В январе 1556 года в столице Ливонского ордена, Вендене, открылось собрание высших сановников ордена — конвент. 12 января на его заседании выступил польский посол Каспар Ланский. Он предъявил требование Сигизмунда II как протектора рижского архиепископа избрать коадъютором Христофора. После двухдневных размышлений конвент отказался решать столь сложный вопрос и передал его на рассмотрение общеливонскому собранию — ландтагу. Руководство ордена избрало тактику затягивания процесса. Учитывая сложность политической организации Ливонии, можно было бы довольно долго пересылать вопрос по разным инстанциям.

Но Вильгельм нанес упреждающий удар. Видя, что орден стал на путь проволочек, 28 января 1556 года рижский капитул, собравшийся в замке Лемзаль, избрал Христофора коадъютором, а Вольмарский ландтаг в марте это решение утвердил. Однако рыцари тоже умели интриговать и на том же ландтаге утвердили коадъютором магистра феллинского командора, вестфальца по происхождению, Вильгельма Фюрстенберга. Худшую для Польши кандидатуру трудно было представить. Несколько лет Фюрстенберг был комтуром Динабурга, крепости на ливонско-литовской границе, и прославился жестокими и кровавыми набегами на литовское пограничье. Для польских и литовских политиков он однозначно был столь же раздражающей и неприемлемой персоной, как и Христофор Мекленбургский для ливонцев. То есть рыцари сравняли счет по «неправильным» коадъюторам.

У Вильгельма Рижского и его сторонников была своя кандидатура на пост коадъютора магистра — маршал ордена Яспер фон Мюнстер. Подстрекаемый Вильгельмом, он поднял мятеж и 5 мая 1556 года напал на Дюнамюнде. 10 мая 1556 года мятежники обратились к королю Сигизмунду II Августу и Альбрехту Прусскому с просьбой о польской военной интервенции. Вильгельм просил прислать три военных корабля и три тысячи воинов для «реализации первой фазы нашего плана». Они собирались вызвать восстание в Курляндии. Эти события получили название «войны коадъюторов».

Однако мятежники, чья политика в отношении Ливонии была откровенно предательской, не получили поддержки ни среди рыцарей ордена и остальных епископов-ландсгерров, ни со стороны ливонских городов. Вильгельма и фон Мюнстера поддержали только два замка в Курляндии — Митау и Нитау. Не располагая крупными военными силами, несостоявшийся коадъютор всерьез воевать не собирался. Вильгельм и Христофор вообще делали ставку только на военную интервенцию Польши. Из замка Кокенгаузен они писали послания Сигизмунду и Альбрехту с просьбой о помощи. Война получалась странной.

16 июня орден и ливонские города официально объявили войну мятежному архиепископу Вильгельму. 24 июня орденские войска взяли Зербен, резиденцию секретаря Вильгельма Кристофора Штурца, и замок Пибальг, принадлежавший коадъютору Христофору Мекленбургскому, а 28 июня войска правительственных сил осадили Кокенгаузен. Вильгельм и Христофор не думали сопротивляться и тут же сдались.

Казалось, что «война коадъюторов» закончилась и мятеж подавлен. Рыцари хорошо махали мечами, но были мало искушены в политических интригах. Они совершали ошибку за ошибкой. Арест Вильгельма и Христофора фактически запускал реализацию плана Сигизмунда II: как протектор Рижского архиепископства теперь он на законном основании мог ввести войска. Командор замка Розиттен Шарль фон Белль захватил польского посла, Каспара Ланского, и тот был убит в случайной стычке. Убийство дипломата дало Польше еще один повод для вторжения.

Ситуацию попыталась смягчить Дания, обеспокоенная усилением Польши. В ноябре 1556 года датские дипломаты приехали в Прибалтику, чтобы выступить посредниками между Короной и орденом. К марту был предложен проект политического компромисса, включавший реабилитацию Вильгельма, но на встрече в Вильно польские дипломаты отвергли этот план. В июле 1557 года в игру вступила Священная Римская империя, потребовавшая восстановить Вильгельма в своей должности и компенсировать его убытки.

При этом ни одна из европейских держав не поддержала орден. Фюрстенберг подавил попытку государственного переворота — и он же оказался виноватым и перед Польшей, и перед Данией, и перед империей, частью которой Ливония являлась. Все они требовали выпустить Вильгельма и возместить ему причиненный ущерб. В этот момент Сигизмунд II Август решил, что настала пора для решающих действий: орден в изоляции, и можно сыграть на том, что если Ливония не достанется Польше — она достанется русским, срок договора с которыми истекал в 1557 году.

В августе 1557 года армия под командованием троцкого воеводы Миколая Радзивилла двинулась к границам Ливонии. В ней были литовские отряды, 4 тысячи коронной пехоты и 2 тысячи конников под командованием коронного маршалка Яна Малецкого. Современники, нагнетая обстановку, приводили совершенно фантастические цифры. Римский нунций в Польше Бонджиованни писал, что Польша выставила 100 тысяч, а Литва 70 тысяч воинов. Одновременно от замка Рагнит к ливонским границам двинулись прусские отряды Альбрехта, которые планировали соединиться с силами Сигизмунда. Польский король подготовил официальную грамоту об объявлении войны.

Войны не получилось. Новый магистр ордена (после смерти фон Галена им стал Фюрстенберг), несмотря на всю его воинственность, понимал, что сопротивление самоубийственно. Польско-литовская армия — это не крошечные отряды сторонников фон Мюнстера. Ливония капитулировала без сопротивления. 5 сентября 1557 года был подписан Позвольский мир, ратифицированный магистром Фюрстенбергом 14 сентября. Вильгельму и Христофору обещали восстановление в должностях, полномочиях и владениях. Христофор объявлялся официальным преемником Рижского архиепископа Вильгельма. Архиепископу возвращались символы власти, грамоты, книги и акты личного хозяйства, полностью возмещались все материальные убытки, в том числе военные трофеи рыцарской армии, захваченные при взятии мятежных городов. Кроме того, он получил юрисдикцию над половиной Риги. Фюрстенберг принимал на себя обязательство компенсировать все военные расходы, понесенные армией Сигизмунда во время похода к границам Ливонии. Магистр ордена подписал с Сигизмундом отдельное союзное соглашение, направленное против России. В случае нападения России на Литву или Польшу Ливония обязалась поддержать союзников, и наоборот. Стороны договорились не заключать сепаратного мирного соглашения с Россией без консультаций друг с другом и одобрения принятого решения обеими сторонами. Правда, в договоре был пункт, что ливонско-польский союз вступает в силу только через двенадцать лет.

Позвольский договор фактически поставил Ливонию в зависимость от Королевства Польского. Сбывались мечты о триумфе короля Сигизмунда II над Немецким орденом. Оставалось совсем немного. Но карты спутало русское вторжение: Грамота об объявлении Польшей войны Ливонии была составлена в августе 1557 года, а в ноябре того же года такую же грамоту стали готовить в Москве…