«1. Приказом командующего Воронежским фронтом части 81-го гв. сд входят в оперативное подчинение командира 35-го гв. ск.

а) Частям 81-й гв. сд совместно с 276-м гв. сп занять оборону на рубеже: лес, 1,5 км северо-восточнее Черная Поляна, Старый Город, хут. Андреевский, хут. Постников с задачей: не допустить прорыва пехоты и танков противника в северном и северо-восточном направлениях.

б) Для обеспечения левого фланга в районе свх. „Главплодоовощ“, лес северо-восточнее Черная Поляна иметь не меньше двух дивизионов артиллерии в готовности вести огонь в юго-восточном направлении.

2. Командиру 282-го гв. сп 35-го гв. с к сосредоточиться в районе хут. Постников с задачей занять оборону по северо-западному берегу лога Белого Колодезя на участке: /иск/х. Андреевский, Дальняя Игуменка, /иск/ Шляховое фронтом на юго-восток, с задачей не допустить прорыва пехоты и танков противника по шоссе в северном и северо-восточном направлении»[473].

Вероятно, ближе к рассвету комкор-35 уже получил подробное донесение о положении в районе Мелехово, поэтому в новом приказе существенно скорректировал свое решение в части построения обороны на участке: /иск/ Черная Поляна — Старый город — хут. Постников — Дальняя Игуменка — Шляховое. Теперь на направлении главного удара 3-го тк выводился свежий 282-й гв. сп, по сути, еще не участвовавший в боях, а 280-й гв. сп получает задачу удержать лишь с. Шляховое. Этот план оказался более взвешенным и наиболее полно учитывавшим особенности сложившейся здесь оперативной обстановки.

Следует заметить, что, хотя упомянутые выше приказы 81-й гв. и 375-й сд подписал С.Г. Горячев, это никак не свидетельствует о том, что в течение 9 июля он реально управлял соединениями Морозова и Говоруненко или существенным образом влиял на ход боевых действий в их полосе. Во-первых, связи с дивизиями штаб корпуса и лично комкор установить не смогли до конца дня. Во-вторых, судя по всему, генерал-майор И.К. Морозов приказ № 6 получил поздно и свои действия увязывал с планом боя на день 25-го гв. ск. А полковник Говоруненко узнал о нем лишь в 17.00 9 июля по телефону от своего начальника штаба. Но документ не мог ничем ему помочь или что-то кардинально изменить: бой на участке Дальняя Игуменка — хут. Постников подходил к пику напряжения, дивизия и без этого приказа стойко дралась, не допуская прорыва танков через свои рубежи. Опираясь на обнаруженные сегодня документы, можно утверждать, что практическое управления войсками в этом районе в течение 9 июля вели лишь командиры 81-й гв. и 92-й гв. сд, штаб 25-го гв. ск и 7-й гв. А.

Но вернемся к перегруппировке сил фронта. В ночь на 9 июля в районе хут. Постников[474] и севернее были подтянуты и перенацелены существенные силы противотанковой и тяжелой артиллерии. Помимо артсредств трех полков (276-го гв, 282-го гв. и 1241-го сп) и 137-го обПТР, комдив-92 выдвинул к хутору 1-й и 3/197-й гв. Ап подполковника И.И. Шапошникова. А по распоряжению командующего артиллерией 81-й гв. сд вечером 8 июля из-под с. Мелехово сюда же начали подходить три батареи 114-го гв. Аиптап майора Казаринова. В предыдущих боях полк потерял почти половину орудий, в строю осталось лишь 11 76-мм пушек обр. 1942 г.[475]. К утру 5-я батарея (4 орудия) окопалась на северо-западной окраине хут. Постникова, 4-я батарея (4 орудия) — на юго-западной окраине хутора, а 2-я — 1 км северо-восточнее Шишино. Кроме того, по распоряжению штаба артиллерии фронта здесь были развернуты два дивизиона 27-й отдельной тяжелой пушечной бригады (еще два ад 9 июля обстреливали войска 2-го тк СС перед правым крылом 375-й сд в районе Смородино). 1/142-й пап РГК был оставлен на ОП в полосе 6-го гв. А и получил приказ: вести огонь по целям в районе Дальняя Игуменка, а 1/93-го пап был выведен из этого села. Опасаясь, что в случае прорыва танков артиллеристы не успеют быстро оттянуть из-под огня и гусениц тяжелые гаубицы, командир 93-й пап РГК майор С.Ф. Евтушенко попросил разрешения комбрига перебросить 1-й дивизион из Дальней Игуменки на восточные окраины с. Киселево (5 км севернее Дальней Игуменки) и поставить ему задачу: оказать помощь заградительным огнем пехоте при отражении атак немцев на Дальнюю Игуменку, а при прорыве танков к с. Киселево вывести орудия напрямую наводку. Подполковник В.И. Мельников согласился с этим решением и без колебаний дал «добро». К рассвету гаубичные расчеты уже были на месте. Таким образом, перед ударной группой «Север» советская сторона сосредоточила только дивизионной и армейской артиллерии (калибром 76 — 152-мм) 53 орудия.

Принимая во внимание важное тактическое значение района Дальней Игуменки, а также учитывая малочисленность 47-го гв. отп подполковника Шевченко, который располагался в селе, С.Г. Горячев распорядился оставить в районе с. Сабынино 331-й тб 96-й отбр, а 228-й тб этой же бригады сосредоточить в лесу севернее Дальней Игуменки. Подходы к пойме р. Северный Донец со стороны хут. Постников и Дальней Игуменки по- прежнему прикрывал 1500-й иптап майора Зотова (2-й гв. Ттк). Полк имел в строю 19 45-мм орудий и подчинялся подполковнику Шевченко. Его батареи оборудовали огневые позиции в районах: 1 — я — на южной окраине с. Хохлово, 2-я и 3-я — у перекрестка дорог юго-западнее Хохлово, 4-я и 5-я — 1 км юго- западнее Дальняя Игуменка[476]. Учитывая, что в районе с. Мелехове неприятель действует танками, свой левый фланг усилил и командир 375-й сд, выдвинув сюда ряд подразделений, в том числе дивизион 932-й ап и 383-й оиптад. Кроме того, 1 км северо-западнее хут. Постников по-прежнему располагался 1/290-й мп, имевший в своем составе 18 тяжелых 120-мм минометов.

148-й отп по-прежнему находился в обороне Шляхового вместе с подразделениями 280-го гв и 1004-го сп и считался подвижным резервом полковника В.Ф. Трунина.

Помимо артиллерии и танков, специально для борьбы с вражеской бронетехникой в этот район были переброшены специальные группы инженерных частей фронта и 69-й А: подвижные отряды заграждения и саперов-«охотников». Последние специально готовились для активной работы непосредственно в тылу наступающих танковых групп неприятеля — минировать уже расчищенную вражескими саперами местность, проходы через ПТ-рвы, перекрывать наиболее вероятные пути движения танков, обеспечивающего их автотранспорта, взрывать наведенные мосты.

К сожалению, высказанный М.С. Шумиловым в приказе № 00281/оп от 7 июля оптимистичный прогноз не оправдался. Напомню, командарм писал: «4. Я решил: в течение 8.7.1943 г. оборонительными боями измотать и расстроить наступающего противника, уничтожить его танки и подготовиться к переходу в контрнаступление»[477]. В силу объективных причин, о которых речь впереди, контрудары провести не удалось. Хотя Г.Б. Сафиулин в этот день был вынужден предпринимать активные действия на своем правом крыле, по флангам войск Брайта, прорвавшемся к Шляховому, но неудачно.