экскурсовода? Из-за врожденного женского любопытства? Посмотреть, что они ищут? Или я чувствую вину перед людьми за то, что впустила в мир представителей зла и по мере сил пытаюсь ограничить их действия? Ведь если они начнут устраивать вселенскую катастрофу на улицах, я всегда могу позвать на помощь полицию! А уж бравые парни в серой форме сначала эту парочку толпой затопчут, а потом будут разбираться, в чем дело. Можно осторожно намекнуть, что у них документы фальшивые? Нет, не стоит. У меня же первой неприятности появятся.

— Мария Александровна! — позвал Максимилиан.

— Да-да! — откликнулась я, так и не разобравшись в себе и не решив, что делать.

Мы, не сговариваясь, тихо прошли по скрипучему полу. Соседи мирно спали. Во дворе нас ослепила яркое солнце — последний день апреля обещал быть теплым и безветренным.

— Барон! — спохватилась я, увидев собаку. — Как ты выскочил? Пойдем домой. Домой, кому сказала!

— Не прогоняйте его, Мария Александровна, — остановил меня Максимилиан. — Пусть идет с нами. Это придаст прогулке добропорядочный штрих — два казанских родственника помогают беззащитной девушке выгуливать собачку. Никаких объяснений уже не требуется, правильно?

Я с сомнением посмотрела на Барона, пожала плечами.

— Тогда я возьму поводок.

— Он не нужен, — отмахнулся Максимилиан. — Феликс! Что ты стоишь, как столб? Где проводник? Ты думаешь, я носом землю рыть буду?

— Да, да, — закивал Феликс, внимательно рассматривавший сараи.

Максимилиан надрывно вздохнул, подобрал пивную пробку, валявшуюся возле лавочки, и протянул Феликсу. Феликс сжал ее в кулаке, перевел взгляд на гараж Андрея. Через пару минут пробка выскользнула у него из руки и покатилась к калитке. Барон глухо заворчал и вздыбил шерсть. Максимилиан потрепал его по спине, шагнул к калитке.

— Идемте, Мария Александровна! — позвал он. — Феликс! Ноги прилипли?

Мы вышли на улицу. Пробка, звеня и подпрыгивая на асфальтовых выбоинах, покатилась налево.

— Что у нас в той стороне? — осведомился Максимилиан.

— Э-э-э… Мэрия, Федеральный арбитражный суд, городская больница, — стала перечислять я. — Белый Собор, ресторан китайской кухни…

— Достаточно, — остановил меня он. — Будем разбираться на месте. По каждому отдельному сигналу. Значит, так. Возьмите Феликса под локоть.

— Это имеет отношение к делу? — нахмурилась я.

— Да! — заверил меня Максимилиан. — Вы будете следить, чтобы он не потерялся. И не надо морщиться! Должен же кто-то за ним присматривать. Я вам доверяю родного брата, а вы!..

— Вы действительно братья? — не удержалась я. — Или это легенда для квартирной хозяйки? Слишком уж вы разные, Максимилиан!

— Братья, — ответил он. — Могу чем-нибудь поклясться, если это для вас имеет значение. Мы — сводные братья по отцу. Феликс! Скажи Марии Александровне, что у нас общий папа!

— Общий, — покорно подтвердил Феликс.

Я покачала головой и взяла Феликса под локоть. Мы прогулочным шагом двинулись по улице. Пробка дождалась, пока мы к ней подойдем. Подскочила и прокатилась метров на пять вперед.

— Это — проводник? — уточнила я. — А как он работает?

— Не забивайте свою хорошенькую голову глупостями, — улыбнулся Максимилиан. — Гуляйте, наслаждайтесь прекрасным днем и свежим воздухом. Кстати, вы с Феликсом — весьма симпатичная пара.

Я фыркнула. Интересно, какую цель преследует Максимилиан, пытаясь свести меня с Феликсом? Беспокоится, что рассеянный братец остается без присмотра, когда он спит? Так можно Феликса Розочке подложить и проблем не будет. Хотя, да… Потом надо еще избавиться от Розочки! А это сложный вопрос. Что же, как бы то ни было, а на поводу у Максимилиана я идти не собираюсь. С мимолетными искушениями можно справиться, к красоте привыкнуть…

Феликс рванулся вперед. Я повила у него на локте и спокойно спросила:

— Нельзя ли помедленней?

— Там! — выкрикнул он и указал пальцем на отделение банка, в котором я обычно оплачивала коммунальные услуги.

Пробка повертелась у крыльца, запрыгала вверх по ступенькам. Проскользнула в открывшуюся железную дверь и скрылась в помещении.

— Что это за учреждение? — спросил Максимилиан, разглядывая зеленую вывеску.

Я коротко обрисовала ситуацию, крепко держа Феликса, который рвался войти внутрь. Покинувшая кассу старушка спрятала в сумку квиток квартплаты и осмотрела нас с нескрываемым подозрением. Максимилиан задумчиво почесал подбородок, скомандовал:

— Ждите здесь. Барон, пошли!

— Туда с собаками нельзя! — взвыла я. — Вас охрана выгонит!

— Мне — можно, — отрезал он и скрылся за железной дверью.

Через пару минут из кассы повалил народ, дружно ругавший проклятых террористов. В помещении кто-то истошно орал «Не раньше, чем через полчаса, я вам говорю! Ваня! Да выключи же ты рубильник!» Все это переплеталось с гулким, чрезвычайно довольным лаем Барона. Какофонию звуков заглушил мощный рев Максимилиана:

— Минуточку! Сейчас я позову эксперта, пусть посмотрит. Феликс! Иди сюда!

Феликс встрепенулся и побежал на зов. Я, не отпуская его локтя, проникла в сберкассу. Отделение банка располагалось здесь еще со времен моей бабушки. Никаких новомодных хромированных стоек и зеленого стекла тут не было. Огромные комнаты на первом этаже купеческого дома встречали посетителей массивными бронзовыми люстрами с множеством лампочек, из которых горела хорошо если половина, а то и треть, широкими мраморными подоконниками, уставленными фикусами и китайскими розами. Под ногами скрипел вытертый паркет, а на потолке тянулся лепной бордюр из цветов, неплохо изученный мной за время стояния в очередях. Сохранил это потрепанное великолепие охранный ордер, особняк был памятником архитектуры — тут уж, хочешь не хочешь, а банку пришлось умерить аппетиты.

Феликс нагнулся. Подобрал с пола пивную пробку, швырнул ее вверх. Пробка прилипла к одной из люстр. Стеклянные висюльки пришли в движение, комнаты заполнил мелодичный звон.

— Ваня! Выключи рубильник немедленно! — закричала полная дама в темно-синем шерстяном костюме.

Где-то в глубине подсобных помещений раздался щелчок и в комнатах воцарился загадочный полумрак.

— Стол давайте подвинем, — негромко распорядился Максимилиан. — Я сейчас влезу. Надо все проверить.

Полная дама, видимо, заведующая, энергично закивала и крикнула:

— Ваня! Иди сюда! Помоги товарищу стол подвинуть! Нет, нет, этот не берите! Он хлипкий, он вас не выдержит!

Максимилиан с охранником подтащили под люстру увесистый дубовый стол с намертво привинченными высохшими чернильницами. Барон, одобрительно улыбаясь, ткнулся мне в колени. Псу все происходящее явно доставляло удовольствие. А вот мне — нет. Я поняла, что коммунальные платежи мне теперь придется оплачивать на Главпочтамте, где всегда длинная очередь и плохо пахнет расплавленным сургучом. Потому что больше я в эту кассу ни ногой!

Максимилиан влез на стол, раскрутил лампу. Снял бронзовый обод, украшенный висюльками, и внимательно осмотрел.

— Что там? — взволнованно спросила заведующая.

— В лаборатории разберутся, — ответил Максимилиан, спрыгивая на пол. — Я вам расписку оставлю, через три дня ждите результатов. Ваня! Включай рубильник. Давай стол на место вернем, и можете спокойно