а потом уже и вы к нам пожалуйте.

− Это большая честь, лорд Фарделл, быть приглашенным на ваш праздник, − откликнулся подошедший Энтони. – Мы обязательно будем у вас. А теперь прошу вас пройти в дом, я вам покажу мои владения. Позже мы с вами проедем по моим полям, если не возражаете.

− Я с удовольствием! Дарелл, поедешь с нами? Тебе было бы полезно узнать, как ведут свои дела и хозяйство соседи.

− Конечно, отец, я тоже поеду, − Дарелл казался искренне заинтересован в предложении.

− Энтони! Сколько народу! Почему такое столпотворение? Что происходит? Что-то опять случилось на пастбищах? – это протиснулась к брату Мара, как всегда бесцеремонно сыпля вопросами.

− О, позвольте представить мою младшую сестру Мару, − обратился к гостям лорд Карлайл. – Мара, это родители Элизабет, лорд и леди Фарделл. А это брат Лиззи, Дарелл.

Девочка перевела взгляд на молодого человека, да так и замерла с открытым ртом: Дарелл показался ей самим воплощением красоты и мужественности. Брату пришлось немного подтолкнуть сестру, чтобы та вспомнила о манерах.

− О, простите, пожалуйста, − пролепетала она, присела и склонила голову.

Когда же Мара поднялась, рядом с ней были только Лиззи и леди Говера Фарделл. От Лиззи не ускользнул взгляд заинтересованности, брошенный братом на младшую сестру мужа. «Надо бы оградить девочку от его посягательств, если только он не заинтересовался ею серьезно», − подумала Элизабет. Леди Говера ничего не заметила – она разглядывала кусты великолепных роз, растущих подле замка.

− Мара, пойдем с нами в сад, − позвала девочку леди Карлайл.

Мара только кивнула и пошла следом за женой брата в полной задумчивости. Пока женщины гуляли и разглядывали розовые кусты, молодая девушка думала только о брате Элизабет и была непривычно молчалива.

− Лиззи, а кто ухаживает за вашими розами? Они так красивы! – спросила леди Говера дочку.

− За всеми растениями ухаживает местный садовник со своими помощниками, − ответила Элизабет. И, увидев за одним из кустов самого садовника, воскликнула:

− А вот, кстати, и он сам! Марас, подойди к нам, пожалуйста.

Марас был немолодым мужчиной, высоким, но чуть сгорбившимся, отчего выглядел ниже своего роста.

− Марас, это леди Говера Фарделл, моя мать. Она восхищена нашими розами и твоей работой над ними!

− О, да, цветы великолепны! – леди Говера оживилась, и ее глаза засияли. Тема цветов ее очень волновала. – А как вы их поливаете? Где берете воду? Или собираете дождевую?

− Мама, ты просто засыпала вопросами нашего Мараса, − засмеялась Элизабет.

− Ничего, леди Карлайл, мне приятен интерес к моей работе столь красивой леди. Мы собираем дождевую воду в бочки, но когда приходит период засухи, и дождевой воды не хватает, мы заполняем их водой из озера.

− Озера? – встрепенулась Лиззи. – Здесь есть озеро? Оно, должно быть, недалеко, раз вы берете из него воду. Но где же оно? Я его еще не видела!

− Лиззи, Лиззи, − упрекнула дочь леди Фарделл, − теперь ты набросилась с многочисленными вопросами на беднягу.

− Но я ничего не знала про озеро, − пробормотала Элизабет.

− А я знаю, где находится озеро, − вступила в разговор Мара.

− О, к нам вернулся наш ангелок! – воскликнула Лиззи, и все рассмеялись, даже Марас и сама Мара.

− Леди Карлайл! Леди Карлайл! – сквозь смех никто не заметил подбежавшего паренька с кухни. – Меня прислали передать Вам, что обед готов и вас ждут в зале.

− Спасибо, мы сейчас придем, − ответила Лиззи. – Марас, спасибо за рассказ о растениях. Мара, к озеру сходим потом. А теперь, мама, пойдем в зал.

В зале было шумнее обычного. Это было на руку Дареллу и Маре, которые украдкой поглядывали друг на друга. Правда, их переглядывания не остались незамеченными от Элизабет, которая еще раз убедилась в том, что надо выяснить намерения Дарелла относительно Мары и раскрыть ему глаза на то, что девочка еще мала для серьезных отношений. Впрочем, он и сам еще ребенок, несмотря на свой вид и свое поведение. Да они же с Марой ровесники!

− Что-то ты необычно молчалива и задумчива, любовь моя, − раздался прямо над ухом Элизабет шепот Энтони.

− А ты понаблюдай за Дареллом и Марой, − кивнула головой в сторону каждого Лиззи. – Они же увлеклись друг другом!

− Ничего себе! – присвистнул Энтони, увидев переглядывания молодых людей. – Но ведь Мара еще ребенок!

− Дарелл тоже еще не мужчина по возрасту. Они ровесники.

− Ну, дела, − усмехнулся лорд Карлайл. – И что же нам теперь делать, дорогая женушка?

− Выясни у Дарелла его намерения относительно Мары. Он, хоть и брат мне, но мужчине быстрее откроется. Я же поговорю с Марой. А сейчас… − Элизабет прервала себя на полуфразе и, увидев, что Мара поднялась, собираясь уходить из зала, жестом подозвала к себе Бесс, стоящую неподалеку.

− Пригляди, пожалуйста, за нашим ангелочком, Бесси. Уж что-то слишком много уделяет ей внимание мой братец.

− Да, я тоже это заметила. Я пригляжу, не беспокойся, − и с этими словами Бесс направилась туда же, куда пошла Мара.

− Что же касается Вас, лорд Карлайл, − повернулась к мужу Элизабет, − то Вас ждет суровое наказание.

− Чем же я провинился перед тобой, госпожа? – парировал с притворно виноватым видом Энтони.

− Почему ты не сказал мне, что тут рядом есть озеро? – супруги переговаривались достаточно громко, чтобы перекрыть шум в зале, но и достаточно тихо, чтобы никто, кроме них, разговор не слышал.

− Я не подумал, что для тебя это важно, дорогая. К тому же, пока не было повода вспомнить о нем.

Энтони выглядел таким растерянным и искренним, что Лиззи не выдержала и улыбнулась ему в ответ:

− Обещай, что покажешь мне это озеро!

− Обещаю, как только гости уедут, мы с тобой сходим или съездим туда.

Элизабет снова улыбнулась мужу, и в его глазах мелькнул огонек, так ей нравящийся.

15.

Постепенно зал пустел, гости расходились по своим комнатам. Кардонис был по размерам большим замком, чем Дримстоун, а потому места в нем для гостей хватало.

Наутро Энтони вместе с гостями, лордом Фарделлом и Дареллом, отправились осматривать угодья Карлайлов. А женщины остались дома. «Вот и хорошо, − подумала Лиззи. – Надо поговорить с Марой».

Комната Мары находилась напротив хозяйской спальни, и попасть в нее не составило никакого труда.

− Мара, ты