— Он сможет перевести?

— Да. Зовут его Кирсан, что-то никак не приедет, а ведь я ему звонила. Будь осторожна, голова у меня перебинтована неспроста.

— Приходили за книгой?

— Да, но я не отдала — плохие люди. Думали — убили бабку, а я вот все живу еще. Книгу оставь у калмыка и скажи, что я в больнице, — все остальное он сам сделает.

Три соседки-болтушки и медсестра слушали, затаив дыхание. Это вам не многосерийная жвачка.

Я достала ручку из сумочки, вырвала несколько листочков из блокнота и подала с подоконника очки.

Подслеповатая бабуля заметила в сумке мешочек и загадочно улыбнулась.

— Танечка, а ты гадаешь?

— Иногда.

— И на чем?

— Двенадцатигранники.

— Знаю, знаю, это они у тебя в мешочке?

— Да. Всегда со мной.

— Вот и отлично. Пусть они дадут тебе совет на будущее.

Неприятно гадать при посторонних, но бабуля позволяла мне, незнакомому человеку, залезть к себе в дом… Я не могла отказать.

7+36+17.

Кубики просили меня не медлить. Иначе верх одержат враги.

Я сказала об этом бабе Ксене. Та вздохнула и взялась за дело.

Она скоренько нацарапала послание внучкам, пару строк неведомому Кирсану и адрес в Элисте. Скорость мысли и твердость почерка свидетельствовали о ясности рассудка.

— Спасибо вам, — поблагодарила я.

— Мы друг другу помогаем, внучка.

— Я сейчас всем помогу.

У двери стоял подкачанный парень среднего роста с пистолетом в руке. Оружие было с глушителем.

Все были поглощены россказнями бабы Ксени и не услышали, не почувствовали появления постороннего.

Он приложил к толстым губам указательный палец и помотал головой, когда одна из женщин попыталась закричать.

— Отойди.

Я закрывала бабку. Цель его визита стала окончательно ясна. Стала медленно подниматься, разглядывая киллера.

Наверняка парень где-то воевал и до сих пор сидит на игле, не в силах отвязаться от наркотика, помогавшего заглушить чувство страха и расслабиться.

— Сколько тебе заплатили?

— Ляг на пол.

То встань, то ляг. Нервы.

Я не могла больше выпендриваться, потому как он выстрелил мне под ноги. Как только я опустилась, он, не раздумывая, несколько раз нажал на курок. Тугие хлопки принесли смерть. Бабу Ксеню отбросило назад. Она даже не ойкнула.

— Прошу прощения за беспокойство. — Он развернулся и вышел.

Все находящиеся в комнате пребывали в первой фазе истерики — судорожное хватание воздуха ртом, вытаращенные глаза, конвульсивные движения, нечленораздельные звуки.

Когда пациентки и медсестра дико заревели, в коридоре раздалась автоматная очередь.

Я не считаю себя трусливой, но только дурак не боится. Высовывать нос за дверь как-то не хотелось, хотя надо бы.

Вместо меня прочь из палаты выбежала дама в синей пижаме. Еще немного, и я удержала бы ее, но уж больно шустрая оказалась. Осталось только кричать:

— Вернись, дура!

Куда там.

Все ждали криков и пальбы, но ничего подобного не произошло.

В палату вошел мужчина восточных кровей в обнимку с «Калашниковым». Похоже, уцелела паникерша. Он был в черном деловом костюме и производил впечатление супермена.

Стрелок расчистил себе дорогу, отодвинув меня в сторону.

— Прости, не успел, — выдавил он, стоя около мертвой бабы Ксени. Его голос был столь силен и густ, что рядом можно было почувствовать, как внутри все трепещет.

— Ты разговаривала с ней?

Он прибавил мощность. Стекла слегка звякнули или показалось?

Вопрос был адресован мне. С одной стороны, книга в тайнике, с другой — автомат и его явно нервничающий владелец.

— Да.

— Пошли со мной.

Чему быть — того не миновать! Я захватом заблокировала оружие и отвалила снизу вверх по подбородку.

На мое удивление, он вырубился. Женщины мне чуть не аплодировали, я бы на их месте не жалела ладоней.

Забрала оружие и решилась выйти в коридор.

Открыла дверь и получила дубинкой по лицу.

В следующее мгновение я осталась полностью беззащитной. Двое ворвались в палату и схватили меня за плечи. Все бабы, находившиеся в палате, дружно завизжали, что внесло некоторую сумятицу. Я пустила в ход каблуки и воткнула им шпильки в коленные суставы. Оба элегантно одетых типа таких же восточных кровей, как и обладатель автомата, с охами и ахами повалились на землю. Думаю, им было очень больно. Только увлеклась я. Забыла про оппонента за спиной. Меня шарахнули по затылку. Комментарии излишни.

Очнулась на лавке в просторной комнате плохо освещенного дома. Тут же посадили и плеснули водой в лицо.

— Где книга?

На меня смотрят узкие черные глаза.

— Что ж вы так с женщиной?

— Все правильно, как со скотом. Где ты хранишь книгу?

— Кто вы такие?

— Ну как же, я Кирсан, к которому ты должна была привезти книгу, а это… — он кивнул за спину, — мои люди, которых вы, сыщик Иванова, судя по всему, покалечили.

— Вы меня тоже не ласкали.

— Ваше счастье, что я догадался поднять разбросанные на полу листочки. Иначе лежать вам рядом с бабушкой.

— Вы весьма любезны.

— Говорить будем?

Вопрос не показался мне простым.

— Откуда я знаю, что вы Кирсан.

Он положил автомат так, чтобы дуло смотрело на меня, достал паспорт и, приложив к нему исписанные убитой листки, протянул мне. Сравните данный вам адрес с моей пропиской.

Череп раскалывался, но кто же откажется полазить по чужим документам, особенно когда тебя стимулирует самое распространенное в мире стрелковое оружие.

Действительно: Кирсан Сергеевич Алмаев проживает в г. Элисте. Старше меня на четыре года — сопляк.

Я вернула краснокожий документ.

— Вы оказались правы. Вы — это вы. Только книги у меня нет. Я не успела ее забрать. Она спрятана в доме бабы Ксени.

— Поехали.

Катали не на чем-нибудь, а на «Мерседесе».

Комфорт, скорость, кожаный салон, больная голова, разбитое лицо, плечо врага.

Добрались быстро. Один из людей Кирсана открыл калитку и пошел к дому.