– Ты знаешь, я не против того, чтоб Григорий крестил всех желающих. Бояр, смердов, что тебе служат. Но если твой Христос будет и дальше стоять на моем пути, как он встал сегодня, берегитесь!!! Сорную траву недолго и с корнем выдрать!

Святослав сел на скамью, придержав меч, вновь глянул на мать. Легкая улыбка легла на его губы:

– Малушу я хочу за себя взять! Так что пусть совесть и вера твои успокоятся, слышишь? Девка тяжелая от меня. Сама она княжьего рода. Если родит парня, пусть тот полноправным князем станет. Да и мне Древлянская земля не помешает, верно?

Ольге показалось, что сын подмигнул ей. Неужто он догадывался о планах великой княгини относительно Улеба? Не может быть, она никогда никому еще о них не говорила! Или людская молва не врет и князь действительно Вещий, стойно Олегу?!

– Откуда знаешь, что Малуша понесла?

– Сама сказала. А Любомир на капище предрек, что будет сын. Звезды показали. Велел Владимиром назвать.

– Я не хочу более видеть ее в Киеве.

– Будет жить вместе со мною в Новом Граде. До тех пор, пока я не стану великим князем.

Вновь два взгляда встретились. Уверенно-торжествующий сына и жалко-надломленный матери. Святослав рывком поднялся на ноги и подошел к Ольге. Крепкие руки легли ей на плечи.

– Мама, мне нужен великий стол! Пришло время. Без этого я не могу ничего приказать Сневельду и прочим князьям и боярам. Я задумал большой поход, мне нужны будут их дружины. Ты же останешься здесь и будешь моим именем править, как правила все эти годы. Вершить хозяйские дела – твой удел, признаю! И ты будешь заниматься этим до конца твоих дней, если… если Христос не станет бить меня в спину…

– Что ты имеешь в виду?

– Владислав жив и здоров. Моим наследником будет он, а не Ярополк! Слышишь?! Продолжай воспитывать сына от ТВОЕЙ Предславы так, как сочтешь нужным. Я дам ему удел, когда придет время. Но князем великим после меня будет только Владислав! Если считаешь иначе, то вспомни мои слова про сорную траву! Или ты не согласна?

Что оставалось делать Ольге? Она убедилась, что сын действительно уже давно сделался князем, способным жесткою рукой держать государство славян. Мудро и продуманно Святослав разделил власть, по сути, не лишая Ольгу ничего. Ничего… если не считать потерю права неограниченного господства!..

– Хорошо, пусть будет по-твоему, – тихо произнесла княгиня. – Когда бы ты желал собрать вече?

– Я отъеду в степь, хочу повидать Курю. Как вернусь, так и свершим!

Император Оттон быстро откликнулся на просьбу великой русской княгини. Принятие в лоно Римской церкви славян Приднепровья и Приильменья означало не только лишнюю победу в споре с византийцами, это сулило также большие доходы католикам. Потоки ценного пушного золота, не менее ценного воска, шедшего на изготовление свечей, – все это становилось доступным и дешевым. А потому уже через несколько недель после отправки великокняжеского посла в ворота киевского Кремника втянулся длинный обоз повозок, на одной из которых важно восседал назначенный епископом Руси Адальберт.

Латиняне были встречены слугами Ольги на княжьем дворе. Адальберт сразу же потребовал две вещи: лучшие в Киеве палаты и немедленную встречу с русскими князьями и боярами. Недоброе предчувствие охватило великую княгиню: с первых же слов гость повел себя, словно полный хозяин! Ей вспомнился последний серьезный разговор с сыном, его предупреждение о «сорной траве». Святослав успел вернуться из поездки в степь, ничего не сообщив о ее целях и результатах. Ольга уже жалела о своей грамоте Оттону, но невозможно было повернуть свершившееся вспять. Единственное, что следовало сделать, – попросить епископа не являть прыть в деле убеждения ее подданных. Но короткая беседа накануне общей встречи ни к чему не привела.

– Архонтесса хочет меня научить, как из язычников делать верных слуг Христовых? – с усмешкой вопросил Адальберт. – Я уже сотворил угодное Богу дело на землях язычников вендов. Увидишь, через год Христа начнут славить толпы и здесь!

Епископ с видимым удовольствием получил от Ольги в подарок связку соболей. Уже покидая горницу княгини, он небрежно произнес:

– В Риме я привык, чтобы ко сну меня обряжала молодая красивая служка. Ты уж не разочаруй меня в этом, Елена! В мои годы трудно ломать привычки…

Встреча с володетелями славянских земель проходила уже под вечер. Зала была щедро озарена толстыми свечами, запах воска перебивал запах дорогих одежд, извлеченных из скрынь, где те лежали, пересыпанные полынью для защиты от моли. Адальберт вошел в сопровождении нескольких слуг, принесших свитки с папской печатью, толстые книги со Святым Писанием. Довольно сносно говоривший на языке славян, епископ тем не менее начал вещать на латыни. Длинный тощий монах переводил его слова собравшимся.

Епископ сладко вещал об отзывчивом императоре римлян, о благости, неизбежно проливающейся на народы, признавшие учение Христа. Он зачитывал то одну буллу, то другую, то раскрывал заранее заложенные страницы древних фолиантов. Ольга слушала латинянина вполуха, все внимание ее было приковано к сыну. Святослав вначале внимал гостю с легким интересом, затем гримаса брезгливости наползла на его лицо. Князь выразительно посмотрел на княгиню, прищурил глаза и укоризненно покачал головой.

– В Новом Граде мне довелось беседовать с князем поморских славян Руалдом, что бежал с берегов норманнского моря к нам на Ильмень. Он говорил, что вы крестили его народ огнем и мечом! Верно? – перебил Святослав священника на полуслове.

Епископ важно надул губы:

– Всякий, кто не признает креста, есть враг Святой церкви! С такими грешниками воинствующие монахи всегда будут поступать как с врагами.

Лицо Святослава окаменело. Встав на ноги, он медленно и раздельно произнес:

– Стало быть, если вы на землях Перуна не признаете наших богов, вы тоже для нас – враги?! Берегись, латинянин! Отныне я не дам за твою жизнь и векши!! Идемте прочь отсюда все, кто верен нашим древним богам!

Быстрыми решительными шагами князь направился к двери, за ним устремилось более половины присутствующих. По глазам части оставшихся было видно, что они задержались лишь потому, что великая княгиня не шелохнулась на своем кресле. Адальберт побледнел, руки его предательски затряслись, свиток выпал из ставших вдруг непослушными пальцев.

Ольга встала и негромко произнесла:

– На этом закончим! Вам, гости дорогие, двора княжьего пока не покидать! Я поговорю с сыном, все улажу. Свенельд, прикажи удвоить при вратах и у спален охрану.

Невозмутимой походкой княгиня медленно покинула залу. Сердце ее неистово стучало, но разве это можно заметить со стороны? Ольга повелела призвать к себе Святослава для срочной беседы, но слуга вернулся ни с чем. Князь вместе со своей дружиной покинул двор и перебрался к своему любимцу боярину Красичу. За боярскую ограду посланца великой княгини не допустили.