В дополнение к пространственному восприятию у участников исследования изменились манера перемещаться и ориентироваться на местности. Снова их опыт говорит сам за себя: «Я буквально стал чувствовать себя куда менее сбитым с толку». «Сегодня вышел из поезда и сразу понял, куда нужно идти». «С поясом вам не нужно думать, есть ли поворот там, куда вам надо: вы просто чувствуете это!» Интересно, что были даже такие участники, у кого ношение пояса вызывало определенные чувства и эмоции (испытуемые, которых контролировали не с помощью пояса, редко говорили о своих эмоциях). Эти люди испытывали радость от использования feelSpace, им было любопытно, а также спокойно (в отличие от беспокойства тех, кто пояса не носил). Хотя одновременно это устройство их немало раздражало: кому понравится иметь на талии постоянно вибрирующий предмет! И все же, несмотря на восхищенные отзывы участников эксперимента, Кёниг объясняет, что им было сложно выразить словами свои ощущения от ношения пояса. Часто их приводил в замешательство факт, что слов, которые им были нужны, просто не существовало.

«Я полагаю, — говорит Кёниг, — если поехать в глухую альпийскую деревню и снабдить поясом сотню жителей, у них изменится язык. Я почти уверен в этом».

У пояса feelSpace есть огромный потенциал стать очень важным устройством и найти практическое применение. Он может облегчать исследование совсем неизвестной местности (пустыни или Марса), а для слепых стать заменой эхолокации и помочь лучше ориентироваться в окружающем пространстве. Но общие выводы, которые можно сделать из опыта его ношения, впечатляют куда сильнее всего остального: это пример того, как на деле работает способность видеть мир по-другому. Я говорю не о подходе футурологов или трансгуманистов[28], что через 50 лет мы все будем носить feelSpace и другие девайсы, которые способны изменить тела, сделав из нас суперлюдей. Меня впечатляет другое: благодаря поясу мы понимаем, на что и вы, и я способны без него прямо сейчас.

Работы группы под руководством Кёнига показывают, что мы можем расширить спектр нашего восприятия, а значит, и поведенческих реакций, «играя» с возможностями нейронной модели мозга [19]. Чтобы это произошло, мозг участников исследования должен был физиологически измениться менее чем за два месяца. Они начали взаимодействовать с окружающим миром иначе и создали новый метод анализа информации. Как сказал об этом Кёниг, «ваш мозг достаточно велик, чтобы вы могли научиться чему угодно. Можно научиться шестому чувству, седьмому, восьмому, девятому или десятому. Единственное лимитирование — время, необходимое на тренировку этих чувств. Но в целом ваши возможности не ограничены». Продолжается ли эффект ношения пояса после снятия? Когда возникает этот вопрос, Кёниг всегда смеется: «Память о том, как это происходило, восприятие — отвлеченные понятия. Но я чувствую, что моя способность ориентироваться в пространстве изменилась. Некоторый эффект сохраняется. Очень сложно сказать, насколько он мал или велик, но постоянный. Для демонстрации на публике я надел пояс два года спустя, и ощущение было как от встречи со старым приятелем, когда вы начинаете очень быстро говорить, чтобы рассказать друг другу все новости. Поэтому можно сказать, что какие-то схемы сохраняются; даже если они не перманентные, все равно могут быть легко активированы».

Пока люди носили пояс feelSpace (и воспринимали окружающий мир с его помощью), они все равно не соприкасались с реальностью. При этом легко приспособились к новому способу обрабатывать информацию. Все, что делали, было не больше и не меньше обычного: получали смысл из того, что воспринимали органами чувств. Но для этого не нужен никакой пояс, изготовленный в лабораторных условиях, или другой прибор. Повседневная жизнь, дома и на работе, дает огромное количество возможностей, чтобы понимать смысл. Эволюция заложена в голове.

Мы одновременно продукты, демонстраторы и создатели эволюции, потому что она не только процесс, но и встроенная в нас способность к развитию. Это как справочник по эволюции, написанный в ее процессе. По сути, мозг — это воплощение истории развития среды, а не просто накопленный человечеством опыт. И мы, и все живое, которое нас окружает, развивается в одной среде, и у всех общее прошлое. В то же время мы формируем часть среды, в которой развиваемся, и при этом… меняем ее. Птицы, дельфины, львы — мы представляем собой мозг в теле, тело в мире, и у нас одна цель: выжить (а в случае современных людей еще и преуспеть!). И в этом суть: необходимое условие для выживания (и процветания) — обновление.

В ходе эволюции мы приспособились постоянно переосмысливать привычные вещи. В нас встроены механизмы, позволяющие адаптироваться, они делают одно и то же, но в разные временны́е рамки, практикуя метод проб и ошибок. Эволюция — один вид временны́х рамок, самый долгий период. Это своего рода бегун на длинные дистанции в соревнованиях по приспособлению или изменению. Она занимает огромный промежуток времени, в течение которого одни виды исчезают, а другие успешно развиваются.

Очень хорошая иллюстрация работы эволюции в животном мире — многочисленные виды рыб, обитающие в глубине океана. Они привыкли выживать в полной темноте. Их единственный источник освещения — биолюминесценция (свет, который вырабатывают живые организмы, обладающие специфическим свечением). У них есть только один рецептор света, поскольку эволюция… или любой другой способ развития новых качеств, которые имеют смысл… предполагает не только приобретение полезных свойств, но и отмирание бесполезных — как, например, большего, чем нужно для жизни, количества рецепторов. Но чем выше, ближе к водной поверхности, тем больше солнечных лучей проникает под воду и тем больше световых рецепторов у рыб. Причем они ориентированы на голубой цвет. Вверху обитают организмы с самым сложным зрением; как раз здесь, на мелководье, и водится наш старый приятель рак-богомол. Нейронная система отражает постепенную эффективную адаптацию.

Сложное устройство среды обитания компенсируется уровнем развития органов восприятия.

Пусть эволюция — длительный период проб и ошибок, но какие еще существуют временны́е интервалы? Вспомните про эксперимент с поясом feelSpace и бесконечное количество других примеров перцептивной деятельности с разной интенсивностью: например, как мы учимся играть в Angry Birds, водить автомобиль или различать тонкие вкусовые оттенки вин. Приобретение этих навыков демонстрирует, как мозг приспособился адаптироваться, но за более короткий период. Это обучение.

Каждую минуту и даже каждую секунду вы учитесь что-то делать и при этом строите краткосрочное индивидуальное прошлое того, что работает или не работает. При этом такая короткая история может изменить мозг, потому что четко влияет на поведенческие реакции (как у вас получалось первый раз играть на компьютере в Angry Birds и как сейчас?). Однако более серьезные физиологические изменения происходят в других временны́х рамках, где период роста играет главную роль: это развитие.