идея с охотой изначально задумывалась для того, чтобы доказать собственную мужественность! Тем самым Марселу желал развеять многочисленные слухи и наговоры о слабости и безволии, а заодно наглядно показать волчице собственную силу и умения. Утром у него уже был шанс проявить себя, и, кажется, ему удалось немного заинтриговать девушку. И вот теперь такой провал! Ну что за невезение?!

Марселу поправил сползающий с плеча лук и с раздражением покосился в хмурые небеса. Утреннее яркое солнце сменилось пасмурным тоскливым днём.

«Ещё дождя до полной картины не хватало!» — со злостью подумал Марселу, догадываясь, что большая часть зверья попряталась из-за сменившейся погоды. При таком раскладе надо было уходить с дороги и углубляться в лес, но его спутнице не смогли отыскать подходящего костюма, и ей приходилось сражаться с юбками. Хорошо ещё не оставили без сапог!

Новая волна гнева растеклась по телу, и Марселу поймал себя на совершенно бессмысленном желании ощетиниться. И это уже настораживало. Он будто бы вернулся во времена сразу после инициации, тогда ему ещё трудно было контролировать себя и инстинкты порой брали над ним верх. За последующие годы Марселу научился неплохо держать внутреннего зверя в узде и больше не испытывал с этим трудностей. Но с недавних пор что-то в нём поломалось.

Так вчера он сначала никак не мог уснуть, ощущая какое-то странное лисье беспокойство, а, наконец, забывшись, вскорости вскочил ещё до рассвета в малообъяснимом возбуждении. Его тело горело огнём, желая преображения. Марселу неохотно уступил инстинкту, но это не принесло ему облегчения. В итоге ему пришлось взять меч и устроить себе жесткую тренировку, за которой его и застала Лоубэлика. К счастью, к тому времени он уже прилично себя измотал, и странное чувство поутихло. Зато теперь, похоже, оно возвращалось вновь.

Острый аромат ударил в ноздри и на миг оглушил Марселу. В нём ощущались пьянящие землистые нотки, чуть горьковатые и дымчатые, и чем глубже этот запах проникал, тем больше появлялось тончайших нюансов. Среди пряных, терпких и смолистых оттенков трав и древесной коры, Марселу вдруг уловил лёгкую мускусную тень. Молодое животное, довольно быстрое, совсем недавно пробегало неподалёку. Этому искушению невозможно было противостоять. Марселу тут же дёрнулся в сторону ускользающего аромата.

— Эр-хот! Куда же вы? — попыталась окликнуть его Лоубэлика, но её вопрос потонул в разгорающемся азарте охотника. Марселу уже не мог остановиться. Ему удалось поймать след, и всё его существо требовало как можно скорее настичь жертву. И он рванул, что есть силы.

Позабыв, казалось, обо всём на свете, Марселу нёсся, не разбирая путей и дорог, не видя препятствий, и вскоре настиг кролика. Он набросился на зверька, собираясь вонзить в него острые когти и перекусить мощными челюстями шею. И только шлёпнувшись в размякшую землю и прижав к себе жертву, Марселу запоздало осознал, что всё это время находился в человеческом обличии. Ошеломлённый, он на миг растерялся, и кролик, почувствовав слабину, тут же вырвался и бросился наутёк. Марселу беспомощно проводил того взглядом.

— Стоило… схватить его за шиворот… и свернуть шею, — заметила запыхавшаяся Лоубэлика. Она оказывается всё это время бежала за ним!

Марселу хотелось провалиться сквозь землю. Какой оглушительный провал!

— Вам помочь? — подходя ближе, забеспокоилась Лоубэлика. — В такой грязи запросто можно подвернуть ногу!

— Не стоит, я цел, — угрюмо ответил Марселу, поднимаясь.

Отряхиваться не имело смысла. Сюртук был безнадёжно испорчен и не только потому, что последний рывок окунул его в грязь. Один рукав почти оторвался, на другом не хватало манжеты, — Марселу смутно припомнил, как рвался сквозь колючие дебри. Видимо, где-то там пострадали и разодранные местами бриджи, и пропал шейный платок. На руке и шее обнаружилось несколько свежих не очень глубоких царапин. Сущая мелочь, хоть и неприятная. И всё же… Марселу с тревогой покосился на спутницу, и её внешний вид вверг его в отчаяние. На сюртуке во многих местах виднелись свисающие нити и даже куски ткани, у разодранной юбки, изгвазданной в грязи, не хватало подола, в рассыпавшейся причёски виднелись листья и мелкие ветви. Поразительным в этом всём было лишь то, что Лоубэлика не высказывала ни малейшего негодования. Она даже не пыталась как-то привести в порядок истерзанное платье, будто её это и вовсе не волновало. И именно это побудило Марселу не сдаться так рано, и дать этому дню ещё один шанс.

— В трёх длинах дракона есть озеро, — осмотревшись, выдал он. — Думаю, парочку фазанов там ещё можно отыскать…

Они снова молча шли, проваливаясь в размокшую землю и придерживаясь за стволы деревьев, чтобы ненароком не поскользнуться. Вскоре лес стал гуще: заросли бамбука и тонкоствольные сандалы сменились на тисы и самшиты. Выбирать путь становилось всё сложнее: замшелые изогнутые стволы перегораживали едва различимые звериные тропы. Марселу не желал больше искушать судьбу и доверять своим инстинктам. Он гнал от себя манящие лесные ароматы, опасаясь вновь потерять контроль, предпочитая руководствоваться навыками и памятью. Всё-таки угодья резиденции были ему хорошо знакомы, потому, немного поплутав из-за густых зарослей, ближе к обеду они вышли к озеру.

Присев на берегу и заглянув в водное отражение, Марселу с печалью осознал, что умыться будет явно недостаточно. Он стащил с себя истерзанный сюртук и безжалостно бросил его в воду. Грязные разводы тут же привлекли мелкую любопытную рыбёшку. Насколько Марселу помнил, в озере водились особи и покрупнее.

— Может, разведём костёр? — предложил он. — Я попробую поймать немного рыбы на обед.

Лоубэлика согласно кивнула и принялась рыскать по округе, собирая хворост. Марселу зашёл поглубже и замер в ожидании. Ил и озёрная муть медленно оседали на дно. В ставшей вновь прозрачной воде, Марселу напряжённо выглядывал рыб, но вместо них вдруг увидел отражение взмывшего в небо косяка уток. Такое нельзя было упускать! Марселу кинулся к берегу, попутно набирая в сапоги холодной воды. Хлюпая и чуть застревая в илистом дне, он добрался до брошенного лука. Мигом схватив его, он невольно завозился с колчаном: стрела, как назло, запуталась в разлохматившейся верёвке, служившей ручкой-ремешком. Из-за своего промедления, Марселу едва не упустил добычу. Едва стрела высвободилась и пут, он тут же, почти не прицеливаясь, направил её в цель. Марселу уже ожидал очередного провала, но судьба, наконец, решила улыбнуться ему. Утка крякнула, и её тело стремительно рухнуло вниз. Проследив за траекторией, Марселу поспешил за своей добычей.

Спустя четверть часа на берегу горел костёр. Лоубэлика крутилась возле него, устанавливая рогатины, пока Марселу, выставивший сушить промокшие насквозь сапоги, ощипывал птицу. Порванный сюртук уже висел над огнём на ветке ближайшего дерева,