А вот, если затеряться в какой-нибудь маленькой деревушке…

Сколько в Подмосковье разных городков? Множество! И там спрос на медсестру, пусть даже без опыта, наверняка, выше. А живота почти не видно…

— Вам куда, девушка?

— Не знаю.

Закусываю губу, пытаясь собраться с мыслями перед толстой тёткой, смотрящей на меня суровым взглядом в кассовом окошке. Толпа за мной начинает возбуждённо перешёптываться и я понимаю, что они готовы разорвать меня в клочья, как голодные шакалы.

— Это как?

— Ну, я ещё не определилась. Дайте до конечной, а я в пути подумаю.

Тётка цокает языком, пробивая мне билет и я быстро сгребаю мелочь с пластикового блюдца, допуская до кассы какую-то густо размалёванную девицу.

Надо бы снять с карточки немного денег, чтобы хватило на первое время. Хорошо, что я догадалась оставить чемодан в камере хранения — вернусь за ним позже, когда устроюсь, потому что таскать за собой этого пластикового монстра у меня больше нет никаких сил.

А с крошечной сумочкой в руках, в которой лежит лишь смартфон и кошелёк — я как вольная птица.

Читаю на билете, что моя электричка отправится через пятнадцать минут и бреду к банкомату, встав в очередь. Не хватало ещё опоздать на пригородный поезд — нужно действовать быстро.

Оказываюсь в тесных тисках очереди и пытаюсь не дышать — впереди стоит излишне толстая тётка в красном спортивном костюме, и от неё невыносимо пахнет потом. Сзади — пристроился щуплый мужичонка с трясущимися руками и больным взглядом алкоголика. Такому только собирать мелочь на бутылку.

Минуты нещадно бегут, а очередь двигается с черепашьей скоростью — какой-то парень впереди меня слишком долго возится у банкомата, постоянно проверяя свой баланс. Мне уже отчаянно хочется треснуть его по голове чем-нибудь тяжёлым и он, наконец, отходит в сторону, выкидывая охапку чеков в мусорную корзину, стоящую рядом.

Одышливая тётка в красном костюме, стоящая впереди меня, на удивление быстро расправилась с банковским монстром, подпустив меня к нему, и я с радостью выдыхаю.

Должна успеть.

Пять минут до отправления.

Быстро вбиваю пин-код, и закусываю губу — сколько мне нужно снять денег? Пять тысяч? Десять? Или пятьдесят? Баланс моей карточки — почти двести тысяч и этого мне, конечно, на всё не хватит. Но снимать все деньги с карты слишком опасно — не ясно, куда меня занесёт судьба.

Ещё ограбят по дороге.

Снимаю десять тысяч, решая остальные деньги снять после того, как смогу устроиться на новом месте и быстро убираю их в кошелёк. Замечаю, что отправления электрички остаётся две минуты, и мои ладошки вмиг становятся влажными, а сердце начинает учащённо биться.

Выхватываю карточку, засовывая её в карман пальто и бегу к пригородному поезду сломя голову.

Только бы успеть.

В школе по физкультуре я стабильно получала «тройки», потому что моя физическая подготовка оставляла желать лучше. А сейчас, после пяти лет безбедной жизни, привыкшая передвигаться исключительно на личном автомобиле, я окончательно растеряла все скоростные навыки.

Запрыгиваю в вагон, переводя дух, и с облегчением улыбаюсь, сжав руки в кулаки. Наверное, мой преподаватель физкультуры сейчас бы мной гордился — такого спринта я сама от себя не ожидала.

Уф, хорошо, что успела.

Устраиваюсь на жёстком сидении, достав мобильный из кармана, и откидываю потную прядь волос со лба.

Так-так, посмотрим, что за города ждут меня на этой ветке. Хочется найти что-то не слишком маленькое, хоть с каким-то лечебным учреждением. Там, по крайней мере, я смогу попытать счастье найти работу.

Включаю мобильный интернет, лениво листая страницы с названием городов Подмосковья, и вдруг отчётливо понимаю, что пропала.

Даниил же не просто так появился в парке вечером, когда я отказалась идти с супругом на деловой вечер. В тот самый момент, когда я наслаждалась тишиной и покоем. Нет, он точно знал, где меня искать. А почему?

Да потому, чёрт возьми, что в моём смартфоне стоит какой-то маячок, наверняка. И сейчас, выйдя в сеть, я уже послала ему сигнал о своём местонахождении.

Чёрт!

Дрожащими ледяными пальцами я быстро отключаю смартфон и достаю из него сим-карту. Раздаётся противный хруст и белый прямоугольник падает на пол, разломанный на две ровные половинки.

Ну уж нет, Лебедев, тебе меня не найти.

*****

Выхожу на конечной станции, зябко поёживаясь.

Начало смеркаться, и мне становится не по себе в незнакомом месте, на безлюдном перроне. Испугавшись, что Даня непременно отыщет меня по сигналу смартфона, я решила выйти на конечной станции, даже не успев прочитать её название.

И теперь, судя по всему, я оказалась в Богом заброшенной деревне с покосившимися домиками. А может, она и вовсе заброшена? По крайней мере, я никогда не думала, что в Подмосковье остались такие деревни — неухоженные, куда не ступала нога столичного жителя.

Испуганно озираясь по сторонам, начинаю движение.

В полумраке мне не понятно, насколько развита инфраструктура местности и я бреду к какому-то небольшому домику из светлого кирпича, в окнах которого горит свет. Может быть, там есть кто-то, кто сможет предложить мне ночлег?

Но, подойдя ближе, я осознаю, что этот домик — не что иное, как небольшой магазинчик. Старая потрёпанная вывеска ясно свидетельствует о том, что здесь торгуют продуктами и я вдруг словно переношусь во времена СССР, когда были распространены такие крошечные торговые точки.

Ощущая себя путешественницей во времени, я словно перерождаюсь, чувствуя себя маленькой восьмилетней девочкой. Тогда ещё я жила вместе с бабушкой и бегала в ближайший магазинчик за нехитрым продуктовым набором, непременно оставляя себе несколько копеек на мороженое.

Отряхиваюсь, как мокрая собака, пытаясь отбросить ненужные воспоминания, и прикрываю глаза. Выдохнув, смело толкаю дверь внутрь, слыша, как звякнул маленький колокольчик, подвешенный над дверью.

— Добрый вечер.

— Ага, добрый.

Крашеная девица, тряся пергидрольными прядями по типу советской буфетчицы косится на меня, перекатывая во рту фруктовую жвачку. Её глаза, нежно-голубого цвета, как у куклы, смотрят на меня со злостью и недоверием.

Точно так же выглядела тётя Маша, торгующая во времена моего детства. Только она казалась мне довольно-таки старой, а этой девчонке, стоящей сейчас за кассой, по-видимому, нет ещё и тридцати.

— Что брать будете? А то мы через двадцать минут закрываемся.

Окидываю полупустой прилавок голодным взглядом и понимаю, что в последний раз я принимала пищу в ресторане отеля, часа в два дня. В подтверждение этому живот начинает громко урчать, как мартовский кот, и я быстро выдыхаю: