Следом за бароном и его женой шла, потупив глаза Виолетта. Сестру баронесса приодела в красивое лиловое платье с подкладкой из золотистого шелка, но фасон платья был еще «детский» с пояском под грудью. Это неимоверно сердило младшую, но стянуть поясок на бедра, как принято было носить девушкам постарше, она не решалась после слов Вероники:

– Хочешь, чтобы барон побыстрее день свадьбы назначил?

Барону подвели коня. Когда он взгромоздился в седло, дамы присели на телегу, накрытую ковром. До места праздника добрались быстро. Старосты уже поджидали властителя земель возле большого костра дров. Лорд Грейнж спрыгнул с коня, вынул огниво и запалил костер. Потом отхлебнув с женой из одного кубка, выплеснул вино в костер, сказал несколько высокопарных слов, а после усадил женщин в опустошенную телегу и махнул вознице рукой, чтобы увез дам в замок. Сам же барон ни секунды у телеги не задержался – раскинул руки и ринулся в толпу девушек, пришедших потанцевать на празднике.

Вероника повернулась к безобразию спиной. У нее была своя задумка. Как только праздничная поляна осталась позади, она выкопала из соломы узелок с русальей рубахой и тронула возницу за плечо:

– Край, мне ведьма велела прийти. Отвези Виолетту в замок, и проводи до комнат. Я к утру вернусь.

Старый возница одобрительно покивал. Он, как и многие старые слуги успел оценить баронессу, и желал ей скорее родить наследника и остаться в замке. Сестра вскинулась было возразить, но под тяжелым взглядом старшей потупилась.

– Помни, Виола, без глупостей! Если меня спросят, скажи, что осталась на лугу, собрать травы для постельного венка.

Девочка густо покраснела. Была такая примета, что травы, собранные в Иванов день помогают зачатию. Посмотрев телеге вслед, баронесса свернула к лесу. Ей действительно нужна была тропинка, ведущая к дому ведьмы, но лишь потому, что возле нее росло старое дерево с просторным дуплом. Именно в нем она собиралась оставить на ночь свой праздничный наряд, и переодевшись в «русалью» рубаху, пойти к небольшой поляне, заросшей папоротником, чтобы поискать самое главное сокровище Иванова дня – цветок папоротника!

Дэвлин Коркодэйл никогда не считал себя человеком чувствительным, но увидев, как барон Грейнж, едва отвернувшись от супруги кидается в гущу девиц, он невольно стиснул зубы. Разве можно так унижать жену? Хозяйку дома? Или лорд настолько уверен в том, что король позволит ему отправить бесплодную супругу в монастырь?

Расстроившись не на шутку, стражник отвернулся от хоровода и обратил внимание на бочонки с пивом. Оно было выше всяких похвал – легкое, пенное, поднимающее настроение, но не дурманящее голову. Ноги после пары глотков сами пускались в пляс. Но Дэвлин не торопился – выпил глоток, заел куском сыра и покосился на приятеля. Самюэль не сводил глаз с телеги, в которой уезжали баронесса и ее сестра. Коркодэйл уже понял, что птичка-невеличка в лиловом платье зацепила его товарища за живое, но помочь ничем не мог. Не ровня дочь рыцаря и сын торговца шерстью. Пусть и выделил ему король деревеньку на кормление, и даже рыцарем назвал. Барон свояченицу не отдаст.

Когда телега совсем скрылась из вида, Дэвлин ненавязчиво потянул Сэмюэля к бочонку, но тот вдруг вывернулся из его рук и заявил:

– Не стану пить! Лучше в лес пойду! Сегодня можно цветок папоротника поискать, тот, который желания исполняет!

Коркодэйл не удержался от смешка:

– Лайн, когда ты успел в девицу превратиться? Только наивные души в такую ночь в лес идут, цветок ищут. Пустое это все! Давай лучше выпьем, да найдем тебе красотку посговорчивее!

– Нет! – Сэмюэль вырвался из руки друга, и решительным шагом двинулся к темнеющей цепочке деревьев.

Дэвлин за ним не пошел – и так найдет, если нужда возникнет. Да и смысл бегать за тем, у кого ранено сердце? Пусть сам по лесу побегает, за корни позапинается, глядишь к утру успокоится и в замок вернется. Опасных зверей тут нет, да и шум их отгонит, а вот пьяных да влюбленных под каждым кустом скоро по парочке будет!

Однако как не ворчал про себя стражник, а все же вторую кружку пива наливать себе не стал. Съел кусок мяса, да пару пирогов, полюбовался на хороводы и прыжки через костер, и потихонечку двинулся к лесу. Просто, на всякий случай. Вдруг Сэмюэль наткнется на таких же любителей цветок папоротника поискать?

В лесу было странно светло. Зеленая листва казалась серой в лунном свете. Тропинка сама легла под ноги и повела, неспешно виляя между деревьев. Коркодэйл не спешил. За спиной слышались голоса, между деревьев виднелся огонь костра, да и кусты то и дело потрескивали, выпуская в прохладный ночной воздух смешки или сладостные стоны. Еще одно правило Купальской ночи – тот, кого ты встретил в лесу, твой муж или жена на эту ночь. В лицо можно не смотреть, именами не обмениваться, разойтись на рассвете и знать, что получил от судьбы подарок.

В старинных легендах рассказывалось о феях, снисходящих к простым смертным в Купальскую ночь. О воздушных и каменных рыцарях, соблазняющих земных дев. О кладах, найденных по цепочке болотных огоньков или совету внезапно появившегося старика. Дэвлин немало повидал в своей жизни, но блага, упавшие на голову, просто так считал блажью или бредом. Все, чего он достиг в жизни было результатом трудов, а легенды он почитал пустыми сказками, придуманными для развлечения детей и женщин.

Однако внезапно очутившись на полянке, заросшей папоротником, Дэвлин замер. Необычное было место. Круглая, как чаша поляна, окруженная высокими, похожими на колонны соснами. Под деревьями и примерно на треть к центру рос папоротник. Зеленые веерные листья покачивались, словно шептались. Над ними мелкими звездами блестели светлячки. А в центре поляны, на толстой подушке седого мха сидела девушка в белой рубашке с длинными рукавами, и удивленно осматривалась вокруг.

Стражник замер между двумя могучими смолистыми стволами и залюбовался представшей его глазам картиной. Черные локоны стекали по плечам до самых колен, нежная кожа почти светилась в лунном свете, а зеленые глаза манили его к себе, как омуты! Вспомнив, что такие зачарованные места не терпят железа, Дэвлин быстро стянул с себя все – пояс с кинжалом, сапоги с железными подковками, куртку с крючками, и даже штаны, с металлической пряжкой на шнурке! Оставшись нагим, он шагнул вперед, раздвигая папоротник, и увидел, что между сосен поплыл густой, как молоко туман. Видно, лесная фея, что пригласила его на свидание, не желает видеть других смертных!

После этого в голове сына барона не осталось ни одной лишней мысли – только хрупкие ключицы под его губами, только манящие в бездну темные глаза, и сладко извивающееся под ним тело. Когда он в первый раз упал на подушку мха рядом с ней, и провел грубыми пальцами воина над ее тонкой кожей, боясь коснуться и поцарапать, она вдруг вынула из его растрепанных светлых волос мелкий белый цветок и усмехнулась:

– Цветок папоротника, возможность загадать желание на грядущий год. Я нашла его. Хочу родить сына!