– Халиф на час… – подтвердил его мысль Клим. – Или как тамзовут жён халифа? Ладно, пусть будет принцесса на час…

– Принцесса на бобах, – сказал Мартин. – Надеюсь, её непобили?

Клим возмущённо фыркнул:

– Мы тут малость одичали, но всё-таки остались культурнымилюдьми. А вот бобы у нас – праздничное лакомство, так что идиома утратиласмысл.

В посёлке люди стали расходиться. Кто-то нырнул в палатки,кто-то остановился в отдалении. Десяток человек с виноватыми лицамиприблизились к Климу – это предавшие вождя последователи спешили искупитьгрехи.

Ирина тоже направилась напрямик к директору. Остановилась,подойдя почти вплотную. И выпалила:

– Ты! Ты знал, что я ошибаюсь!

Мартин оценил и темперамент девушки, и тон, которым онапроизнесла своё обвинение.

– Ирина, ты ни о чём меня не спрашивала, – холодно ответилКлим. – Ты ведь заявила, что у нас давно окостенели мозги? И что ты одна знаешьистину? Что ж, я тебе не мешал. Как успехи?

Секунду девушка стояла, с негодованием глядя на директора.Мартин тихонько вздохнул: не для Ирины такие поединки, не было у неё опытаподковёрной борьбы, интриг, защиты курсовых и диссертаций, заваленныхоппонентов и привлечённых сторонников – короче говоря, всего того, чтосоставляет могучий ствол научного древа, на котором только и могут зазеленетьробкие листики знаний.

– Вы меня убили, – тихо сказала Ирочка. В её глазахпоказались слёзы.

И тут же Клим шагнул вперёд, крепко взял вздрогнувшую Иринуза плечи – и совершенно другим голосом сказал:

– Ира, ты умница. Ты нашла очень интересные закономерности.Если кто-то и сможет раскрыть загадку Библиотеки, так это ты. Но реку нельзяпреодолеть одним прыжком. Надо учиться плавать.

Мартин мысленно зааплодировал. Растерянная Ирочка сразуутратила весь боевой дух и совсем по-детски смотрела на директора. А тот,ласково, словно отец, погладил её по голове и продолжил:

– Я напишу письмо заведующему кафедрой иностранных языковМГУ профессору Паперному, он мой хороший старый друг. Попрошу, чтобы тебяприняли без всяких экзаменов… впрочем, тебе не составит труда их сдать. Ирина,я очень хочу, чтобы ты встала в наши ряды. И через пять лет мы будем ждать тебяздесь, на этом самом месте. Веришь мне?

Ирина кивнула, не отрывая взгляда от Клима. А тот, всё с тойже мягкой интонацией, добавил:

– Ты не представляешь, как быстро пролетят пять лет… и какмногого ты сможешь добиться, обогатив свою память всем знанием, выработаннымчеловечеством…

Он на миг прижал Ирину к себе и нежно поцеловал её в лоб. НоМартин отметил, что рука Клима всё-таки дрогнула на спине девушки инепроизвольно, совсем не по-отечески, поползла вниз, к хорошенькой крепкойпопке.

Впрочем, Клим тут же опомнился, отстранился от Ирины и сулыбкой сказал:

– А у нас гости! Это Мартин, он только что с Земли… и хочетпоговорить с тобой.

Девушка машинально сделала шаг в сторону Мартина. Что ж,Клим и впрямь замечательно сделал свою часть работы…

– Здравствуй, Ирина, – сказал Мартин. Доброжелательно, нобез улыбки или явной симпатии. – Твой отец попросил навестить тебя.

Ира молчала, хмурясь. Её глаза ещё влажно поблёскивали, нослёзы так и не родились. За спиной Ирины Клим распекал провинившихся учёных:

– Сети стоят со вчерашнего вечера, мы что же, соскучились потухлой рыбе? Катрин, у твоего малыша болит живот, он уже трижды бегал к туалетномуканалу. Все, кто хочет отправить письмо на Землю, могут подойти ко мне забумагой. Не больше одного листа на человека!

Может быть, Клим и не был великим учёным. Но администраторомон был хорошим. Толпа рассеивалась на глазах, жизнь в посёлке входила впривычное русло.

– Не буду уговаривать тебя вернуться, – продолжал темвременем Мартин. – Но Клим, как мне кажется, дал хороший совет. Если ты решишьему последовать, то я помогу тебе с историей для ключника…

Ирина вздохнула. Чуть-чуть улыбнулась, глядя на Мартина – скуда большим пониманием происходящего, чем можно было ожидать от девчонки еёлет. И сказала:

– Я…

Совсем рядом в канале плеснула вода. Мартин обернулся какраз вовремя, чтобы увидеть вынырнувшего до половины тюленоида. Чёрная шкура мокроблеснула на солнце, резко махнул сильный ласт – и что-то маленькое просвистелов воздухе.

Ира Полушкина вздрогнула, вытягиваясь словно от удара током,и замолчала. Из открытого рта тонкой ровной струйкой потекла тёмная кровь. Всётак же прямо, не сгибаясь, девушка упала ничком – и Мартин с содроганием увиделокровавленный серый шип, вонзившийся в её шею где-то возле седьмого позвонка.

Тюленоид с плеском погрузился в воду.

В следующий миг все вокруг смешалось. Кричали взрослые,ревели дети, в руках Клима откуда-то появился пистолет – и он бежал вдольканала, всаживая в воду пулю за пулей. Одна из индианок склонилась над Ирой.Другая, со здоровенным кухонным ножом в руке, перепрыгнула через канал ипобежала – видимо, к той точке, мимо которой тюленоид неизбежно должен былпроплыть. Мартин бросился вслед за ней, и это оказалось правильным решением.

Тюленоид мчался в канале со стремительной грацией истинноводного обитателя. За ним, будто дым, стлалась тёмная пелена – одна из пульКлима нашла цель. Мартин выждал секунду, давая рукам привыкнуть к тяжести«ремингтона», а потом открыл огонь.

Он попал с третьего выстрела – в ласт, как и целил. Тюленоидзавертелся на месте, выгибаясь, будто в попытке укусить раненое место. Индианкаодним движение сбросила платье, пригнулась для прыжка, перехватила ножпоудобнее и вопросительно посмотрела на Мартина.

Мартин покачал головой. Дождался, пока тюленоид попытаетсяплыть дальше, – и прострелил ему второй ласт.

Через пару минут, когда истекающий кровью чужак общимиусилиями был вытащен на камни островка, Мартин забросил винтовку за спину,вытащил из ножен на голени кинжал и склонился над раненым. Рявкнул:

– Твой единственный шанс выжить – сказать всё и немедленно!

– Ты что, сдурел, Мартин? – мрачно спросил его Клим.Приставил пистолет к дёргающейся голове тюленоида и нажал на спуск.

Мартин отшатнулся, стёр с лица кровавые брызги. Ему вдругвспомнились слова девочки «вы меня убили».

– Он был единственным свидетелем! – потянувшись к карабину,выкрикнул он. – Ты не хотел, чтобы он заговорил?

Клим вздохнул, опустил ствол пистолета в воду и поболтал,смывая кровь. Тюленоид с развороченной головой слабо подёргивался на берегу.Пахло кровью и порохом.