Часы пролетают быстро, мы успеваем немного перекусить и даже поваляться в номере. Скоро нужно отправляться в порт. Но тут у Ричарда разболелся живот, и он не может подняться с постели.

– Милый, ну что такое? Совсем плохо? – спрашиваю я, гладя его по животу.

– Что-то неважно мне. Похоже, не смогу пойти. Тебе придётся одной поехать на погружение.

– Нет уж, я тебя не брошу. Это, наверное, из-за странной рыбы, которую мы ели. Как она называлась?

– Не помню. Но, скорее всего, ты права.

– Ничего, перенесём. Так, где таблетки от живота?

– Посмотри в моей сумке. Послушай, я знаю свой организм. Я проведу полдня точно, перемещаясь между туалетом и кроватью. Мне бы хотелось это всё делать без зрителей.

– То есть я – зрительница? Так, что ли? Да?

Честно говоря, меня это обижает.

– Малыш, не обижайся. Правда. Просто ты меня знаешь, не люблю быть слабым перед тобой.

– Ну знаешь, мне не впервой заботиться о тебе. И ничего страшного, если перенесём.

– Ну выполни ты просьбу твоего мужчины. Пожалуйста! Я правда так быстрее приду в себя.

– Да ну тебя. Я не хочу одна! Хочу с тобой.

– Я тоже. Но… Чёрт, я сейчас. – Он убегает в ванную.

Как ребёнок. Честное слово. Похоже, придётся ехать одной. А то не успокоится. Ладно, это дневное погружение, оно недолгое. Может, привезу ему какой-нибудь подарок. Пока я собиралась, он вышел из ванной совсем зелёного цвета.

– Бедный мой, ну что ты? – целую его. – Я пришлю врача к тебе. Хорошо?

– Я сам врач. Не надо.

– Ты сейчас больной, не спорь. Или никуда не поеду.

– Хорошо. Люблю тебя.

– Люблю.

Спустившись на ресепшн, прошу, чтобы к нам в номер зашёл врач и обследовал мужа. Мою заявку принимают, и я направляюсь в порт.

Найдя лодку, которая везёт нас на погружение, знакомлюсь с главным инструктором – Хорхе. Он весёлый, смуглый мексиканец, с яркими зелёными глазами и волосами в хвост. На лодке нас небольшая группа, инструктор, шкипер и семейная пара с ребёнком. Я из них единственная с опытом погружений.

– А каких рыб мы сегодня увидим? – спрашивает женщина.

По-моему, её зовут Мэридит или Мэлани. Не суть, если честно.

– Самых разных, поверьте, в этих водах бесчисленное множество их. Но обещаю после погружения рассказать вам о каждой.

– А акулы тут есть? – спрашивает мальчик.

– Есть. Разные. Но не бойтесь, белых или тигровых среди них нет. Главное, чтобы вы ни увидели под водой, ни в коем случае не поддавайтесь панике. Я с вами, так что вам нечего бояться. Договорились?

Мы все синхронно киваем. Да, он действительно вселяет уверенность. Видно, что разбирается в подводном мире и, несмотря на постоянные шутки, очень дисциплинирован и ответственен, когда речь идёт о безопасности.

Мы отплыли уже достаточно далеко от берега и начали надевать снаряжение. Настроение, конечно, не очень из-за того, что Ричарда нет со мной. Он бы точно повеселился. Но что поделать.

Наконец, бросив якорь и совершив все приготовления, Хорхе даёт нам команду и спиной к воде мы совершаем прыжок в воду.

Так, главное – не забыть придержать маску руками, чтобы её не сорвало. Облако пузырьков, что проплыли вокруг меня, сразу же отрезало все звуки – ни криков чаек, ни голосов, ничего. Только звук сжатого воздуха, идущего через регулятор. И всплески вокруг от прыжков всех остальных.

Инструктор в центре группы, рукой зовёт всех за собой и тут же неторопливо идёт вниз. Перевернувшись, следую за ним, чувствую сопротивление и вспоминаю, что нужно стравить воздух из компенсатора. Сразу становится легче, и прозрачная светло-бирюзовая тёплая вода словно обнимает меня. Я как будто в невесомости.

Кручу головой по сторонам и вижу вокруг меня остальных, так же целеустремлённо идущих вниз, где на каменистом дне, чуть завалившись набок, лежит затонувшее судно. Мы словно летим над ним, даже само ощущение того, что я плавно опускаюсь к земле сверху, кажется мне противоестественным. Так не бывает, мы люди, мы ходим по земле. Возможно, именно поэтому я так люблю дайвинг, за трёхмерность пространства вокруг, за то, что есть возможность оторваться от бренной земли и парить над ней.

Цифры на компьютере, надетом на моё запястье, показывают, как растёт глубина. Десять метров, пятнадцать, двадцать. Каждые пять метров я зажимаю нос и продуваю уши, снимая тем самым накатывающую тупую боль в голове. Ржавый остов старого сухогруза всё ближе и ближе, он уже совсем не кажется мне маленьким. Ржавые, покрытые остатками облезшей краски и наросшими моллюсками борта приближаются, стремительно увеличиваясь в размерах. Они словно подводная скала странного вида. Множество ярких рыбок вокруг, которые уже давно облюбовали затонувшее судно, как риф, поселились на нём и живут в своём замкнутом мирке.

Становится значительно темнее, цвет воды меняется на тёмно-синий, и она явно тут холоднее. Вспоминаю всё, что говорил мне когда-то инструктор, стараюсь дышать спокойно и размеренно. Главное, это не расходовать зря воздух, ведь чем глубже ты погружаешься, тем быстрее он уходит, пытаясь лишить тебя времени на свободный полёт, возможность чувствовать себя то ли птицей, то ли рыбой. Впрочем, куда нам до рыб, большим и неуклюжим людям в этом подводном мире.

Мачта судна торчит острым пиком, с неё тянутся тросы, словно провисшие под тяжестью на самом деле почти невесомых водорослей. Яркие разноцветные рыбки разбегаются передо мной, а чуть поодаль, рыская рылом, проплыла небольшая серая акула, потом вдруг резко вильнула острым хвостом и растворилась в синеве. Видимо, почувствовала где-то добычу по вкусу.

Через довольно большие иллюминаторы просматривается интерьер рубки. Почему-то странно видеть замершие навеки штурвалы, открытые шкафы, разные приборы, по которым, наверное, вёл это судно. Ниже, ещё ниже, вот открытая дверь надстройки. Я начинаю ощущать непреодолимое желание заглянуть внутрь и сразу вспугиваю какую-то крупную пятнистую рыбину, метнувшуюся в сторону, и от её хвоста с палубы поднимается облако нанесённого туда течением песка. Что здесь? Трап с перилами, идущими вверх и вниз. Вот так они поднимались в рубку. А что там, интересно, внизу? Там темно, туда совсем не хочется и даже немного страшно туда смотреть. Откуда-то в голову настойчиво лезет мысль, что там внизу может жить огромная акула, такая же как в фильме «Челюсти». Хоть и понимаю прекрасно, что это бред, и акулы в таких местах не живут, но мне становится страшновато.

А если наверх? Заплыть в рубку изнутри, ну просто, чтобы посмотреть на мир с места капитана? То есть я, конечно, помню, что этого делать нельзя, что надо держаться с группой, но почему-то не могу преодолеть этого странного, боязливого искушения. Я только на минуточку, и я же всё время буду на виду. Только поднырнуть под вот эти свисающие верёвки, или кабели, или тросы, или как там они называются правильно.