— Майкл…

— Нет, выслушай меня, Сара. Ты мне нравишься. У тебя есть характер, и мне это нравится. Я никогда раньше не встречал такой, как ты. Не уезжай, Сара. Пока мы… не узнаем получше друг друга.

Его признание взволновало Сару, но еще и раздразнило. Ей так хотелось поверить ему, но она понимала, что все это шарада. Он не знает ее. Он только думает, что знает. А когда узнает…

— Извините, — сказала она, избегая его взгляда. — Я… я польщена, конечно, но…

— Черт побери, да позабудь ты про то, что было ночью, — сердился он.

— Забудь, что я принимал тебя за Диану, и постарайся понять, что я хочу тебе сказать. Я совсем не такой человек, каким ты меня представляешь. Я вел себя как свинья, согласен. То, что я отпустил тебя ночью, совсем на меня не похоже, уж поверь мне. Но ты… как мне тебе объяснить, ты помогла мне открыть в себе что-то такое, о чем я и не догадывался. Ну позволь мне хотя бы пожить еще немного с этим открытием! Дай мне понять для себя — для нас обоих, — что это такое!

Сара колебалась.

— Я… я думаю, вы предполагаете заранее, — сказала она, тщательно подбирая слова, хотя ей трудно было сказать их, — вы… вы предполагаете заранее, что… что я хочу вас узнать.

— А ты не хочешь? — резко спросил он. — Ты хочешь сказать, что ты всегда себя ведешь как вчера ночью, когда тебя пытаются… изнасиловать? — Да… то есть нет! Не в этом дело.

— А в чем же тогда?

— Я… ну, вы ничего обо мне не знаете. Я хочу сказать, что, может, я не такая… такая невинная, как вы думаете. — Сара покраснела. Это было ужасно, ей было противно ему лгать, но надо было хоть как-то разрядить обстановку. — Мне уже двадцать два. Я… у меня были мужчины.

Он нахмурился, но не дал ей продолжить, а сказал ровным голосом:

— Ну и отлично. Мне никогда не нравились девственницы.

Она вырвала свои руки из его рук, хотя, скорее всего, это он сам отпустил их. Никогда в жизни она не была так потрясена и возбуждена, она не могла позволить ему говорить дальше.

— Мне нужно вернуться в Лондон, — упрямо твердила она и увидела, как у него прищурились от нетерпения глаза.

— Понятно. — Он поиграл плечами, внимательно глядя на нее. — А что ты скажешь Диане? Что ее маленькая хитрость удалась? Что мина обезврежена и ей больше ничто не угрожает?

— Диане? — Сара облизнула пересохшие губы. От возбуждения она совсем забыла, как оказалась здесь. Забыла, что ее послала сюда Диана, не думая о том, что с ней может случиться.

— Да, Диане, — продолжал настаивать на своем Майкл. — Я полагаю, что ей вся эта история покажется весьма… забавной.

— Забавной? — Сара взглянула на него, и он кивнул.

— А почему бы и нет? — Его глаза светились янтарным блеском. — Ведь не так уж часто девушка готова лишиться своей… сомнительной невинности, чтобы защитить свою лучшую подругу!

Сара вспыхнула.

— Она мне не лучшая подруга…

— И ты говоришь, что ты не девушка. Хотя я и сомневаюсь в этом, — издевался он.

— И потом, она же не знала, что вы захотите меня… меня…

— Что? — У него загорелись глаза. — Тебя соблазнить? Пожалуй, не знала.

— Ну тогда…

— Я ей предложил кое-что похуже.

— Что вы хотите сказать? — Она насторожилась, и все ее прежние сомнения вернулись к ней. — Что… что было в той записке?

Майкл колебался. Потом он тихо сказал:

— Какое это имеет значение? Она испугалась, вот и все. И решила использовать тебя в качестве подсадной утки.

Сара вздрогнула — это прозвучало так холодно, так грубо и жестоко. Да, Диана обошлась с ней так же, как и с Адамом, — тут уж ничего другого не придумаешь.

А если… Наверное, Диане и в голову не приходило, что Сара останется в Равенс-Милле. Она уверена, что Сара поспешит вернуться в Лондон — передать, что поручил ей Адам, и объясниться с ней. Наверное, она не сомневается, что сможет отклонить все возражения Сары так же легко, как Сара могла бы убедить в чем угодно Адама, и, пожалуй, если бы в Равенс-Милле Диану ждал муж, ее план сработал бы.

Но Адам умер, и Диана этого не знает, и не узнает, пока ей об этом не скажет она, Сара. А что, если она не будет звонить Диане? Пусть теперь Диана помучается. Пусть переживает, мучается угрызениями совести. Пусть она ждет и гадает, что Адам сделал с ее младшей подругой!

Майкл с интересом следил за сменой чувств на ее юном лице. Он тяжело вздохнул и бесстрастно сказал:

— Ну ладно. Раз я не могу тебя уговорить…

— Нет! Подождите! — Сара вытянула руку и отдернула ее, когда прикоснулась к его темно-серому шерстяному джемперу. — Я хочу сказать… я… я не знаю… Я… я, пожалуй, останусь.

Майкл опустил глаза.

— Почему? — спросил он. — Почему ты вдруг передумала? Из жалости?

— Из жалости? — выдохнула она. — Конечно, нет. Но, во всяком случае, и не из-за вас. Из-за самой себя, пожалуй. — Она замолчала и, слегка дрожа, с достоинством выпрямилась. — Я… я верю тому, что… что вы сказали о Диане. — Она судорожно сглотнула. — Если… если я вернусь в Лондон, мне придется сказать ей, что… что Адам умер. Почему… почему это должна делать я?

Он с восхищением улыбнулся.

— Действительно, почему?

— Я хочу сказать, зачем мне… снимать ее с крючка?

— Меня в этом убеждать не надо, — сухо ответил Майкл, и Сара услышала, как у нее бешено забилось сердце.

— Но если я… — осторожно подбирая слова, продолжала она, — здесь останусь…

— Условия? — коротко спросил он, и она почувствовала знакомую боль в груди и вспомнила, что утром не выпила лекарство.

— Нужно… нужно кое о чем договориться, — настаивала она. — Мы… то есть, если я здесь останусь, я… я хочу работать.

— Разве я возражаю?

— И… и, конечно…

— Ради Бога! — У него лопнуло терпение. — Я знаю, что ты хочешь сказать, не надо. Я уже говорил — тебе нечего меня бояться. Надеюсь, ты не думаешь, что я буду тебе навязываться? Я просто предложил получше узнать друг друга, вот и все. Если ты почувствуешь, что тебе это не нужно, забудь, что я есть! — И он стремительно вышел, захлопнув за собой дверь. Забыть, что он здесь! У Сары пересохло во рту, когда она про себя повторяла его слова. Она пыталась представить себе, как бы он отреагировал, если бы она сказала, что боится не его, а себя, своего тела, которое жаждет его ласк, и своих желаний, которые она не всегда может обуздать. Диана рисковала, когда послала ее сюда, но она сама еще больше рискует, решив здесь остаться. Захочет ли он, чтобы она осталась, если узнает, что она вовсе не та здоровая молодая женщина, за которую он ее принимает? Как он поведет себя, если откроет ее тайну? И почему ей так не хочется, чтобы он узнал об этом?