

Тут же Алина находит нужный документ, отправляя на печать. Девушки нервничают и, насколько я понимаю, недовольство босса может отразиться на всех.

— Ася, сегодня твоя очередь. — Таня вручает мне бумаги, кивком указывая на дверь.

— Для чего?..

— Идти к боссу.

— Почему моя? А Степанов?

— Ася, — вздыхает Таня, — Степанов со вторника не больничном, а когда его нет, мы сами ходим к Кайсарову. Во-вторник была Алина, вчера я, сегодня, соответственно, ты.

Нервно сглатываю, понимая, что в присутствии босса, скорее, умру от страха, получив инсульт всего и сразу.

— А можно я не пойду, девочки…

— Ась, ты не сможешь избегать его вечно, понимаешь? Тебе здесь работать год, нужно привыкать к Кайсарову, хочешь ты этого или нет. Постоянно прятаться — это не выход, — уговаривает меня Алина, говорит мягко и тягуче. — Ты же хотела стать увереннее и твёрже — пора начинать.

— Я умру от страха.

— Не умрёшь.

— Может, оставлю его секретарю? — Ищу варианты, любые, лишь бы не встречаться лично с боссом.

— Его секретарь на больничном уже третью неделю. Ей какую-то операцию делали, а замену босс не пожелал. Так что придётся прямо к нему. — Таня уничтожает последний вариант для спасения.

— А что я скажу?

— Стучишь, заходишь, говоришь кто ты и что принесла. Всё. Я вчера отчёт относила, так он даже голову не поднял, молча указав пальцем место куда класть документы. Так что не переживай, он тебя даже не заметит, — заверяет Таня, вселяя в меня немного уверенности. — Всё, иди, он итак долго ждёт.

Молча киваю, на ватных ногах топаю по коридору в направлении кабинета Кайсарова. Я даже в этой части офиса никогда не была, но быстро нахожу кабинет босса с именной табличкой на двери.

Попадаю в приёмную, где по идее должен находиться секретарь, предупреждающий о посетителях. Уверенно подхожу к двери, но, почти взявшись за ручку, замираю. Словно парализованная не могу заставить себя хотя бы постучать, мысленно представляя гнев босса за долгую задержку документа.

Но девчонки правы — невозможно бояться вечно. Для меня это не выход. Мне необходимо преодолевать свои страхи, научиться переступать через возникающие проблемные ситуации и становится увереннее, иначе я так и буду безмолвно исполнять прихоти окружающих меня людей.

За дверью тихо, не слышно голосов и звуков, что даёт мне надежду на вполне хорошее настроение босса. Поэтому, постояв ещё минуту, с силой зажмуриваюсь и открываю дверь кабинета, чтобы сразу же уткнуться взглядом в пожилого мужчину, смотрящего на меня.

— Руслан… — начинаю, но не успеваю выговорить его отчество, как босс меня перебивает.

— А вот и она! — Вскрикивает Кайсаров, уверенной походкой направляясь ко мне.

— Кто? — переспрашивает мужчина.

— Кто? — эхом повторяю за ним.

— Моя женщина! — Не успеваю возразить, потому что босс обхватывает меня за талию, рывком прижимая к себе.

Я испытываю страх, когда нахожусь с ним рядом, а сейчас, когда Кайсаров ко мне прикасается, едва не теряю сознание, жадно выхватывая воздух ртом.

Делаю попытку отстраниться, от чего Кайсаров сжимает ладонь сильнее, обжигая прикосновением даже через ткань рубашки.

— Муслим Алиевич, — протягивает руку мужчина, видимо, ожидая от меня ответного жеста. — Отец Руслана.

— Ася, — робко протягиваю ладошку, которая тут же тонет в сжимающихся пальцах.

Мне кажется, но, когда я произношу своё имя Кайсаров дёргается, усиливая хватку. Он мне рёбра переломает, если не отпустит прямо сейчас.