со всех сторон обступили магический знак, в Хранилище воцарилась звенящая тишина. Мона ожидала привычного уже многоголосого обсуждения, но «домовые» озадаченно молчали. После продолжительной паузы самый пожилой из них по имени Альбин, наконец, вышел из круга.

— Глиф означает отложенное заклятие, госпожа, но такой вид магии давно утрачен. Все, что мы можем сделать, это поискать в Хранилище упоминание о древних практиках.

Мона разочарованно вздохнула. Она не надеялась на быструю разгадку, но все же ожидала более конкретных сведений. Оставив старейшин обсуждать новое ответственное задание, волшебница и эльф отправились на самый верх, в одну из жилых башен.

В Южной башне располагались апартаменты Лоры Корвел. Если бы не едва заметный налет запустения, можно было подумать, что хозяйка этих комнат просто ненадолго вышла, оставив после себя легкий беспорядок. За полуоткрытой дверцей шкафа из драгоценного розового дерева виднелись роскошные яркие платья, на туалетном столике теснились хрустальные флаконы с дорогими духами и притираниями, лежали резные гребни и шелковые ленты. На изумрудное покрывало огромной кровати было небрежно брошено тонкое, как паутина, ночное одеяние, в складках которого запуталось какое-то блестящее украшение.

Мона осторожно потянула за витую цепочку и вытащила медальон из светлого эльфийского серебра. Эта изящная вещица явно была памятным подарком, потому что от нее до сих пор исходили волны нежности и глубокой сердечной привязанности.

— Госпожа, ты уверена, что хочешь именно такой помощи? Вести переговоры с Корвелами и при жизни было совсем непросто.

Так и не решившись открыть медальон, волшебница осторожно положила его рядом со шкатулкой, полной сверкающих драгоценностей, и повернулась к Таэлю.

— Разве у тебя остались о Лоре плохие воспоминания?

— Не совсем так. Лора и ее брат-близнец Ловерн в то время были тесно связаны с эльфийским королевским двором, поэтому отказали мне, сославшись на занятость. На прощанье Лора подарила тот самый амулет, который открыл мне портал в Северную землю.

— Ты знал, где окажешься, когда решил им воспользоваться?

— Нет, это был «слепой» проход. Таких амулетов немало ходит по рукам, но куда ведут порталы, узнаешь только по прибытии. Я не думаю, что Лора предвидела нынешние события, просто ей не терпелось от меня отделаться. Они с Ловерном не считали колдунов серьезной угрозой и ничего не боялись.

В самом углу спальни Мона обнаружила неприметную дверь и толкнула незапертую створку. Поднявшись по крутой лесенке, она очутилась на смотровой площадке Южной башни. Вдоль зубчатой ограды были расставлены мраморные статуи и растения в каменных вазонах, под полосатыми тентами ожидали хозяйку и ее гостей плетеные столики и кресла. Теперь здесь царило запустение, однако вся картина в целом еще не утратила своего очарования.

— Лора погибла первой, — тихо произнес Таэль за спиной волшебницы.

Она молча кивнула и сделала глубокий вдох. У дальнего края площадки появился призрачный силуэт. Некоторое время он слабо мерцал и был совершенно прозрачен, но постепенно уплотнился, обрел цвет и объем. Высокая рыжеволосая женщина поразительной красоты стояла в своем разоренном саду и смотрела на новую владелицу замка, ее зеленые глаза были чисты и прозрачны, как воды реки Уай…

Лора и Ловерн были первой парой близнецов за несколько поколений Корвелов. Лора сияла, как звезда, ее окружала мощная магическая аура, которая вместе с женской привлекательностью делала волшебницу просто неотразимой. Ловерн, как две капли воды похожий на сестру, обладал чуть меньшим магическим потенциалом, но оказался блестящим кавалером и прекрасным собеседником, тонким, умным, обаятельным. Даже смерть не сделала его мужское очарование менее сокрушительным. Оба считали свою гибель фатальной ошибкой, оба жаждали отмщения, оба безоговорочно согласились сражаться на стороне Света.

Спускаясь с Западной башни, где когда-то жил Ловерн, Мона внезапно села на ступеньку и расплакалась. Эльф, который давно привык к проявлению человеческих эмоций, на этот раз почему-то растерялся. Он никак не ожидал, что его жена так сильно расстроится после встречи с родственниками, умершими еще до ее рождения. Прижимая к груди плачущую Мону, Таэль надеялся, что на этом общение с миром духов завершится, но, немного успокоившись, она решила посетить еще и Северную башню.

Глава 15

— Ты был знаком с моим братцем Ферном?

Таэль остановился на середине лестничного пролета и с отвращением огляделся. Ему с первого взгляда не понравилась Северная башня. Складывалось впечатление, что по какой-то непонятной причине ее так и не достроили.

— Нет, мы не встречались, но я уверен, что по нему ты не станешь проливать слезы.

— Он был неприятным человеком?

— Можно сказать и так. При жизни Ферн Корвел не отличался общительностью, даже родные мало что о нем знали. А еще он был «плохим» волшебником, практиковал грязную магию. Виктор Мелман тоже этим занимался, но Ферн заходил на сторону Тьмы намного дальше.

— Почему же тогда колдуны его убили?

— Потому что с Ферном невозможно было договориться. Сильный, независимый и честолюбивый волшебник из дома Корвел был слишком опасен для них, потому что тоже жаждал власти.

Снаружи Северная башня выглядела такой же сверкающей и нарядной, как и остальные три, но внутри разительно от них отличалась. Ее обстановка была какой-то нарочито неряшливой и гнетущей: ни ковров, ни занавесей, ни картин, только грубо сколоченная мебель, серое постельное белье, пыль и паутина.

А вот лаборатория Ферна Корвела, в отличие от жилых помещений, содержалась в образцовом порядке и тщательно оберегалась. Мона насчитала целых шесть магических щитов, каждый из которых мог уничтожить не только человека, но даже волшебника. Просторная комната на самом верху башни представляла собой идеальный круг, на каменном полу был начертан огромный темный символ, который колдуны использовали для усиления своего присутствия.

Стены лаборатории до самого потолка были увешаны деревянными полками, а на них плотными рядами стояли абсолютно одинаковые сосуды из темного стекла без единой надписи. Эти однообразные бутыли напоминали парадный строй молчаливых солдат, но от каждого из них буквально разило темной магией. Под полками располагались низкие тяжелые шкафы, заполненные пергаментными свитками, а в центре этого магического миропорядка находился алтарь для жертвоприношений, который выглядел как обычный кованый стол. Его потемневшая от времени поверхность была тщательно отмыта, но в сухом воздухе все еще продолжал витать тошнотворный трупный запах…

Чтобы избежать неожиданностей Мона решила вызвать дух Ферна подальше от его лаборатории, за пределами замковых стен. Воспользовавшись глубоким потайным ходом, который был проложен под руслом реки Уай, Мона и Таэль вышли на ее противоположный берег. Глядя, как призрачная фигура постепенно превращается в мужчину крепкого телосложения, эльф на всякий случай приготовился отразить возможный удар.

Ферн Корвел ничем не напоминал своих изысканных, ослепительно красивых родственников. Его