— Это бизнес, им такая сделка выгодна.

— А вам?

— Лично мне или всем троим учредителям, ведь Лера сменила Пашу?

— Всем троим.

— Так, мы с Валерией против продажи, Вадим Кротов ее всячески поддерживает.

— Почему, как вы думаете?

— Он говорит, что хочет пожить как рантье, и нас призывал к этому. Но я думаю, истинная причина в другом. Вадику сейчас срочно, подчеркиваю — срочно, нужны деньги.

— Хочет открыть собственное дело, но не афиширует это желание?

— Возможно. Он в последнее время не делится со мной своими планами. Просто пытался месяц назад занять довольно крупную сумму, но у меня таких денег не было.

— Но вы по-прежнему друзья?

— Скорее — коллеги по работе. Общаемся в основном в офисе, изредка вместе посещаем боулинг. Не знаю, как вы, а я пришел к известному многим выводу, что лучший способ потерять друга — это завести с ним совместный бизнес, особенно ставший успешным. Когда мы начинали, все было по-другому: не было финансов, зато полно идей, предложений, планов на будущее. Мы ничего не теряли в те дни, ну, кроме банковского кредита, а приобрести хотели место на растущем рынке. А теперь есть что делить, а это не сближает, а разобщает.

— А как складывались ваши отношения с Павлом после приезда из Москвы?

Юрий помедлил, потом ответил сухо:

— Вполне благожелательно. И оставались такими до его гибели.

— А с Валерией?

— Вам, наверное, уже доложили добрые люди, что я любил ее и мечтал видеть своей женой, но Горелов меня опередил. Да, это так, я и сейчас люблю Леру и готов сделать ей предложение в любую минуту. Но она мне откажет, вот в чем беда. Валерия долго не сможет забыть Пашу, он обладал тем, что принято называть харизмой. Такие люди успешны во всем, их обаянию трудно не поддаться.

— Хорошо, вернемся к возможной продаже компании. Итак, Кротов хотел этого, Горелов был категорически против. Выходит, его смерть выгодна Вадиму?

— Чушь, тупиковая версия! Мы с Валерией тоже против, так что, по-вашему, коварный Кротов будет добиваться и нашей смерти? Нет, это просто был несчастный случай, недоверие Инны Валентиновны представляется мне ее навязчивой идеей, грубо говоря — это просто бред какой-то, паранойя!

— Она ведь может перестать выдавать выгодные кредиты вашему стартапу, если у нее останется хоть немного сомнений.

— Она уже предупредила Листницкую, что так и будет. Собственной текущей прибыли для дальнейшего развития не хватает, кредиты нам по-прежнему необходимы. И это значит, что мы с Лерой можем поддержать предложение Вадика.

— То есть продать компанию москвичам?

— Возможно. Хотя не хотелось бы…

Молоденькая официантка принесла пиво, сок и салат. Павленко разом осушил бокал, чувствовалось, что он немного не в себе. За годы службы Сошников научился фиксировать внутреннее состояние подозреваемых по еле заметной мимике лица, непроизвольным жестам, учащенному дыханию. Юрий старался не показывать свое волнение, но его выдавало дрожание век, похожее на нервный тик. Детектив подумал, что Павленко чего-то явно недоговаривает. Но имеет ли это отношение к покойному Горелову?

Когда они пообедали, Павленко спросил:

— А что, если не секрет, у следствия появились основания считать случившееся преступлением?

— Не знаю, я ведь не участвую в официальном расследовании, — вежливо ответил Сошников.

— Но ведь общаетесь с полицией?

— Мы координируем совместные действия. Признаюсь, ни оперативники уголовного розыска, ни я в прошлом не сталкивались с таким изощренным и необычным способом убийства. Но это не значит, что он в принципе невозможен.

— Сюжет для детективного сериала, не более того, — усмехнулся Павленко, — впрочем, вам виднее. Что-то еще от меня вы хотели бы узнать?

Сергей Леонидович улыбнулся:

— Нет, большое спасибо за помощь.

— Надеюсь, вы объективно во всем разберетесь, — сказал на прощание технический директор «Гортроники».

Когда он ушел, Сошников по старой привычке начал анализировать и полученную только что информацию, и поведение Павленко. Он, скорее всего, говорил правду. Но, возможно, не всю. Действительно ли отношения Юрия и Валерии в последнее время носили платонический характер? А если нет — не могли ли они подтолкнуть обоих их вместе или кого-нибудь в отдельности к устранению мужа одной и товарища другого? Такую версию полностью исключать было нельзя.

Новые университетские корпуса появились в Загородном жилом массиве в начале семидесятых годов прошлого века. Сюда переехали из центра физфак, химфак и мехмат, на котором кафедрой дискретной математики стал со временем заведовать доктор физико-математических наук, профессор Валентин Павлович Горелов. Андрей Белугин, талантливый выпускник сельской школы, с первого раза поступил на считающийся самым трудным для учебы механико-математический факультет, а после его окончания с красным дипломом сразу же был принят в аспирантуру. Валентин Павлович стал его научным руководителем, защита диссертации прошла успешно и в срок, началась преподавательская и научная работа. Белугин женился на однокласснице, выпускнице института культуры, вскоре они получили квартиру в новостройке на окраине города, в семье родилось двое детей, мальчик и девочка. Белугин утром торопился в университет, а вечером с радостью спешил домой. Такое положение дел часто называют счастьем.

Спустя пять лет после защиты кандидатской диссертации Андреем Петровичем на мехмат поступил Павел Горелов. Белугин читал на старших курсах лекции по основам объектно-ориентированного программирования и алгоритмам поиска информации в неструктурированных базах данных. Совместно с сыном своего научного руководителя они опубликовали три статьи в научных журналах, Павел тоже собрался было поступать в аспирантуру, но потом решил создать стартап и одним из первых пригласил туда Андрея Петровича. К этому времени Горелов-старший с женой уже подали заявление об увольнении в связи с отъездом за границу, место заведующего кафедрой освободилось, и ректор предложил его Белугину, но тот выбрал компанию «Гортроника», чем неприятно удивил руководство и коллег.

В стартапе Андрей Петрович получил должность начальника отдела сопровождения прикладного программного обеспечения. Поначалу все шло хорошо, но потом, по мере роста заказчиков и внедренных систем анализа больших данных, начались трудности. И причины их были как объективные, так и субъективные.

Как это порой бывает даже у всемирно известных разработчиков систем программного обеспечения, многие продукты «Гортроники» поставлялись в сыром виде, с неустановленными и неисправленными ошибками. На этапе внедрения и опытной эксплуатации клиенты с ними, как правило, не сталкивались, все акты приемки подписывались, и полная сумма стоимости ПО и услуг выплачивалась, а потом всплывали те самые недоработки, заказчики возмущались, звонили лично Горелову и требовали немедленно все недочеты устранить. Павел Валентинович переадресовывал эти рекламации Белугину. Тот нервничал, предлагал тщательнее и внимательнее проводить комплексное тестирование продуктов до вывода на рынок, генеральный обещал добиться улучшения ситуации с отладкой, но в итоге ничего не менялось.