— Госпожа Алиса…

— Просыпайся, милая. Пауль уже нас заждался. Мы кренделей купили. Ты любишь крендели?

— Очень люблю! — уже через секунду она сидела на кровати, широко раскрыв глаза.

— Я тоже люблю, поэтому пошли скорее, — тихонько засмеялась я, — только давай завернём тебя в одеяло, чтобы ты не замёрзла.

Завернув Софию в одеяло, я взяла её на руки, почти не ощущая веса её худенького тельца. Когда мы пришли на кухню Пауль уже успел разлить кипяток по бокалам и сидел за столом, положив руки на колени, пожирая взглядом лежащие на блюде ломти хлеба.

— Какой ты молодец! Как бы я без тебя управлялась?! — похвалила я парнишку.

Усадив рядом с ним сестричку, высвободила из одеяла её руки, сразу всунув в одну из них крендель и скомандовала:

— А теперь давайте ужинать. Пауль, подай сестре малиновое варенье, оно при простуде самое полезное.

И только после того, как дети начали жадно есть, сама вонзила зубы в сдобный крендель, запивая его ароматным мятным чаем.

Как бы мы не были голодны, сил нам хватило съесть по кренделю и большому куску хлеба, намазав его сверху вареньем. Остатки каравая я оставила на столе, накрыв его полотенцем, со словами:

— Если захотите ещё — берите сразу, не дожидаясь меня. И варенье тоже. А теперь мы будем лечить Софию. Пауль, помоги мне снять кастрюлю с плиты.

Тазика я не нашла, пришлось использовать одну из кастрюль, которую я определила для нагрева воды для помывки. Пропарив малышке ноги, завернула её в одеяло и отнесла назад, в кровать. Паулю велела навести для сестры медовой водички и поставить на стол у кровати.

— Ей нужно как можно больше пить и чтобы ноги в тепле были.

После сытного ужина парнишка осоловело хлопал глазами, которые норовили сразу закрыться.

— Ты тоже ложись отдыхать, только сначала сними всю одежду, я её простирну.

Я отвернулась, чтобы не стеснять его своим присутствием и лишь когда он нырнул под одеяло, собрала сваленную на полу одежду.

Натаскав горячей воды в ванную, занялась стиркой, определив в тазики ту самую кастрюлю, в которой София парила ноги. Ни мыла, ни тем более стирального порошка я не нашла, пришлось обходиться только кипятком.

Ну, хоть так, всё почище будет! Перестирав все детские вещички, развесила их на просушку прямо на край ванны, надеясь, что к утру она немного просохнет. Когда закончила, за окном уже наступили вечерние сумерки.

Переделав все запланированные на день дела, я снова вспомнила о кролике. И где этот ушастый пропадает?

Глава 8

Только присела за обеденный стол отдохнуть и поразмыслить, что же со мной всё же приключилось, расслабилась, подперев щеку рукой и тут, словно чёрт из табакерки, появился Георг. Я аж подпрыгнула, чуть не прикусив язык, потому как именно в этот момент решила зевнуть — всё же утомили меня эти хозяйственные дела.

— И где тебя носило?! Есть будешь?

— Некогда рассиживаться, не до еды сейчас, потом покормишь. Я тут с лап сбился — искал как можно быстро пробудить твою магию. Раньше у нас таких проблем не случалось — все наследницы с детства свою магию развивали.

— Ну, прости, что я тебе такая дефектная досталась! Ты лучше скажи — куда делись все вещи предыдущих владельцев, я весь дом обошла и ничегошеньки не нашла! Ни одежды, ни портретов.

— А это ещё одна большущая проблема! Мы столкнулись с ней, когда за грань ушла первая хозяйка дома, а вместе с ней и все её вещи. Благодаря тому, что Лукреция отдала сердцу дома часть себя, она продолжает жить, там, в безвременье. И это случается со всеми наследницами, когда приходит их время — каждая становится хозяйкой своего призрачного дома.

Позже мы много экспериментировали и выяснили, что достаточно подарить свои вещи будущей наследнице, и они останутся в этом мире. Но из-за твоей маменьки мы имеем — то что имеем: пустой дом и наследницу неумеху со спящей магией! — кролик снова перешёл на привычный ворчливый тон, а поняла только одно — он что-то знает о моей матери.

— Что случилось с моей мамой? Как она оказалась в другом мире?

— Как, как, всё её эксперименты! Было ведь сказано, не ходить к зачарованному оврагу! Испокон веков наш род охраняет его, не подпуская никого к этому опасному месту!

— А что не так с оврагом?

— Да всё с ним не так! В этом месте настолько тонкая грань между мирами, что никогда не знаешь, что из этой бездны может появиться в следующий раз! Это как лотерея — каждый раз открывается новый мир. А она не послушалась и полезла. Больше мы её не видели.

Вот так, в нескольких словах он подал мне надежду и сразу же зарубил её на корню, да ещё про каких-то монстров из оврага наговорил! Что-то он мне не договаривает! Не хочет пугать раньше времени? Считает, что я тоже ещё не готова, как моя мама?

— Где же она сейчас? — я даже не заметила, что произнесла это вслух.

— Чего не знаю, того не знаю! Только ни в том мире, откуда ты пришла, ни в этом её нет! Лукреция говорит, что и за гранью она тоже не появлялась, словно твоя мать где-то так далеко, что мы не можем её даже почувствовать.

Если её нет за гранью, значит она жива! Пусть где-то далеко, но жива!

— Ладно, что нужно делать? — я со вздохом встала с лавки, спать хотелось жутко, но крол ведь упёртый, он ведь не отстанет.

— Я полдня провёл в библиотеке и кое-что нашёл, один очень старый ритуал. Эта наша единственная надежда. Пойдём в башню, там на самом верху магическая лаборатория, ритуал будем проводить там.

В башню можно было попасть через дверь, находящуюся в коридоре, соединяющем все остальные комнаты воедино. На первом этаже башни, в совершенно круглой комнате находилась библиотека. Стеллажи располагались словно лепестки у ромашки, а в самой середине стоял большой круглый стол и несколько стульев с мягкими сиденьями. Георг велел мне захватить с собой лежащую на столе книгу, в старой, потрескавшейся от времени обложке.

Лестница спиралью шла по внутренней стене башни, соединяя между собой этажи. Не следующем находилась настоящая лаборатория. Стояли столы с колбами и ретортами, а за стеклом шкафов я увидела ровные ряды баночек, коробочек и мешочков. Прямо как у нас в школе в кабинете химии!

— Теперь нужно собрать всё, что понадобиться нам для проведения ритуала. Открой книгу и положи передо