Вечера мы проводили, разговаривая и философствуя о турках, коммунизме, 70-х годах порочного режима и будущем страны. Они хотели независимую Армению и боролись за это. Недавно избранный президент был на их стороне. Это могло занять годы. Но они были готовы. У них не было другого варианта.

Я все сильнее любила этих людей и их неувядающий дух. Ко мне вернулось мое чувство юмора, и я начинала понимать их.

– Знаешь, что может заставить армянина засмеяться? – спросил меня Самвел Шагинян во время ужина в один из вечеров. Он был художником и идеологом, а его красивая грациозная жена, Гульнара, работала начальником управления международных связей горсовета Еревана.

– Что? – спросила я, надеясь, что дверь к нашему взаимному чувству юмора наконец откроется.

Он поднял вверх руку и подвигал туда-сюда мизинцем. Я рассмеялась.

– Понимаешь? – спросил он. – Все, что угодно.

Я спросила его, как армяне могут находить смешное в тех ужасных условиях, в которых вынуждены жить, и он ответил:

– Ты понимаешь, хуже уже не будет.

Я начинала замечать мужество каждого армянина, то мужество, которое до сих пор было мне неведомо. Оно позволяло им сохранять мечты, несмотря на невзгоды и чудовищные условия жизни. Я спросила, почему они не уезжают в Америку, где им жилось бы гораздо лучше. И они спокойно отвечали, с достоинством и решительностью:

– Если мы уедем, не будет Армении.

Я поняла, что чувствую себя в безопасности в окружении людей, разделявших мою историю, чьи предки были и моими предками. Я видела перед собой лицо своей бабушки. Когда я росла, Нанни жила с нами, в соседней комнате со мной, и она редко из нее выходила. Бабушка часами сидела, вязала крючком и смотрела в окно. Думаю, что она многое помнила, но никогда не говорила о своем прошлом. Мама рассказала мне, что Нанни привезли в Америку, когда ей было пятнадцать, выдав замуж по сговору, и у нее было пятеро детей от мужчины, который был на 20 лет старше и которого она никогда не любила. Она потеряла отца и братьев в ходе геноцида армян и была вынуждена бросить мать. Она так и не смогла вернуться на родину. Я помню, как я хотела сделать Нанни хоть чуточку счастливой, обнять ее и прогнать боль. Но я не могла. Я была ребенком и ничего не понимала. Так что я бежала от ее печали. Я не мирилась даже со своей грустью. Я превращала ее в работу или юмор. Старалась загнать ее в самый дальний угол. Я обрубила свои корни еще до того, как у них появился шанс вырасти.

К концу поездки я очень хотела вернуться домой. Я соскучилась по детям. Все рейсы в США были отменены на неделю вперед. Я хотела принять душ. Я хотела выспаться в комнате без мышей. Я хотела выпить настоящего кофе. Армения получала кофе из России, он был без кофеина. Как мне сказали, правительство контролировало все «наркотики».

Грета и ее брат отвезли меня в аэропорт. Всю дорогу мы молчали. Когда мы стояли у таможенного контроля, армяне толкались, шумели и протискивались мимо нас. Грета извинилась за их поведение.

– Они ведут себя как животные, – объяснила она, – потому что никто не показал им, как надо себя вести.

Сейчас армянам снова было трудно чувствовать уверенность в себе. И все знали об этом. Мне хотелось верить, что ничто не сможет разрушить нашу нацию. Если мы выживали в течение трех тысяч лет, то, надеюсь, сможем продержаться еще столько же. Я обняла Грету. В наших глазах стояли слезы.

Я вернулась в Лос-Анджелес 16 августа 1991 года, задень до августовского путча. Я чувствовала себя привилегированной особой, так как побывала в Армении в то время, как писалась новая глава ее истории. После 70 лет советской власти страна наконец-то была на пути к свободе.

Шестого апреля 1996 года состоялась премьера моего моноспектакля Nude Nude Totally Nude в Публичном театре имени Джозефа Паппа. В постановке было много смешных моментов. Но впервые в жизни я не боялась, что зрители не будут смеяться. Это требовало мужества. Не мужества Тиграна Великого, но моего собственного, ведь я защищала свой народ, просто появившись здесь. Я по-своему сохраняла свою культуру, как мой бойфренд Марк Финке сохранял свою. Возможно, в зале было мало армян, но, выйдя на сцену, я чувствовала за своими плечами тысячелетнюю истории их нации. Как актер, впервые играющий короля Лира – он никогда не бывает одинок, его окружают все те, кто играл эту роль до него. Наконец-то я чувствовала себя частью народа. Я нашла ту часть себя, которую когда-то отсекла.

Я стала цельной.

Брук Шилдс

Карьера успешной модели, писательницы, театральной, теле- и киноактрисы Брук Шилдс началась, когда ей было девять лет. Она играла в таких фильмах, как «Прелестное дитя», «Голубая лагуна» и «Бесконечная любовь», и телесериалах «Непредсказуемая Сьюзан», «Шоу 70-х» и «Помадные джунгли». Она написала книгу Down Came the Rain: My journey Through Postpartum Depression («И грянул ливень: Моё преодоление послеродовой депрессии»], бестселлер New York Times и детские книги Welcome То Your World, Baby («Добро пожаловать в мир, малыш») и It's the Best Day Ever, Dad! («Это самый лучший день, папа!»). Брук получила степень в области французской литературы, с отличием закончив Принстонский университет. В настоящее время она живет на Восточном побережье с мужем и двумя дочерьми.

Несколько лет назад мне позвонили и предложили написать статью в журнал Marie Claire. Редакция готовила серию заметок: подразумевалось, что разные актрисы отправятся в путешествия и опишут свои впечатления.

Marie Claire выбрал несколько мест и предложил их соответствующим актрисам. Деми Мур они отправили летом в горы штата Айдахо, где она в одиночестве должна была три дня заниматься йогой. Гвинет Пэлтроу послали на пустынный тропический остров для трехдневного уединения. Сотрудники журнала объяснили, что в статье надо описать уникальные впечатления, которые получит участница поездки. Услышав, какие места были выбраны для двух других, я подумала, что конечно же смогу потратить некоторое время на отдых и развлечения. Я была уверена, что меня отправят в какое-нибудь теплое, таинственное местечко, где я буду есть ягоды и любоваться разноцветными закатами.

Я очень хотела узнать, что приготовили для меня, так что немедленно позвонила.

– Хорошо, я с удовольствием отправлюсь в путешествие и напишу о нем для вас. Куда вы собираетесь меня отправить?

– Мы хотим, чтобы вы поехали в Арктику, самостоятельно построили для себя иглу и переночевали в нем! – услышала я леденящий душу ответ.

«Отлично, – подумала я. – Отправить крупную девушку в Арктику, а миниатюрных – туда, где тепло и песок!» Но я никогда не была человеком, который уклоняется от обязательств, и, вдохновленная перспективой увидеть северное сияние, ответила: «Жду не дождусь».