Как итог, у меня получилась провисшая верёвка. Уже сейчас по ней можно было определить, где находится середина между домами. Но для точного расчёта надо было пустить по ней блок с грузиком.

Марк вернулся примерно через час. Он сказал, что ему пришлось задержаться, чтобы пообедать. Но он нашёл то, что я его просил. В руке он держал небольшой блок с карабином. Такие, только побольше, используются при лазании по деревьям в различных развлекательных парках. Это было как раз то, что нужно. Это было даже лучше, поскольку на карабин можно было накинуть верёвку с камнем на другом конце, а потом, когда будет найдена середина, просто скинуть её. Тут не нужна абсолютная точность, поскольку мы всё равно будем копать яму примерно в полметра диаметром.

Всё получилось примерно так, как я себе представлял. Мы поставили блок на верёвку, но он тут же завалился набок и соскочил. Пришлось придерживать его руками, но при этом обеспечить свободное скольжение по верёвке. В итоге он остановился, я скинул верёвку с камнем, и камень отметил точку на земле.

Мы принялись копать. Тут не было травы, была только вытоптанная земля, а потому не нужно было заниматься дёрном. Через пятнадцать минут была выкопана яма на глубину штыка лопаты, что составляло примерно тридцать сантиметров. После этого копать надо было осторожно. Я аккуратно нажимал на лопату и вгонял её в землю сантиметров на десять. Затем также аккуратно поднимал её, землю выносил на поверхность и откладывал отдельно. Мы руками разбирали вынутый ком земли в поисках клада. Так я вынул штук пять лопат, но ничего не было. Моё сердце уже замирало из-за того, что мы опять ничего не найдём.

Но тут лопата щёлкнула обо что-то твёрдое и упёрлась. Я вскрикнул, и моё сердце бешено заколотилось. Я откинул лопату в сторону и опустился на колени, чтобы отрыть находку руками. Несколько горстей земли, и перед нашими глазами предстала старая бутыль с потемневшим от времени стеклом. Крики радости огласили окрестности. Я прямо в яме отчистил бутыль от земли и вынул её. Взгляд на просвет показал, что внутри находится свёрнутая в трубку бумага.

Марк воскликнул, чтобы я срочно вынимал найденное послание, но я возразил и сказал, что утро вечера мудренее. Действительно, на двор уже спускались сумерки, а я опять не обедал. Марк было насупился, но потом отошёл и, попрощавшись, пошёл домой. Заверил только, что назавтра прямо с утра будет у меня.

Сам же я в полном восхищении этим приключением отнёс находку в свой штаб, а потом вернулся в дом. На терраске под светом лампы сидел дед Трофим и пил чай. Я сказал ему, что нашёл клад, который папа закопал почти тридцать лет назад. На что дед Трофим заявил, что это очень хорошо, но мне надо бы и поесть. Это я и сделал с удовольствием. На ужин была жареная картошка с грибами. Кушанье восхитительное и вкусное. Я съел порцию, а потом положил себе ещё.

День удался.

Марк появился самым ранним утром, когда я завтракал, сидя с дедом Трофимом на терраске. Дед Трофим недобро посмотрел на него и буркнул:

– Это ещё что за парняга?

Я кратко рассказал историю нашего знакомства. Дед Трофим недоверчиво посмотрел на Марка ещё раз и сказал, чтобы я не пускал его на участок, а то он наделает беды. Я пообещал скрупулёзно следить за своим новым товарищем и играть с ним только на улице. Похоже, что недоверие к чужакам у моего папы идёт из самых глубин его рода.

Когда я вышел, мой товарищ кинулся ко мне:

– Ты уже читал послание из бутылки?

Я отрицательно покачал головой, а потом спросил:

– Марк, вот ты мне скажи, какая у тебя оценка по русскому языку?

Он ответил, что пятёрка. Я же удовлетворительно кивнул и сказал:

– Я не смог прочитать, что там написано. Это очередная шифровка. И, похоже, она намного труднее и мудрёнее, чем была у моего папы в дневнике. Я ещё не изучал вопрос, но на первый взгляд – это что-то другое, какой-то иной способ шифрования.

Марк попросил меня показать ему, и я достал из кармана лист бумаги, на который я прямо с утра переписал найденную шифровку (саму бутылку с письмом внутри я завернул в тряпицу и спрятал в своём чемоданчике в штабе). На листе была запись:

Присвистнув, Марк воскликнул, что это вряд ли можно расшифровать. Я ответил ему, что он слишком спешит, и надо попробовать. В любом случае мы же всегда можем позвонить моему отцу и попросить у него помощи. Впрочем, на это надо рассчитывать в самую последнюю очередь.

Мы сделали для Марка ещё одну копию послания. Я попросил его подумать в свободное время, как можно подступиться к этой шифровке. Ну а пока можно было показать моему новому товарищу, что делает взломщик шифра в самую первую очередь. Я сходил в свой штаб и принёс блокнот, в котором делаю записи. В блокноте я нарисовал таблицу, состоящую из двух столбцов. В первом, как обычно, перечислил все буквы алфавита, а во втором собирался указывать количество соответствующих букв в шифровке.

Меня удивило то, что в этой шифровке не использовались какие-либо мудрёные значки, а были только русские буквы и ничего более. Это могло значить, что шифровка могла быть простой мешаниной букв, и их надо было выстроить в правильный порядок, чтобы прочитать послание. А возможно, что одни буквы просто заменяли другие буквы, как в шифре замены, один вариант которого я уже взломал. Но это надо было проверить. У меня уже был способ проверки подобных гипотез, и для этого надо было построить гистограмму. А чтобы построить гистограмму, надо подсчитать количество различных букв в шифровке.