И самое невероятное в том, что она хотела большего.

На рассвете Никос отправился на гору, чтобы побегать. Он всегда так поступал, когда волновался и не мог здраво соображать.

Он взобрался на вершину горы, где располагалась взлетно-посадочная полоса для его самолетов, и побежал вперед.

В конце концов он устал и успокоился. Теперь можно было возвращаться в дом, не опасаясь за безопасность Джорджии.

Он не мог причинить ей боль. Не мог ее напугать. Он не должен вызвать у нее неприязнь своим сексуальным аппетитом. Это не значит, что он уже ее не хотел. Однако он не станет ломать дверь спальни Джорджии и соблазнять ее.

В юности Никос обожал заниматься сексом. Он умел доставить удовольствие женщине. Ему и в голову не приходило, что у него нездоровая одержимость сексом, пока он не женился на Эльзе.

Сначала он просто считал ее неопытной. Он считал, что она должна привыкнуть к семейной жизни, но со временем их отношения только ухудшались. Эльза закрывала глаза, когда он целовал ее, и отворачивалась, когда он овладевал ею.

Никос влюбился в женщину, которая никогда его не любила. Их брак был обречен с самого начала. К тому времени, когда все закончилось, Никос возненавидел себя.

И вот теперь почти точная внешняя копия Эльзы живет в его доме, вынашивает его сына, а Никос страстно хочет снова ее поцеловать.

Но он не имеет права к ней прикасаться. Даже если от вожделения он теряет голову.

Поцелуй все изменил.

Никос избегал встреч с Джорджией уже два дня. На третий день она отправилась на его поиски. Найти его оказалось нелегко. Его не было ни в спальне, ни в библиотеке. Джорджия вышла на улицу, обошла дом, заглянула во все внутренние дворики и террасы, побывала у бассейна. Затем она вернулась в дом и проверила все помещения, после чего закрылась в своей спальне.

Ближе к полудню Джорджия решила прогуляться и наконец-то нашла Никоса на холмистой дороге, проходящей вокруг горы. Он тяжело дышал, остановившись на гравийной дорожке. Серая футболка прилипла к его влажной груди.

– Что вы здесь делаете? – спросил он.

Джорджия пожала плечами:

– Дышу воздухом.

– Вы не должны далеко уходить от виллы.

– Я меньше чем в пятнадцати минутах ходьбы от дома.

– Но здесь вас никто не услышит, если вам понадобится помощь. Вы должны находиться поблизости.

– Прекратите. – Ей надоело его отношение. – Я начинаю понимать, почему вы наняли суррогатную мать, которая родит вам наследника. Никто не захочет от вас рожать.

Никос помахал пальцем у нее перед носом, почти коснувшись им ее губ.

– Вы умеете только оскорблять? – сказал он.

Если бы Джорджия могла, она укусила бы его за палец.

– Кем вы себя возомнили?

– Человеком, который предоставляет вам жилье на следующие месяцы. – Он наклонился к ней, опустил голову и проворчал ей на ухо: – Поэтому я постараюсь быть с вами поласковее.

Джорджия чувствовала жар его тела, ощущала соленый запах его кожи. Она уперлась рукой ему в грудь, не позволяя к ней приближаться.

– Пожалуйста, скажите мне, что не все греческие мужчины такие диктаторы, – потребовала она.

Уголок его рта приподнялся в улыбке, глаза сверкнули любопытством.

– Я не прошу вас быть покорной. – Глубокий голос заставил ее задрожать. – Просто сотрудничайте со мной.

– Я пытаюсь! Разве вы этого не понимаете? Поэтому я здесь. Я искала вас. – Джорджия замолчала, понимая, что ляпнула лишнее.

Никос внимательно смотрел на нее. Она понимала, что он хочет ее. Он считает ее привлекательной. И ее тоже влечет к нему. Он затащит ее в постель, если пожелает, но их отношения закончатся сразу после рождения ребенка. У них нет будущего.

– Сексуально ненасытный, – пробормотала Джорджия и облизнула верхнюю губу кончиком языка.

– Вы играете с огнем, – хрипло ответил Никос.

По ее телу пробежала дрожь предвкушения. Джорджия не хотела заводить Никоса, не пыталась спровоцировать его или бросить ему вызов.

Она просто желала быть ближе к его разгоряченному телу и ощущать его энергию. Ее сердце барабанило как сумасшедшее, ей было так хорошо…

Джорджии не следовало забывать, зачем она приехала на остров. Она должна вспомнить, кто они и что сейчас происходит. Ведь последствий не миновать.

– Ты уверена? – Никос взял ее за руку, притянул к себе и обнял.

Джорджия не сопротивлялась. Честно говоря, она хотела, чтобы он снова ее поцеловал. Мечтала почувствовать вкус его губ. Стоя к нему так близко, она ощущала его твердые, литые мышцы. Ей хотелось стащить с него футболку и прикоснуться к его коже.

Джорджия никогда не хотела мужчину так сильно, как сейчас Никоса. Происходящее казалось ей нереальным.

– Ты мне не ответила, – произнес он, целуя изгиб ее верхней губы. – И я начинаю думать, что ты не считаешь это хорошей идеей.

– Нет, – с трудом ответила Джорджия, упиваясь удовольствием, которое дарили ей его поцелуи. Она не хотела, чтобы он останавливался. – Я вообще ни в чем не уверена.

Он отвел волосы от ее лица, его большой палец ласкал ее высокую скулу.

– Это заставляет меня думать, что мы не должны этого делать. Я никогда не воспользуюсь вашей слабостью.

– Вы не…

Никос отошел от нее:

– Нам пора возвращаться.

Джорджия не понимала, как он может так легко переключаться. Сначала он распалил в ней желание, а через секунду холодно оттолкнул от себя.

Ей захотелось его возненавидеть. Но она молча пошла рядом с ним на виллу.

Никос проводил Джорджию до ее спальни, не сказав и слова. Заперев дверь, она бросилась ничком на кровать, схватила подушку и уткнулась в нее лицом, чтобы заглушить всхлипывания. Она даже не знала толком, почему плачет, но ее душа разрывалась от страха и горя.

Джорджии казалось, что она теряет рассудок. Никос сводит ее с ума. Она не помнила, чтобы когда-то ее так влекло к какому-нибудь мужчине. И ей не нравилось, что ее тянет к Никосу – высокомерному, несносному затворнику.

Джорджия не вышла на террасу к ужину. Она не могла, потому что была очень расстроена. Она начинала осознавать, что совершила колоссальную ошибку, заключив соглашение с Никосом.

В половине одиннадцатого вечера ей принесли ужин, хотя она его не заказывала, и Джорджия попросила оставить поднос с едой за дверью. Отправившись в ванную комнату, она приняла душ. Ее лицо было по-прежнему красным и припухшим от слез.

Надев пижаму, Джорджия забралась в постель со своими учебниками. Ей следовало отвлечься, иначе она не сможет уснуть.