Ей бы смог. Эмме.

Она ушла вскоре после их беседы. Ирина не могла не заметить, как Натан, резко оборвав ее на полуслове, ушел. Ушел, потому что заметил ту, без которой его дни стали еще более темными, чем были ранее. Она будто искорка, тонкий лучик, пробивающийся через пучину шторма. И он тянулся за ней, пока раз за разом не оказывался за бортом.

Захлебываясь, Натан рисковал и вовсе утонуть, если Эмма прогонит его вновь. Но она извинилась.

«Прости…»

Ее голос эхом звучал в голове, поэтому, прослушав большую часть болтовни Ирины, он будто вынырнул, когда та вновь вернулась к начальной части их разговора.

– Мне кажется, я ее знаю, – протянула Ирина, и Натан в какой-то мере ей поверил.

– Она подруга Вероники Майер, сестры Кирилла Левина, – произнес мужчина, рассматривая профиль собеседницы. Лицо Ирины исказилось в гримасе. – И подруга Валерии Громовой. Думаю, ты с ними пересекалась.

Ирина пробурчала под нос согласие.

– Ой, шампанское закончилось. Пойду за новым бокалом. Тебе взять?

Натан отрицательно покачал головой и вновь устремил взгляд к тому тайному уголку с фотографией, где отыскал Эмму. Ее друг все еще был здесь. Стоял неподалеку и рассматривал иной снимок, с кем-то бурно обсуждая работы Германа Фарбера. Ему было плевать, что его подруга так поспешно ушла. Он не последовал за Эммой, а Натан… Поступил ли он лучше, уходя вновь? Был ли он виноват в поспешном уходе Эммы?

Мужчина не знал. Но одно он понимал точно – фотография, так выбивающаяся из общего контекста выставки, была представлена не просто так. За ее повторным лицезрением Натана застала Ирина, поигрывая новым бокалом с шампанским.

– Так и знала, что ты здесь, – хмыкнула она, и ее голос звучал несколько громко и неровно. Пьяна и весела. – О, да это же она, Златовласка! Ну и красотка!

Ирина приблизилась к фотографии, задев плечом руку Натана. Бокал с шампанским угрожающе накренился, и несколько капель упали на рукав пиджака мужчины. Он проигнорировал жалкую попытку Ирины. Та, поняв, что проиграла, выпрямилась и взглянула на фотографию.

– И зачем Герман притащил ее сюда? Она же здесь совершенно чужая. Златовласка, черт бы ее побрал.

– Какая тебе разница?

– Мне? Ни какой, – вспылила она, оборачиваясь. Щеки девушки покраснели, в глазах появился ненормальный блеск. – Я должна была быть на ее месте. А не эта дуреха. Герман обещал взять меня на съемки, пока эта выскочка не вылезла со своими золотыми кудрями и оленьими глазами. Так какого черта, Натан, она делает здесь? – Ирина ткнула пальцем в фотографию, оскалившись как разъяренный и загнанный в угол зверь.

Натан сам бы хотел понять, почему Фарбер выбрал ее, впервые изменив своему вкусу. А вкус у Германа всегда был специфическим.

Вибрация телефона вернула Натана в реальность.

Он достал смартфон и, увидев номер входящего звонка, ощутил, как мир его рушится и вновь возводится.

– Да, слушаю.

– Привет еще раз. Натан, я бы хотела пригласить тебя на вечеринку по случаю возвращения Рокси и Йохана. Дату и адрес сброшу в сообщении. Мы будем рады, если ты придешь.

***

Я стянула пальто и бросила его на крючок вешалки. Куда-то туда же полетела сумка. С глухим грохотом она свалилась на пол, и через открытый замок вывалилось содержимое, будто вывернуло нутро: помада, пачка салфеток, кошелек, мелочь, которую я не убрала в тот самый кошелек. Нагнувшись, кое-как собрала все обратно, не чувствуя ни рук, ни ног. Все тело ныло и болело, но не от физической нагрузки, а скорее что-то эмоциональное. Когда выгораешь изнутри, и мир кажется непроглядной тьмой, засасывающей в самый центр пропасти, из которой уже не выбраться.

Тряхнув сумкой, пытаясь привести в порядок, я отыскала на ее дне похороненный смартфон и с ним же, молчащим (я все-таки ждала от Иванова звонка или сообщения, хотя глупо, ведь сама убежала), отправилась на кухню.

Стакан воды не затушил огонь, охвативший внутренности. Стянув пиджак и избавившись от брюк, которые я побросала тут и там, плюхнулась на стул, подгребая под себя обнаженные ноги. Только белье и шелковая блузка.

Взъерошив волосы, простонала в голос.

– Вот тебе и самый эпичный финал моего провала. Я уже не вывожу.

Горечь сдавила горло тугим узлом и, чтобы протолкнуть его, я вновь побрела на поиски бокала и воды, но открыв шкафчик и уставившись на запечатанную бутылку, долго не думая, сгребла ее и отправилась в гостиную.

Соорудив гнездо из подушек, пледа и откупорив бутылку, наполнила бокал и засмотрелась на жидкость темно-красного цвета.

Выпить пару бокалов в одиночестве  – ведь не путь же к алкоголизму?

Печально, но никто бы мне не ответил. Осушив первый бокал, даже не пытаясь насладиться вкусом, я наполнила второй и зависла над черным экраном.

Скорее всего, ты забыла мне позвонить. Или еще не дошла до моего имени в том жуть каком длинном списке.

Нет, Натан, я не забыла. И никогда бы не смогла забыть тебя. Просто я трусиха.

– Ай, к черту!

Разблокировав экран, набрала его номер и нажала на кнопку. Хватит с меня трусости. Сегодня я могу позвонить первая.

Пара гудков, которые чуть не лишили меня чувств. После третьего он ответил.

– Да, слушаю.

Его голос… Перед глазами все поплыло. Прижав телефон к уху, выпалила пулеметной очередью заученную за десятки звонков речь:

– Привет еще раз. Натан, я бы хотела пригласить тебя на вечеринку по случаю возвращения Рокси и Йохана. Дату и адрес сброшу в сообщении. Мы будем рады, если ты придешь. – И сбросила, не дожидаясь ответа. Всё же я трусиха.

Дрожащими пальцами набрала обещанное сообщение с датой и адресом.

Ответа от Натана не последовало.

– И чего я ждала? – прошипела, вливая в себя второй бокал.

Пить на голодный желудок не лучший вариант, но разве желание забыться это остановит? Чуток захмелев, я наполнила бокал вновь, рассматривая бутылку. Если продолжу в том духе, то через полчаса окончательно опьянению, а вкуса так и не распробую. Решив, что пить теперь буду по чуть-чуть, собралась на кухню за сырной нарезкой. Именно с ней в руках у меня возникла сколь ненормальная, так и столь гениальная идея. Сделав снимок, отправила его Натану.

«Вот вторая рука. Она такая же, как и первая. Спасибо за вино. Очень вкусно, жаль что мало».

Да, последнее было зря, впрочем, как и вся затея с фотографией, но что сделано, то сделано. Уже не вернешь. Тем более Натан получил сообщение, прочитал его и не ответил. Зеленая галочка как гвоздь в мой гроб.

– Ожидаемо, – проворчала, отправляя в рот кусочек сыра.

Один глоток безумно вкусного вина, немного закуски и вечер уже не казался таким ужасным. Всё лучше, чем бродить в той галерее среди фотографий, которые оказались мне совсем не по нутру, или слушать болтовню Иванова. Маша была права – он не вариант. Совсем не вариант, даже для пятничного вечера.