– А ты думаешь, счастье там сидит и меня ждет? – поинтересовалась китиарка с легкой насмешкой.

– А чё, не ждет? Да ну. Таких, как ты, кто-то где-то обязательно ждет.

– С чего ты взяла?

– Ну, как… – удивилась косметутка. – Ты красивая, чё. Молодая, но богатая. Даже если тебя не ждет твое «счастье», тебя ждут или предки, или муж, или любовник.

– Я не богатая, – возразила Тайни, которая Хэлли. – Но зарабатываю немало. Работа опасная, а надежда только на себя.

– И на космолет сама заработала, чё, – в голосе Саманты слышался сарказм.

– Нет, космолет не мой, – призналась Роул.

– А у тебя какой? – таким голосом, будто она внезапно уселась на шило, спросила косметутка.

– Галакси R5.

– Круто, чё! Маломестный межгалактический звездолет класса «В». Я видела рекламу, – косметутка говорила с такой гордостью, будто реклама была ориентирована именно на нее, и теперь Саманта Локси размышляла: то ли купить этот, то ли более позднюю модель. – Возьмешь покататься?

– Не могу, – обломала кайф китиарка. – Он стоит на профилактике в доках Атована. А я себе отпуск устроила.

– А, ну, понятно, – насмешливо буркнула Саманта. В тоне сквозило, что она не поверила ни Тайни. От слова «совсем». – Сейчас лучше расслабить мышцы лица, – произнесла она нейтральным тоном. – Просто полежи. Будет небольшое покалывание и чувство холода. Если ощущения будут слишком болезненными – говори.

В ушах зажужжало, и перед глазами будто выключили свет. Запись завершилась. Видимо, дальше ничего информативного не было.

Алекс задумался над услышанным и увиденным. Прежде всего, он обратил внимание, что оба фигуранта были с Гедеона. Странно, что Тайни не акцентировала на этом внимание. Возможно, они связаны с тех времен.

Во-вторых, обе исполнительницы заслужили шесть баллов ровно и за артистизм, и за находчивость. Локсби вывалила на собеседницу целую гору информации, что забылась бы сразу за порогом ее кабинета, если бы не камера. При этом косметутка ненавязчиво, очень гармонично «развела» клиенту на личные сведения. Больше всего Алекс оценил концовку, которая провоцировала, просто обязывала Тайни-Хэлли доказывать, что она «не такая».

Роул уверенно отыграла свою историю. Ей нужно было оправдать непривычную бледность, – следствие долгих перелетов в космосе, – сильное тело и ухоженную внешность. Одиночка-«доставщица» – просто пограничная легенда. Еще чуть-чуть – и Тайни уже неприкасаемая, несмотря на одиночество и потерянность.

Правильно, что она прилетела регулярным рейсом. Какой нормальный маньяк рискнет покуситься на девицу, которая прибыла на собственном звездолете? Только если вместе со звездолетом похищать. Конечно, если в деле участвуют пираты, то им со своим транспортом даже лучше. С другой стороны, а откуда им знать, кому этот космолет принадлежит, учитывая специфику груза? Одно дело у мафии увести «шестерку» – перевозчика. Можно сказать, естественная убыль при такой-то профессии. Совсем другое – украсть космолет. За это и огрести недолго. Организованная преступность, типа Триады, которая стояла на верхушке пирамиды питания в Ядре, или не столь богатых, но не менее опасных группировок, ведущих свои корни из этнические банд Древней Геи, имела давние традиции, отлаженные каналы информации и жесткую иерархию. Космические пираты представляли собой эволюционно более позднее объединение. Среди них постоянно шла борьба за власть, поэтому, в общем и целом, они представляли собой хаотичное месиво со случайными точками кристаллизации. Ходили слухи, что мафиозные структуры подкармливают отдельных капитанов, как бездомных собак у ворот. Но, насколько было известно Алексу, никто из крупных игроков целиком до сих пор их под себя не подгреб. Возможно, мафиози было выгодно держать «третью» силу, которая оттягивала на себя структуры правопорядка и обеспечивала доход от продажи оружия. А может, разбросанные по вселенной шустрые звездолеты просто не поддавались контролю. Однако, несмотря на независимость, капитаны космических пиратов старались не переходить дорожку «старшим товарищам».

Прочие элементы, которые не касались дела, Коллингейм решил не анализировать. Так себе можно что угодно накрутить, а на самом деле окажется, что все таинственные фразы Тайни о высоких чувствах – чистой воды игра на публику. Ей-то всё равно, а ему будет обидно.

_____________________________

*    Игра слов: Tiny – имя и «крохотный, малюсенький».

**  Каламбур. Нана – имя, «нано-» – десять в минус девятой степени, еще меньше, чем «крохотный».

Алекс запустил второй файл и очутился на пляже. В уши хлынул шум прибоя, болтовня, смех, свист где-то сзади. Глаза слепило послеполуденное солнце. В голубом небе болтался воздушный змей – вечный символ того, что в какой бы дерьмовой ситуации ты бы ни оказался, всегда нужно держать нос по ветру. Волны неспешно омывали берег. Коллингейму почудился запах моря, хотя ни один коммуникатор не был способен его передать. Идиллическую картину портил накаченный бугай в черных обтягивающих плавках. Бугай улыбался и глядел на Алекса заинтересованным масляным взглядом. Интерес был направлен исключительно ниже подбородка. Вот прямо от подбородка и ниже. Детектив с трудом подавил в себе желание вмазать извращенцу. Потом до него дошло, что взгляд адресован не ему, а Тайни. Обвинения в альтернативных предпочтениях с инструктора были сняты, но желание ему врезать почему-то не исчезло. Даже усилилось. Взгляд мужика стал наглее. Улыбка – шире. Казалось, еще чуть-чуть, и харя треснет. А изо рта потечет слюна. Или не слюна. И не изо рта.

Чет был архетипичным инструктором, с четким, «просушенным» рельефом мышц. Даже китиарец Марсо рядом с ним казался жалким подобием анатомического атласа. В отличие от сушеных проститутов, которые лепили свое тело исключительно в тренажерных залах, Чет двигался уверенно и пластично, как и положено бывшему космодесантнику. Короче, сёрфингист произвел на Коллингейма неприятное впечатление. Возможно тем, что был похож на самого Алекса. Но это его не оправдывало, а, напротив, усугубляло вину.

– Чем могу помочь вам, очаровательная мисс? – сочился медом голосом инструктора, а взгляд подсказывал, в каких именно местах Чет помог бы с особой радостью.

– Здравствуйте, – своим нейтрально-холодным тоном произнесла китиарка. – Я хотела бы научиться сёрфингу.

Чисто новая училка. Зрелая, сексуальная училка перед двоечником, твердо стоящим в пубертате обеими ногами и тем, что между ними. В общем, Алекса холодность Роул не остудила. Недавнее смущенное признание китиарки отключило охранные контуры, и теперь Коллингейма несло, как сель с горы.

Инструктора, впрочем, тон Тайни тоже не остановил. Лишь добавил масла в огонь взгляда.

– Люди делятся на тех, кто по доске идет, кто на ней стоит, и кто на ней живет, – произнес Чет с ухмылкой, которую, наверно, считал неотразимой. А вот Алекс бы сейчас проверил, как бы она отразила хук слева.