— Ваше величество!

Высокий худой мужчина с длинными бакенбардами сухо кивнул ей.

— Спасибо, что приняли моё приглашение.

Его суровый взгляд говорил другое: «Попробовали бы не принять!»

— Ваше величество, — мягко начала Жанна, — для меня это большая честь. Я давно хотела быть представленной вашей семье, однако предпочитала одиночество светской жизни.

— Надо полагать, вы и сидели бы в своём имении, если бы я не попросил госпожу Бирх передать вам, что желаю вас видеть, — сухо продолжил император. — Итак, графиня, давайте, прежде всего, решим, как мне к вам следует обращаться?

На впалых морщинистых щеках Жанны вспыхнул румянец.

— Я полагаю, моя фамилия вам известна, — произнесла она. — Я графиня де Гаше.

Александр махнул белой рукой с розовыми ухоженными ногтями.

— Давайте не будем лгать императору, — буркнул он. — Видите ли, мне кое-что о вас известно, и посему прошу назвать вашу настоящую фамилию.

Графиня заморгала.

— Я вас не понимаю. Я была замужем за графом де Гаше и по праву ношу его фамилию. У меня есть документы.

Александр сморщился и принялся нервно пощипывать бакенбарду.

— Эти документы недействительны, и вам об этом прекрасно известно! — резко заметил он. — Вы совершили двоемужество, когда повторно вышли замуж при живом супруге.

Графиню словно окатили холодной водой. Тяжело дыша, она прислонилась к мраморной стене, больше не заботясь об этикете.

— Я не понимаю вас… — прошептали её посиневшие губы.

— А мне кажется, прекрасно понимаете. — Император подошёл к ней, приобнял и повёл к окну. — Мне о вас всё известно. Итак, как вам в России, госпожа де Ла Мотт?

Графиня чуть не лишилась чувств. Она раскрыта, подумать только! И кем! Самим Александром I! Что же делать?

Впрочем, что ей дальше делать, зависело от него и только от него.

— Судьбе было угодно, чтобы я прочитал ваши мемуары, привезённые моим кузеном из Франции, — сказал государь уже более миролюбиво. — И я стал интересоваться вашей судьбой. Мне известно, что Людовик многократно пытался покончить с вами, пока вы не инсценировали собственную смерть. Это было умно, ничего не скажешь. После этого вы решили, что вы — кошка, у которой девять жизней. Иначе зачем было поджигать особняк де Гаше и надевать своё обручальное кольцо на палец какой-то несчастной бродяжки? Чтобы избавиться от законного супруга Николя де Ла Мотта?

— Да, — подтвердила Жанна.

— К несчастью, он умер не сразу, — ехидно заметил император. — Николя пытался вылезти из пылавшего особняка, порядком обгорел, но пробыл в сознании ровно столько, чтобы рассказать всю правду о вас. В его бред не поверили, а жаль.

— Что теперь со мной будет? — пробормотала графиня. — Вы тоже потребуете у меня бриллианты, которых нет и не было?

— Мне ваши бриллианты, или то, что от них осталось, совершенно не нужны! — категорично заявил монарх. — Я — богатый человек, и в моих закромах достаточно драгоценностей.

— Что же вы сделаете? Выгоните меня вон? — Жанна до хруста сжала пальцы. В её возрасте переезд в другую страну, где всё придётся начинать сначала, пугал больше смерти.

— И выгонять вас я не намерен. — Эти слова пролились на её измученную душу как бальзам. — Вы хитры, ловки, умны, находчивы. Мало кто может похвастаться такими качествами! Посему я отправлю вас с миссией.

— Куда же? — поинтересовалась Жанна. Значит, всё-таки переезд…

— Пока не знаю. — Монарх пожал плечами. — Нужно посмотреть, куда отправятся ближайшие миссионеры. Я уверен, вы выполните поставленные перед миссией задачи. И за это будете вознаграждены.

«Если останусь жива», — подумала женщина, но вслух сказала:

— Я благодарна вам, ваше величество. Я вам очень благодарна!

Александр изобразил улыбку.

— Не смею вас больше задерживать.

Когда её каблуки застучали у порога, он произнёс вслед:

— Я обещаю хранить вашу тайну!

Садясь в экипаж, Жанна свободно вздохнула. Раз император дал слово никому ничего не рассказывать, никто ничего и не узнает. Мари можно вообще не бояться. Всю оставшуюся жизнь она будет чувствовать себя виноватой. А граф Валицкий… Этот мошенник, если и догадался, кто продал ему бриллианты, тоже будет нем как рыба. Графине казалось, что тучи, собравшиеся над её головой, мирно рассеялись.

Александр I нервно ходил по своему кабинету. Встреча со знаменитой авантюристкой взволновала его больше, чем он предполагал. И беспокоили его отнюдь не бриллианты. Разумеется, он никому не собирался говорить, кто живёт в его империи под фамилией де Гаше, но это не означало, что данное обстоятельство так и останется тайной. Кто-то мог узнать в скромной пожилой графине мошенницу, которая потрясла устои Франции. Однако это ещё полбеды. Не в характере графини сидеть тихо и не интересоваться государственными делами. Она может стать причиной неприятностей и в России. Император был уверен, что Мари Казелет — поверенная тайн его жены — неоднократно рассказывала Жанне то, что никак не должно было выноситься из дворца. Не взбредёт ли в голову де Ла Мотт воскресить былую славу и написать новые мемуары? Нет, её нужно выслать из столицы, и как можно скорее.

Александр вызвал к себе министра и с облегчением узнал, что готовится миссия в Крым, отбывающая на днях. Графине де Ла Мотт император отвёл там почётное место и приказал немедленно донести своё решение до её сведения.

* * *

Перспектива ехать в Крым с миссией не очень обрадовала графиню. Она понимала, что император таким образом избавляется от её присутствия в столице. Однако ей ничего не оставалось делать, как согласиться. Мари Казелет, узнав о том, что её подруга уезжает, может быть, навсегда, приуныла.

— Это я виновата во всём, — сокрушалась госпожа Бирх, приехав к де Ла Мотт тем же вечером. — Если бы не мой язык…

Жанна гладила её руки.

— Не корите себя, дорогая, — вздохнула она. — Видимо, такая у меня судьба. В мои годы другие уже сидят на месте в своих имениях, окружённые многочисленными внуками, а я вынуждена осваивать чужие для меня земли.

— Говорят, Крым — прелестное местечко. — Мари загадочно улыбнулась и достала шкатулку, выполненную в синих и чёрных цветах. — Это вам, дорогая. Её передала императрица Елизавета Алексеевна.

Жанна протянула руку, но тотчас одёрнула.

— Что там? Деньги?

Госпожа Бирх покачала головой.

— Я упоминала при вас об Алексее Охотникове, единственном человеке, которого любила императрица. Он похоронен на Лазаревском кладбище, и государыня на свои деньги поставила памятник — рыдающую над урной женщину и разбитое молнией дерево. Все письма любимой Алексей прятал в чёрном ларце. Умирая, он наказал брату Павлу, чтобы тот отдал ларец тому, кто первым за ним придёт. — Она прикрыла глаза. — Государыня послала меня. Брат без колебаний отдал мне шкатулку. Тут вся история их любви, которую император обязательно захочет уничтожить, если, конечно, найдёт. Дело в том, что о существовании ларца с письмами ему известно, и, стоит его жене отлучиться, он делает обыски в её покоях. Чувствую, рано или поздно в моём доме тоже станет небезопасно.