В тот день я посетила Альбину Николаевну, подписала договор, заодно узнав, что курс, который я буду проходить, называется «Белая лилия». Или так называлась организация, которая предоставляла услуги? В тот момент это было для меня не важно. Я внесла в кассу весьма приличную сумму за свой «курс психологической поддержки», как тренинг назывался в официальном документе, после чего мне было велено ждать эсэмэс-сообщения, в котором меня уведомят о дате и времени первого занятия. Кроме договора, я подписала бумагу о сохранении конфидециальности, в которой гарантировала неразглашение способов и методик оказания мне психологической помощи в обмен на гарантию сохранить в полной тайне данные моего анкетирования.

Меня предупредили, что ждать начала занятий придется несколько дней, и я обдумывала, как их провести. Очень хотелось рассказать обо всем Максиму, но что-то меня останавливало. В последний раз, когда он предлагал мне какого-то очередного маститого специалиста, у нас вышла сцена. Помню, что я была уже не очень трезва и на его предложение выпалила со злостью:

— Это специалист по возвращению голоса? Он знает, как восстановить голос и гарантирует результат?

— Любочка, ты же знаешь, что причина потери голоса у тебя психологическая, а таких специалистов, как ты говоришь, просто не существует.

— Тогда зачем я буду к нему ходить? — прошипела я. — Чтобы он рассказывал мне, как прекрасно можно прожить и без голоса? Что другие живут без сцены и не умирают? Это он мне будет рассказывать за большие деньги, которые ты ему дашь? Так это я знаю и без него. Я без специалиста знаю, что миллионы людей прекрасно живут без сцены. Но я не отношусь к этим миллионам! Понятно?

После этого монолога меня стали душить слезы, и я убежала к себе в комнату, где сразу же, не мешкая, выпила залпом сто пятьдесят граммов коньяка. Потом я долго плакала, пила, опять плакала. Максим больше не лез ко мне в этот вечер, за что я была ему очень благодарна. С тех пор он перестал искать каких бы то ни было специалистов, и мы вообще прекратили разговаривать на эту тему. Моя депрессия стала неотъемлемой частью нашей жизни. Она жила как отдельное существо, неотступно следующее за нами повсюду. Стоило на минуту забыть о нем, расслабиться, как оно напоминало о себе и жестоко мстило: заставляло меня включить телевизор, забыв про распроклятое шоу «Голос», или выскакивало в Фейбуке ссылкой на триумфальное выступление Анны Нетребко в Берлине. Существо было мстительным, бдительным и, главное, бессмертным. Как сказать Максиму, что я загорелась идеей осуществить еще одну попытку? Почему я пренебрегла его предложением — и откликнулась на рассказ давней знакомой? Это только один вопрос, и не самый главный. Моя затея может обернуться полным провалом. Зачем подавать Максиму надежду, которая, вполне возможно, никогда не осуществится? Я замыслила убить существо, много лет поедающее мою душу, но я ведь знаю, насколько оно мстительно и коварно. Еще не известно, как оно отреагирует на мою попытку свести с ним счеты. И я решила не забегать вперед. Если я чего-то добьюсь, пусть это будет для Максима радостным сюрпризом.

Мне захотелось встретиться с Полиной и поделиться своими новостями, но разговор у нас получился скомканным. Она одобрила мое решение, но сказала, что сейчас очень занята и сможет встретиться со мной только через несколько дней. Голос у нее был тревожный, что, в общем-то, понятно в ее обстоятельствах, но я не стала настаивать и лезть человеку в душу. Больше поделиться мне было не с кем. Я часто думала о молодом человеке, с которым столкнулась в центре, и чем больше я о нем думала, тем более странным мне казалось его появление там. Мне казалось, что такой тип молодых людей не обращается за помощью к тренерам. Я не отношу себя к женщинам, часто обращающим внимание на посторонних мужчин. Более того, моя депрессия поглотила меня настолько, что я вообще перестала останавливать взгляд на мужских фигурах и лицах. Но при второй встрече с безымянным посетителем курсов даже я не могла шевельнуться, пока не разглядела его получше. Парень был высокого роста, худощав, лицо его казалось пугающе притягательным.

Женщины облизывают таких мальчиков с головы до ног, ни в чем и никогда им не отказывая. Такие исключительно редкие экземпляры годам к 20–25 окончательно превращаются в профессиональных разбивателей сердец, законченных негодяев, избалованных и самовлюбленных эгоистов. Хотя почему я решила, что людей можно вот так группировать и обобщать? Я-то что за специалист в данном вопросе?

Возбуждение нарастало во мне с каждой минутой. Была ли это надежда на выздоровление? Или ожидание скорой встречи с незнакомцем, который, чего уж лукавить, заинтересовал меня впервые за долгие годы? Тогда я думала, что имеет место отчасти и то и другое. Мне стали сниться необычные сны. Во мне зарождалось и крепло предчувствие чего-то большого и грозного, способного перевернуть всю мою жизнь. Чего-то волнующего и вместе с тем опасного. Но я точно знала, что какой бы она ни была, эта опасность, я приму ее. Я положу конец бессмысленности своего существования любой ценой, даже если этой ценой будет названа сама жизнь.

— Откройтесь! Вы должны открыться! Что у тебя за поза, смотри на меня и делай как я!

Голос наставника звучал властно и был, пожалуй, даже слишком громким для нашего относительно небольшого зала.

— Если бы ты не опоздала, если бы не украла этим самым драгоценное время своих коллег, ты бы слышала, что я сказал в самом начале. Но ты опоздала, ты нарушила правило. Ты украла наше время.

Девушка, успевшая побагроветь от стыда и унижения, уже готова была расплакаться, но вместо этого попыталась оправдаться:

— Простите, перед мостом была авария, образовалась такая пробка…

Тренер прервал ее на полуслове, обрушив на наши головы обертоны своего внушительного баритона:

— Меня не интересует, почему ты опоздала. Нам не нужны причины, нам важно следствие — ты нарушила правило. Ты украла наше время. И запомни, ты и все остальные: вы не имеете права говорить без моего разрешения. Я говорю — вы слушаете. Я спрашиваю — вы отвечаете. Не спрашиваю — молчите. Кто-то хочет уйти? Пока еще не поздно. Пока не поздно признаться всем, что ты слабак, ничтожество и не можешь подчиняться правилам. Все остаются? Тогда слушайте меня.

Наставник сел за свой стол, снял очки в модной оправе, потер переносицу, дав нам мгновение, чтобы подготовиться.

— То, что я буду говорить, важно для вас. Вы должны слушать и запоминать каждое мое слово. Думать над каждым моим словом и принимать его как истину. Не пытайтесь выяснить, как называется методика, по которой проводятся наши курсы. Не пытайтесь сравнить ее с другими известными методиками. Это не «Лайфспринг», не «Роза мира» и ничто другое, известное другим людям, информацию о чем вы можете встретить в открытых источниках. Вы можете найти какое-то сходство с уже описанными методами групповой психотерапии, но это будут обманчивые и в конечном счете ошибочные выводы. Вы — приобретатели уникальной методики, аналогов которой нет ни в Йельском университете, ни где бы то ни было еще. Не старайтесь проводить параллели, не тратьте свои внутренние силы на это бессмысленное занятие. Перед нами стоят очень важные задачи, и, чтобы достичь цели, вам нужно полностью мне довериться. Отныне я ваш наставник и проводник в другой мир. В тот мир, где вы познаете, что такое истинная гармония. В тот мир, где вы будете самостоятельно вершить свою судьбу, и никто не сможет вам помешать. В мир, где ваша личная свобода станет ценностью, на которую никто не сможет покуситься. В этом мире вы станете недосягаемы для завистников, недоброжелателей, изменников, предателей и всех, кто желает вам зла. Этот мир находится далеко за пределами их понимания, далеко за пределами их воздействия. Получив новые знания, вы подниметесь на вершину, недоступную простым смертным. Все, кто еще вчера имел влияние на вашу жизнь, мог управлять ею, распоряжаться ею, все, кто мог причинить вам боль и страдание, останутся у подножия. Их невежество, их темнота, покорность предрассудкам, рабство, которого они даже не осознают, не позволят им даже приблизиться к подножию той горы, на которую вам предстоит совершить восхождение. Вместе со мной вы преодолеете сложный путь. На каких-то участках он может показаться вам слишком трудным, вас будут одолевать сомнения и страхи, вы испытаете стыд и унижение. Но это необходимая часть пути. Каждый из вас обладает личностью и обладает сущностью. Личность — это то, что сформировалось в вас под влиянием внешних факторов: воспитания, образования, среды, в которой вы росли, работали и жили до сих пор. Личность затмевает сущность человека, не дает ей свободно развиваться, не дает свободно дышать. Она заставляет вашу сущность молчать, она делает ее покорной рабыней предрассудков, норм и правил, принятых в обществе. Она делает вашу сущность рабыней, бесправной и безмолвной, страдающей и вынужденной молчать о своем страдании. И рано или поздно сущность человека начинает бунтовать, рваться на свободу, просить воли, просить жизни!