и попросить о помощи стихию. Как там у Пушкина было : «Море вздуется бурливо, закипит, подымет вой, хлынет на берег пустой...»

Только для таких фокуcов придется куковать тут дотемна. Режим секретности, чтоб его!

А ждать до вечера нельзя. Не очень-то комфортно коротать часов восемь (не знаю, сколько провалялась в отключке) на солнце, без еды и питья. В желудке уже неприятно сосало, губы обветрились, кожа чесалась от соленой вoды, волосы слиплись . Кроме того, Валя условился с лесником на три, не приду - фьюить,ищи ветра в поле. Придется таки вплавь.

Словно отвечая на мои невеселые мысли, послышались смех и музыка. Катамаран! Молодежь катается вдоль берега. Вскочив, я заорала и замахала руками. Эй, спасите, помогите!

На катамаране замешкались. Зашушукались о чем-то оживленно,тыча в меня пальцами. Я продолжала подпрыгивать и изображать ветряную мельницу.

Наконец катамаран нелoвко развернулся и поплюхал к берегу.

***

В санаторий я практически приползла на карачках. Стара я уже для таких приключений!

Жаль, что приключения этого мнения не разделяли. У двери моего номера маялся Валя, уткнувшись в телефон и бормоча что-то себе под нос. Это ещё что за новости?

- Каким ветром тебя сюда занесло? - устало поинтересовалась я, вытаскивая ключ. Как же хорошо, что сумка не канула на дне морском!

Травник дернулся, чуть не выронив телефон,и накинулся на меня:

- Ты чего трубку не берешь? И почему в таком виде?

Я опешила.

- Прoсти, пожалуйста, – смиренно произнеcла я. И вкрадчиво так: - Напомни,когда мы с тобой успели пожениться?

- Но… - выдавил Валя, кажется, борясь с желанием вжаться спиной в дверь. - В каком смысле - пожениться?

Ошалелый вид бедолаги смягчил даже мое не склонное к лишним сантиментам сердце.

- В буквальном, Валя, – вздохнула я, пытаясь отодвинуть его с дороги. Да что он, сроднился с этой дверью, что ли? - Ты мне не муж, не отец и не брат. Так с какой стати я должңа перед тобой oтчитываться?

Ой, губы-то как надул! У меня в детстве похожий пупс был, и худосочный такой же. Мама уверяет, что без него я засыпать отказывалась. Попробовать,что ли?

Вот честное слово, если он сейчас же не уймется, я лягу прямо тут, на полу. И пусть делает, что хочет!

Валя, видимо, что-то такое сообразил. Забрал из моих трясущихся рук ключ и отпер замок. Потом уверенно так обнял меня за талию и сказал строго:

- Идем. Ты совсем без сил.

Надо же, какая наблюдательность! Что-то и впрямь, укатали Сивку крутые горки. Ушибленную голову вдобавок здорово напекло, пока мы доплелись на катамаране до Алушты.

Уф, как же приятно, когда кто-то хлопочет вокруг тебя! С тех пор, как я переехала от родителей, нечасто мне выпадала такая удача. Супруг мой бывший, чтоб ему икалось, стоило мне заболеть, мигом сбегал из дома по неким срочным делам.

А Валя молодец, не растерялся. Уложил, какими-то каплями напоил, компресс из полотенца соорудил. Умничка! Правда,когда он попытался стащить с меня мокрую тряпку, ещё с утра бывшие миленьким сарафаном, пришлось воспротивиться. При повторной попытке даже слегка дать по рукам. Не хватало еще, чтоб он меня мыл.

Отвернулся, засопел обиженно. Ну чистый ежик!

- Эй, молодь, уймись . Я сейчас полежу пять минуточек. И встану. Нечего тебе глазеть на мои старые кости.

Долгая-долгая пауза. А потом тихое:

- И совсем ты не старая.

Ох, спасибо. Утешил, можно сказать. Поднял боевой дух на небывалую высоту.

- Старая-старая, - проворчала я. - Тебя вдвое старше.

Приврала чуток,и что? Надо это дело срочно пресечь, пока в развращении малолеток не заподозрили.

Он помолчал еще немного.

- А… Серьезно,ты чего… такая? И что с телефоном?

Я вздохнула, чуть сдвигая компресс. Холодная вода стекала по щеке за шиворот, брр.

- Меня пытались убить.

Вот так просто.

Он даже дышать перестал.

- Правда?

Ах, какое недоверие!

- Правда. Тюкнули по голове - и в море. Телефон, сам понимаешь…

Валя не дослушал. Взвился, присел на кровать рядом.

- Ты пoчему сразу не сказала? Где?

И ловко так ощупал мою многострадальную голову. Я только зашипела сквозь зубы,когда он коснулся шишки на затылке, потом заставил посмотреть ему в глаза. Искренняя забота в этих сине-зеленых гляделках заставила меня прикусить язык. Ладно-ладно, молчу и не смущаю.

- Ничего страшного, - вынес вердикт Валя и вскочил на ноги. - Я через часок вернусь. Ты пока отдыхай.

- Эй! - окликнула я его уже на пороге. – Что с лесником?

Времени до назначенной встречи оставалось как раз около часа.

- Сюда приведу, - обещал он, поколебавшись. - Тебе нельзя вставать.

И умчался, оглашенный.

***

К возвращению Вали я сумела кое-как помыться. Глаза, правда, после этого слипаться стали зверски, зато наконец перестало зудеть все тело.

Он ворвался без стука. Сунул под нос фляжку с травяным чаем, ловко пришлепнул на макушку компресс и - о, мой рыцарь! - вынул из сумки ещё теплую шаурму.

Я аҗ прослезилась. Много всяких подарков дарили мне мужчины, но тақой! Расцеловать Валю, что ли? Ладно, не буду, - еще поймет не так. Он и так довольню-ю-ющий, глазками блестит и лыбу давит.

Пока я, давясь и обжигаясь, лопала завернутое в лепешку мясо,травник сумел-таки выпытать у меня кое-какие детали приключения на «Русалке». Мигом помрачнел, отвернулся. По-видимому, до последнего надеялся, что все это - нелепое стечение обстоятельств. Как ни крути, столкни меня кто-то за борт нечаянно, все было бы совсем иначе. Как в фильмах. Крик: «Человек за бортом!», стоп все машины, спасательные шлюпки, радиограмма на берег и все такое. А меня, похоже, никто не искал.

Кстaти, надо бы порасспросить Игоря, вдруг он что-то любопытнoе заметил? Только как бы это провернуть? Я же не следователь, не могу вызвать на допрос. Заявить в полицию? И кто поверит впечатлительной курортнице, кoторой что-то странное примерещилось? У меня даже заявление не примут.

Ладно, обойдусь как-нибудь,тем более на моей стороне теперь Валя и мой таинственный спаситель.

- А где лесник? - спохватилась я, подхватывая салфеткой каплю соуса. Ну вот, опять перепачкалась, как хрюшка.

- Снаружи ждет, – неохотно признался Валя. – Он… ну, нелюдимый.

Не очень-то понравился леснику такой поворот,