— Каролина Мюллер.

— Ого! Вот это эрудиция. Запомню.

— Шутка. Это другая. Ее сценический псевдоним C.C. Catch…

— Не слышал про такую.

— Странно. Так ты в мистику не веришь, да? Забыл про скрижали? А про икону и твоего дядю? Да мы с тобой уже несколько лет живем среди доказательств многоплановости нашего мира. И кстати, француз твой, Жерар, тоже, знаешь ли, не кошелек потерял в Москве. Там, если хочешь знать, дело темное и нечистое. Мне кажется, я начинаю кое-что понимать. Напомни, мы с тобой когда-нибудь бывали в кафе на Тверском?

Ральф покачал головой.

В баре работал телевизор, и настроен он был не на местный канал, а отчего-то на британский BBC. Несколько минут друзья сидели молча, Ральф внимательно смотрел на экран.

— Что там тебя так заинтересовало? — спросил Антон.

— Ты не заметил, что в последние годы ведущие программ новостей изменились?

— Заметил. Телеканалы стали принимать на работу некрасивых людей.

— Вот-вот. Но, я думаю, это делается для того, чтобы простых людей не расстраивать. И, наверное, обычным людям, типа парню или девчонке из соседнего дома, доверяют больше.

— А я думаю, просто красивые люди находят себе более благодарную работу. А может, это намеренное формирование стандарта «неприметная мышь». Так проще уравнять людей, чтобы потом ими управлять, — констатировал Антон.

— Соте on…[8] Опять эти русские теории заговоров. Почему вы все время ищете какую-то подоплеку в любом пустяке?

— Ты сам подумай, неужели во всей Англии нет ни одной красивой девушки с образованием и правильной дикцией, чтобы заменить этот неэстетичный ужас, который мы сейчас с тобой видим на экране? Неужели разобрали всех девок в городе? Не верю.

От противоположного конца барной стойки отделился мужчина средних лет, высокий, светловолосый, в очках, и уверенной походкой американского гражданина на отдыхе проследовал к друзьям. Он оккупировал соседний стул.

— Hello, guys[9], — заговорил незнакомец, переводя взгляд с Ральфа на Антона. — Прекрасный денек сегодня, хоть и ветрено. Пьете?

Друзья переглянулись. Ральфа бесцеремонность американцев всегда раздражала. Он сразу начинал злиться и поделать с этим ничего не мог. Антон же считал ее всего лишь интересным проявлением национального характера, к которому следует относиться терпимо.

— Вполне себе ничего денек, — ответил Антон на безупречном английском.

— Вы откуда? Отдыхаете тут? Вдвоем? Ваш английский превосходен!

— We are from Europe[10], — усмехнувшись, стал рассказывать Ральф, решив как можно больше выдать информации — все равно американец обязательно будет расспрашивать. — Отдыхаем. С женами. То есть я с женой, а его невеста не приехала. По работе осталась за океаном. Сейчас мы сидим тут и пьем текилу. Жена моя загорает, она считает нас алкоголиками.

Американец рассмеялся.

— Ну, будем знакомиться, guys? Меня зовут Кен, Кен Бенсон. Я из Уичито, Канзас.

— People trains don’t run out of Wichita…[11] — ни с того ни с сего ляпнул Антон и, заметив удивленный взгляд американца, пояснил: — Кино вспоминаю. Фильм такой есть — «Самолетом, поездом, автомобилем». Короче, там герои никак не могут до дома добраться. По разным причинам: то погода нелетная, то деньги у них украли, и вот…

— Да? Не знаю такого фильма, — пожал плечами американец. — А мы с женой решили провести отпуск без машин и без самолетов. Зато собрались на морскую прогулку.

— Класс. Я это дело люблю, — Антон жестом подозвал бармена, который строго покосился на американца.

— Так давайте с нами! Яхта большая, места хватит всем. К тому же, если разделить расходы на всех, получится очень конкурентоспособная цена.

Ральфу идея понравилась, он подмигнул Антону. Тот кивнул.

— Соглашайтесь, — настаивал американец. — Пройдем вдоль побережья. Красиво. Жена у меня, кстати, из России, из Киева.

— В смысле, из Украины? — уточнил Антон.

— Ну, возможно, — кивнул американец, пожимая плечами.

— А что за яхта? — спросил Ральф.

— Превосходная! Парусная. Сорок девять фу — тов. Три каюты, очень удобные, холодильник, телевизор, бар. Сплошное удовольствие. Но вдвоем с женой мы на самом деле вообще не можем пойти, и дело не в том, что неразумно оплачивать восьмиместное судно вдвоем. Необходимо сформировать команду. Такая тут есть услуга. То есть вы не просто туристы, а за те же деньги еще и постигаете основы яхтинга. Но, как говорится, без фанатизма. Выходить надо завтра. Идем на двое суток. Это просто мечта! Будем с вами прямо как пираты Карибского моря!

Друзья задумались. К удивлению Антона, почему-то именно обычно сдержанный и осторожный Ральф горячо поддержал предложение американца.

— А что, мой друг, это ведь счастливая мысль, — восторженно объявил Ральф. — Я больше лежать на пляже не в состоянии. Маразм какой-то — добровольно губить себя ультрафиолетовым излучением. А впереди у нас целая неделя. Мы с тобой тут сопьемся, если не будет никакого экшена. Кстати, Кен, меня зовут Ральф, а это Антон. Я из Германии, Антон из России, как и ваша жена.

— Я бы подумал, — засомневался Антон. — Хотя, если ты считаешь, что стоит попробовать, занудствовать не буду. Просто я никогда не ходил на яхте под парусом. Это надо уметь, люди годами учатся. Карибское море — это не озеро Мильштатт.

— Супер! — воскликнул Кен. Похоже, он не умел говорить нормально, общался исключительно восторженным тоном. — Так здорово, что вы русский. Уверен, вы быстро найдете с моей женой общий язык. Только не заходите слишком далеко! А то мало ли какие там у вас есть русские штучки!

Американец рассмеялся над собственной «шуткой». Друзья вежливо похихикали.

На следующее утро, лишь только первые лучи солнца коснулись спокойных лазурных вод залива, вся компания была в сборе на причале в ближайшей к отелю марине. Ждали капитана, вели ни к чему не обязывающую беседу, строчили эсэмэски.

Накануне Ральфу и Антону стоило титанических усилий уговорить Бритту на морской вояж. Сначала они делали это сообща, пытаясь донести до нее уникальность затеи, сулили приятные воспоминания в будущем и чудесное времяпрепровождение на борту люксового судна. Обещали, что она всю дорогу проведет в гамаке, наслаждаясь свежим морским ветром, тишиной и уединением.

Бритта ни в какую не соглашалась, ссылаясь на неприспособленность к лишениям морского быта, а также на непереносимость качки. Оставшись вечером наедине с Ральфом, она заочно всерьез наехала на Антона, укоряя мужа за то, что тот идет на поводу у своего друга — русского варвара. Прекрасно зная, что она не права, Ральф тем не менее молчал, то и дело кивая и произнося нечто похожее на «да, милая, ты, разумеется, права, но…». В итоге его упрямство дало результат, впрочем, как обычно. Махнув рукой, Бритта прошептала: «Шайссе, пропал отпуск», — и покорно пошла собирать сумку в морской поход.