− Так, я ничего не хочу знать. Стас привёз тебе из деревни две бутылки самогона. Они у меня в кондитерской. Забери. Сегодня, а то у меня завтра проверка, – на этот самогон я договаривалась со Стасом ещё в прошлом месяце. Хотела преподнести в качестве подарка Викторовичу. Он ценитель сего напитка. Ценит его выше, чем дорогое пафосное пойло, ибо натур продукт.

− Я постараюсь.

− Не постараюсь, а забери. Я до восьми буду на работе.

− Хорошо, не вопи только. Как тебя Франц терпит? Ты превращаешься в бензопилу.

− А ты с*чка.

− Знаю, Америку не открыла.

Но я про*балась. И самое обидное, реально из-за работы. Когда посмотрела на часы, было уже девять, и на телефоне, что стоял на беззвуке, было с десяток пропущенных от Динки и столько же разгневанных смс. А ещё сообщение от Ширяева: «Твоё «лимончело» и «вишнёвка» у меня. Забирай, а то отдам хирургам на дегустацию. В клинике до шести утра». Еб*ный стыд, бл*ть. Стукнувшись лбом о столешницу, громко простонала. Ещё раз выругалась. Трехэтажно. Громко. С чувством полного п*здеца. И ведь не забрать этот *баный самогон не могу − уже пообещала Викторовичу. Да и времени искать достойную замену нет. Твою ж дивизию!

***

Баева, молча, вошла в кабинет, цедя кофе из одноразового стаканчика местной кофейни, что располагалась напротив клиники. Плюхнулась в кресло, окинув меня, переодевающего рубашку, взглядом, едва заметно приподняв бровь. Секундная задержка, оценивая татухи на моём плече, и я не удержался.

− Нравится?

− Видела и лучше, – фыркнула, делая глоток кофе. − Я предпочитаю качество, а при виде тебя я задумываюсь о сроке годности, который явно истек, – с*чка, пара её фраз, и доза впрыснута в вены. Мой маленький дерзкий эндорфиновый дилер. По ходу, я уже подсел. Закатывая рукава рубашки, остановился напротив неё, опираясь бедром о стол. Острый взгляд с прищуром поверх стаканчика с кофе, и медленно растекающаяся по губам улыбка.

− Ширяев, ты сейчас за доли секунды поимел меня в своём воображении во всех позах и на всех поверхностях этого кабинета. Тебе бабы не дают? Или ты Виагрой вкинулся перед моим приходом?

− Ага, чтобы на тапочки не капало, – её губы растянулись в обворожительной улыбке, но взгляд быстро стал серьёзным.

− Так не стоило. Я же дала свой ответ ещё в прошлый раз.

− Ну, это же не значит, что он меня устроил.

− Воу, воу, притормози. Давай, тащи мой самогон, и я поехала.

− Пакет слева у стола.

− Мог и курьера отправить, по-любому же есть такая должность на балансе, – она поднялась со своего места, допивая остатки кофе.

− Ну, допустим… я соскучился.

− Бл*ть, чуть не подавилась. Ширяев, ты хоть предупреждай, когда х*йню такую сморозить хочешь, а то помру раньше времени. На твоей совести грех будет, – бросив опустевший стаканчик в ведро для мусора, уложила пакет в свою объёмную сумку и направилась к двери. Конечно же, я, как гостеприимный хозяин, направился следом, чтобы открыть даме дверь, хотя…

− Торопишься? – ладонью по двери, как только её рука коснулась ручки.

− Да что, бл*ть, за х*йня с тобой сегодня? – обернулась, впиваясь в меня злым взглядом своих карих глаз. − Дверь открой!

− Опаздываешь на потр*хушки? – секундная пауза, и её лицо преображается. Вылезли чертята. Здравствуйте.

− Конечно. Меня ждет молодой накачанный загорелый жеребец, и ночь, насыщенная моими оргазмами. Знаешь, когда языком по клитору, медленно, ласково, горячо… М-м-м, – пока она это говорит, на полушаг ближе и ладонью между распахнутыми полами шубы. Привлекаю её к себе, за что тут же схлопотал кулаком в плечо. Довольно ощутимо, причём.

− Сколько же яда в таком маленьком язычке. Постоянно удивляюсь этому факту, – произношу, не отрывая взгляда от её губ.

− Андр… − губами по губам, врываясь в её сладкий рот, подавляя протест и возмущение и пьянея почти мгновенно. Бл*ть, она, словно качественная дурь, приход одинаково сильный. Сбившееся дыхание, её сдавленный стон. Она уже не лупит меня кулачком по плечу, а впивает до отметин свои коготки в мою кожу через ткань рубашки, множа этим во мне желание взять её прямо у этой двери.

Резкий удар ладоней в грудь стал полнейшей неожиданностью, отшатнулся. Рваное дыхание, и её злой взгляд, на глубине которого виднеется, что она уже мысленно четвертовала и порезала меня на тонкие ремни.

− Не смей так делать! Иначе я тебе яйца оторву. Первый и последний раз предупреждаю. А теперь отойди на хр*н, − процедила сквозь зубы. Оттолкнув, распахнула дверь и выскользнула из кабинета.

− Баева, − окликнул, прислонившись к косяку, наблюдая, как она удаляется. Секундная заминка, но обернулась. − Ты начинаешь мне нравиться.

− Сочувствую, − улыбка с оттенком горечи на губах, и, больше не оборачиваясь, стучит каблуками по коридору в сторону двери.

Что ты, бл*ть, такое, и с чем тебя едят, дилер ты мой эндорфиновый?

***

− *баный ты в рот! − сдавленным стоном на весь салон и, закрыв глаза, запрокинула голову на сиденье. Чтоб тебе пусто было, Ширяев. Тварина ты похотливая. Но от нового приступа страдашек меня отвлёк телефонный звонок. Вот, с*ка, только сопли на кулак помотать соберёшься, платочки заготовишь, музло печальное врубишь (я ещё не включила, но собиралась), обязательно какая-нибудь мразь всё испортит. Что за жизнь-то такая?

− Слушаю, – недовольно рыкнула в трубку.

− Насть, это Алина Конева, я номер поменяла, – весёлым голосом, как пионерка, которой впервые доверили знамя, пропищала моя бывшая однокурсница.

− От очередной «любови» прячешься? – этих «любовий» у неё, как грязи. Каждые три месяца меняет, обычно, вместе с номером телефона.

− Ага, типа того. Слушай, завтра наши собираются в «Эру». Поехали с нами, а то я тебя с лета не видела, – да ниспошлет Господь благо и просветление на твою душу, Конева, моя ты прелесть. И мужика тебе доброго и богатого. Вот, от души желаю.

− Во сколько подъехать?

− Думаю, к одиннадцати нормально будет.

− Заметано, – отбросив телефон на торпеду, завела машину и вырулила в сторону дома. Отчаянно прогоняя назойливые, царапающие нутро мысли.

− Дина, дорогая моя, скажи, пожалуйста, как мой самогон оказался у Ширяева? – мило проворковала я в трубку, еле сдерживаясь, чтобы не завернуть отборным трехэтажным от распирающих меня эмоций. За ночь я не только не остыла, но ещё больше завелась.

− Очень просто. Он заезжал в кондитерскую, я ему его и впихнула. Попросила тебе отвезти, потому что нех*р резину тянуть. Что? Сцепились опять?