– Но неужели нельзя найти кого-нибудь более… квалифицированного?

– Позволь вопрос, Давид.

– Разумеется, сеньор Коан.

– Ты заметил, какая у меня записная книжка? Я сегодня весь день в нее что-нибудь записывал.

– Да, сеньор Коан, от Кардена.

– Вот. То, что требовалось доказать. Понимаешь, Давид? Ты из тех, кто все замечает.

– Да просто эта вещь мне хорошо знакома. Именно по такой кожаной записной книжечке от Пьера Кардена все редакторы получили в подарок от издательства на Рождество.

– Да ты что? Надо сказать Эльзе, чтобы впредь покупала мне другую модель. Так. Продолжим. Какой марки у меня часы?

– «Ролекс» в стальном корпусе.

– Цвет моих ботинок?

– Коричневые, в тон костюму.

– Размер рубашки?

– Люди с «Ролексом» на руке не покупают готовые рубашки, сеньор Коан. Ваши тоже сшиты на заказ.

– Сколько стоит этот кусок торта?

– А мне какое дело? – вспылил Давид. – Платить-то не мне!

Коан захохотал так, что немногочисленные посетители обернулись на них. Давид и сам слегка улыбнулся своей рискованной шутке.

– Тут не о чем говорить, – серьезно продолжил Коан. – Ты именно тот человек, какой мне нужен. Я искал человека, который найдет другого человека… и нашел.

– Что до меня, сеньор Коан… мне трудно это объяснить, но у меня семейные проблемы.

– Ну еще бы, – улыбнулся Коан. – Я уж думаю – сколько можно тянуть с основной темой, а ты к ней никак не перейдешь. Конечно, надо условиться о твоей цене. С твоей помощью я выберусь из огромных неприятностей, читатели получат шестую часть долгожданной саги – а ты, что получаешь ты?

– Не подумайте, сеньор Коан, что я…

– Тебе не в чем извиняться, Давид! Я предпочитаю людей практичных, сам такой. Давай поговорим о твоем гонораре. Хочешь знать, как я его вижу? Так вот: серьезное увеличение заработка и другая, более ответственная должность.

– Новая должность? – воскликнул Давид, не скрывая радости, как ребенок, увидевший новую игрушку.

– Да. Директора издательства. Ты давно перерос должность рядового редактора и по знаниям, и по опыту. С этого дня ты ведь фактически уже находишься в более высоких сферах, правда? Информированность твоя предполагает иной уровень работы. Ты теперь знаешь то, что знаем только я, мой брат и доктор Альваро. Я еще там, в кабинете, предупредил тебя об этом. Это привилегия, а привилегия – палка о двух концах. Работай.

– Ну что же, ваше предложение удивляет своей щедростью. Но проблема моя остается. Я по работе должен много ездить. Это очень раздражает мою жену, которая живет, почти меня не видя. Я ведь только вчера вернулся из Лиссабона, от Лео Баэлы с его проблемами.

– Кстати, как тебе его новый роман? Надеюсь, лучше прошлого?

– Да, неплохо. Надо было кое-что переделать, надеюсь, пойдет на пользу. Я верю в Лео. Он на подъеме. Но я хотел сказать… о другом. Понимаете, если я именно сейчас надолго уеду, у меня могут возникнуть серьезные семейные проблемы.

Коан сосредоточенно замолчал с таким видом, словно затруднения Давида были математической задачей, которую он должен немедленно решить.

– Меня мало сейчас волнуют твои отношения с женой. Не жду, чтобы ты разделял мои чувства, но хотя бы пойми: не приоритетны сейчас для нас чьи бы то ни было семейные неурядицы. В то же время мне ни к чему, чтобы у тебя голова была забита этой ерундой, когда тебе вот-вот ехать. Нет, ты мне нужен свободным и в полном объеме. Я кое-что придумал.

– И что же? – спросил Давид.

– Я хотел оформить твой отъезд в Пиренеи как отпуск, чтобы избежать пересудов. Теперь думаю, что это можно использовать. Пусть жена едет с тобой. Скажи ей, мол, тебе дали на работе короткий отпуск и ты хочешь уехать с ней куда-нибудь в спокойное, тихое местечко отдохнуть. А там, на месте, найдешь шестипалого, выпьешь с ним кофе, поговоришь о литературе, возьмешь роман и вернешься.

– Ну, не знаю… А что за места там, в Бредагосе?

– Прекрасные! Рядом лес. Старинные каменные дома, идиллическое очарование. Короче, деревня. Я замечал, женщинам такое нравится.

– Я поговорю с женой. Когда нам выезжать?

– Как можно быстрее!

– Я не знаю, получится ли у нее вообще сейчас с отпуском…

– Помни, что все ваши траты будут возмещены. Вообще все, что вам там понадобится. Ты, Давид, подумай еще раз, что для нас стоит на кону. Если найдешь его и привезешь роман, то будущее издательства обеспечено. А нет – так я через полгода не поручусь, что у тебя будет место работы за отсутствием издательства как такового.

– Я с ней поговорю, сеньор Коан.

– Да уж поговори, Давид. Я очень в тебя верю. Я все на тебя поставил. Я или, лучше сказать, издательство. Привезешь роман – он выйдет под твоей редактурой.

– Серьезно?

– Если сам не откажешься.

– Я вам завтра позвоню?

– Звони в любой час. В любой час дня и ночи.

Давид оперся на капот и уставился на двери офиса, откуда должна была появиться Сильвия. Он напряженно вглядывался в глубину за автоматически открывающимися дверями в надежде скорее увидеть знакомую фигурку. Он должен уговорить ее, уломать, улестить, заставить, наконец, поехать с ним в эту пиренейскую деревушку, потому что именно сейчас решается все – все, для чего он работал столько у Коана. Хорошая должность, спокойная работа без командировок, а главное – возможность редактировать самого Томаса Мауда! Вот уж у кого нет затруднений с сюжетом, так это у Коана! Ну и план он придумал, какая проницательность в понимании людей и точность в расчете их действий. Нет, он гений.

Давид не хотел лгать жене, но и выложить всю правду было опасно. Она могла просто уйти от него. Сколько раз, возвращаясь из командировок, Давид находил гневную записку, прислоненную к экрану телевизора: устала сидеть тут одна, пошла к сестре, останусь там на несколько дней. Он должен собраться. Должен быть тем, в кого поверил Коан, – быстрым, сообразительным, жестким человеком, решительно преодолевающим все трудности.

– Простите…

Давид обернулся на человека, тронувшего его за плечо:

– Да?

– Видите ли… машина, на которой вы сидите, моя. И я хочу на ней уехать.

– Ох, простите, пожалуйста!

Давид отошел от автомобиля, не отводя взгляда от дверей.

Он не хотел расставаться с Сильвией. Он хотел их ребенка, этого маленького шалуна с карими глазками, который станет топать ножками по их комнатам, падать, ломать вещи. Давид будет дуть ему на расцарапанную коленку после падения с велосипеда, вытирать слезы с его щек. Все это будет, надо только вот сейчас, именно сейчас, поднажать и преодолеть трудности.