Ничего не может быть опасней человека, уверенного в собственной безнаказанности.

Я поправила гарнитуру и внимательно посмотрела в монитор. Экран показывал Лизу и женщину в шляпке.

Иногда шляпка – это стиль, иногда – форма жизни, иногда – диагноз. Мне было интересно, какой это случай. Учитывая мой сегодняшний мрачный настрой духа, я бы даже не удивилась, что мне повезло столкнуться с последним вариантом.

– Это вы? Коуч пикапа для дам? – сомнение так и сквозило в голосе молодой женщины.

Ей едва за тридцать, судя по голосу и тому, что я вижу издалека, а уже столько пафоса. Одежда клиентки – ее броня леди. Юбка-карандаш ниже колена, блузка застегнута на все пуговицы, кроме верхней, сумка с острыми углами, большая.

Лиза не успела открыть рот, как дама потребовала:

– Плачу тройной гонорар, а если результат меня устроит, то еще столько же.

Я сказала в гарнитуру:

– Спроси, какой результат она хочет.

Лиза повторила мой вопрос для клиентки, на что та всплеснула руками:

– Конечно же, я хочу брак!

– А что после? Довести до алтаря не сложно. Но паническое бегство мужчин – это симптом, надо работать над ментальной проблемой, – я говорила в ухо Лизе, а она, по обыкновению, говорила с клиентами.

– После брака у меня есть чем привязать к себе мужчину. Моя семья очень обеспечена, никакой мужик не променяет потом шикарную жизнь на тугое существование. Мне пришлось немного понизить планку до топ-менеджеров, но я не собираюсь скатываться до управленцев среднего звена…

“Клиника”, – произнесла я в ухо, и Лиза вдруг повторила.

– Клиника, – сказала она, и я подскочила на своем стуле одновременно с клиенткой.

– Ли-з-з-за! – шикнула я в гарнитуру, а потом быстро продиктовала, пока не случилось непоправимого: – Клиника топ-менеджеров сложна, им нужно во всем быть руководителями, даже дома.

Я дождалась, пока Лиза повторит, и увидела, как женщина так и осталась чуть приподнята над стулом.

– Ваш достаток для них скорее обременение. Им нужно чувствовать себя мотором семьи, лидером, а никак не на подтанцовках.

Дама присела на стул.

– Я должна понизить планку еще сильнее? Ни за что! Мой отец не пустит такого на порог!

– А как вы смотрите на то, чтобы ваш муж был одним из самых влиятельных людей страны? Достойным человеком?

– Вот что мне и нужно! Наконец-то вы поняли меня, а то понизьте планку, опустите требования… – фыркнула клиентка.

– Вы можете всего этого добиться, если пройдете сеансы работы над собой. Мы найдем причину, почему вам так важны прикосновения, и вместе придем к результату, когда вы перестанете так зависеть от них, – говорила я, а Лиза повторяла.

– Мне это не мешает! Мне нравится касаться своего мужчины. Я не хочу ничего менять, я хочу мужчину, которому это нравится, – нетерпеливо стукнула телефоном по столу девушка.

Я улыбнулась.

Трудная задача. Упрямая клиентка. То, что нужно, чтобы отвлечься от собственной жизни.

– Лиза, пора познакомиться с ней ближе. Мы берем ее дело.

Лиза тихо откашлялась, как всегда бывало, когда она просила еще раз подумать.

Я понимала, почему она не хочет, чтобы мы связывались с такой клиенткой. Мало того, что проблемная и непредсказуемая. В нашем деле одно из самых важных – это желание клиентки избавиться от проблемы. А тут дамочка совершенно не хочет работать над собой, она хочет, чтобы мы нашли ей половинку, идеально подходящую под все моральные впадины и выпуклости.

Но самый большой недостаток – связи клиентки. Если она останется недовольна, она может разбомбить все то, что мы так долго строили.

***

Вечером, навещая Милену в центре, я уже жалела о том, что согласилась на работу с Анастасией с ее тактильной жаждой.

– У вас что-то случилось?

Мое состояние заметила даже Милена. Девочка была просто прелесть как отзывчива и восприимчива к другим. Настоящий эмпат.

Всего полчаса разговора с зависимой от обнимашек Настей вытащили из меня все силы. Я поняла, что надо было прислушаться к Лизе. Работа будет о-о-очень сложной. Мало того, что она на ходу сбивает вопросы о прошлом, так еще и четко выставляет требования к кандидатам. Ей не личностный тренер нужен, а сваха.

– Прости, приехала тебя навестить, а привезла с собой целый багаж впечатлений. Не обращай внимания, просто сложная клиентка. Как тут обстановка? – Я оглядела зал с диванами, отметила приглушенный свет, чистый пол, свежую покраску стен и мебель.

– Не знаю. – Девушка пожала плечами, опустив взгляд. – Непривычно.

– Не нравится?

– Я не знаю, как нравится. Мне и дома плохо, и здесь. – Девочка вздохнула, а потом сказала: – Здесь не дома. И дома как не дома…

– Это ощущение придет, когда ты будешь жить сама, снимешь или купишь квартиру. И эта уверенность в стенах будет куда прочнее, чем дом, чья крепость зависит от других.

– Правда?

Я кивнула с понимающей улыбкой. Не переставала видеть в Милене себя, сколько бы ни старалась отгородиться.

– А что там за сложная клиентка? Как я?

– От тебя я никогда не уставала.

– А тогда что?

Я чувствовала неподдельный интерес Милены к профессии. У нее был возраст, когда детство заканчивалось, а взрослая жизнь открывала пасть неизвестности. На нее сыпались вопросы: кем она будет? Что любит делать? Как будет зарабатывать себе на жизнь?  Кем станет?

Я помню, как примеряла на себя профессии знакомых взрослых, чтобы понять: как оно?

– Я не могу обсуждать проблемы клиентки, но могу сказать, что меня мучает.

– Мучает? Вы кажетесь такой решительной, будто всегда знаете, как поступить. – Милена так и тянулась ко мне.

– Это далеко не так. Все ошибаются. И хирурги с тридцатилетним опытом, и психологи. Иногда наши ошибки могут быть так же смертельны, как и врачебные, поэтому я переживаю.

– А вы можете сказать, что за вопросы? – Милена проявляла удивительную твердость в своем любопытстве.

Когда-то именно это качество позволило мне освоить свою профессию. Может, и ей удастся? Я не могу промолчать.

– Как помочь так, чтобы клиент об этом даже не подозревал? Как дать обертку желаемого, наполненную нужным содержимым? А еще я думаю, что иногда, помогая, мы делаем только хуже. Боюсь, как бы это не был тот самый случай.

– Все так серьезно? Тогда почему взялись за этого человека?

– Подумала, что иногда стоит пойти на риск и попробовать. Если бы люди не рисковали, не было бы прогресса.