Был создан сенат в составе 18 человек, из которых шесть были назначены им самим; других избрали из числа его сторонников в Ассамблее, а количество депутатов было сокращено. Таким образом, Зогу превратился в диктатора, ибо большинство лидеров оппозиции находились в ссылке; по новой конституции он ни перед кем не должен был отчитываться в своих действиях и становился председателем Совета министров.

Для создания жандармерии в страну были приглашены британские офицеры, а открытие месторождений нефти привело к британским, итальянским и французским концессиям Англо-Персидской нефтяной компании[134]. В Дурресе был построен роскошный дворец президента, хотя городу гораздо нужнее был порт.

Однако вскоре ему пришлось столкнуться с итальянским предложением, которое заставило его задуматься. В июле 1926 года итальянский министр предложил ему передать армию и жандармерию под руководство итальянских инструкторов, а контроль над албанскими финансами – Италии. Зогу ответил отказом; но одному итальянскому банку все-таки позволили контролировать национальный банк Албании. Албания получила от Италии ссуду при условии отказа от более ранних греческих ссуд. И наконец, любимец Белграда Ахмет Зогу 27 ноября 1926 года подписал с Италией договор о дружбе на пять лет. Это было сделано ради сохранения политического, юридического и территориального статус-кво в Албании. В этом договоре он обещал «не заключать с другими державами политических или военных соглашений, нарушающих интересы другой стороны». Таким образом, Италия получила два предлога, финансовый и политический, для своего вмешательства в дела этих стран. А если она вмешается, сможет ли Югославия воздержаться? Албанцы, жившие за границей, выразили свой протест против этого соглашения, которому предшествовало восстание в исторической области Шала в Северной Албании. В июне 1927 года, из-за ареста переводчика югославской дипломатической миссии, дипломатические отношения с Белградом были временно разорваны. Проблемы Албании, очевидно, еще не были решены: Тирана стала ахиллесовой пятой балканской независимости.

Окончательной ликвидации османских владений тогда еще не произошло; но всем стало ясно, что Турция перестала быть европейской державой. В течение периода в 127 лет, описанного в этой книге, она потеряла все свои владения на Балканском полуострове, за исключением столицы, Восточную Фракию и кусок Западной Фракии, а также все острова в Эгейском море, кроме Имброса и Тенедоса. От ее африканских владений в Африке не осталось ничего.

Тем не менее непредвзятый наблюдатель не будет сомневаться в том, что освобождение восточных христиан от власти турок было для них благом.