Велико же было возмущение в Лондоне, когда через цензуру просочились известия об этих событиях – ибо в течение четырех месяцев после «Первого декабря» не вышло ни одной газеты, которые издавались сторонниками Венизелоса!

Однако заслуженное наказание было отложено; тем временем гарнизон Афин салютовал флагам Антанты; греческим войскам было приказано уйти на Пелопоннес. Началась блокада, и вскоре люди ощутили недостаток продуктов. Обстоятельства вынудили королеву поумнеть; еще совсем недавно торжествующая, она отправила своему брату телеграмму, прося его «наказать по заслугам этих гнусных свиней!».

Наконец Антанта решила принять более решительные меры. Ионнарт, генерал-губернатор Алжира, отправился в Грецию в качестве верховного комиссионера держав-защитниц и сообщил Заимису, который в пятый раз стал премьером своей страны, что король должен отречься в пользу одного из своих сыновей. Коронного принца, однако, исключили из их числа, поскольку он был германофилом. На этот раз у союзников были под рукой все средства заставить выполнить свои требования.

12 июня 1917 года Александрос Заимис объявил о решении короля «оставить страну» и передать трон своему второму сыну, Александру, которому вскоре должно было исполниться 24 года. Два дня спустя без всяких препятствий бывший король Греции поднялся на борт корабля и отправился в Европу. Вместе со своей женой и наследным принцем Константин поселился в Швейцарии, которая превратилась в центр роялистских интриг. Его мирный отъезд свидетельствовал о том, что он готов был смириться с обстоятельствами, но он всячески избегал называть это отречением. 27 июня Элефтериос Венизелос стал первым министром молодого короля, которому отлично удалась роль номинального главы государства; через два дня после этого Греция разорвала дипломатические отношения с Центральными державами (Германией и Австро-Венгрией).

Через три недели на греческой территории произошло историческое событие – южные славяне официально объединились в единое государство. Корфский пакт, подписанный Пашичем, премьер-министром Сербии, и доктором Трамбичем, главой Югославского комитета, 20 июля 1917 года заявлял о создании «королевства сербов, хорватов и словенцев», «конституционной, демократичной и парламентской монархии под управлением династии Карагеоргиевичей», «с общим флагом, общим гербом и общей короной». В этом Тройственном королевстве кириллица и латинский алфавит должны были иметь равные права; и три религии, которые исповедовали югославы: православная, католическая и ислам, были объявлены равноправными. Календарь должен был быть унифицирован как можно скорее. Национальной территорией объявлялась вся земля, где югославы жили компактной массой.

Этот пакт не остался без последствий; он был тепло встречен в Великобритании и Франции, усилил уже заметную враждебность Италии и в Черногории породил раскол, где лидер партии объединения Андрия Радович стал убеждать своего суверена, находящегося в ссылке, отречься от престола и позволить Черногории войти в состав единого югославского государства под управлением своего внука, князя Александра Карагеоргиевича. Тем не менее король Николай (Никола I Петрович), хотя и был сторонником Сербского союза в принципе, не имел никакого желания принести свою династию на алтарь объединения. В результате этого возникла горячая полемика между черногорскими роялистами и сторонниками объединения.

В середине 1917 года внимание всей Европы неожиданно привлекла к себе Албания. После сербского отступления через эту официально нейтральную страну и сдачи Черногории австрийцы вторглись на ее северные и центральные земли, так что Эссад-паше пришлось перенести свою резиденцию в Салоники, а итальянцы продвинулись к югу от Валоны (Влёры) и заняли большую часть Эпира. В одном месте этого региона, в Корче, французы 13 декабря 1916 года создали Албанскую республику, имевшую свои марки и бумажные деньги. Этим способом генерал Саррай надеялся покончить с интригами и шпионажем, центром которых стал этот удобно расположенный город. Это ему удалось, но его меры вы звали противодействие Эссада, сторонников Венизелоса и итальянцев, которые были недовольны тем, что французские военные власти стали назначать на важные посты местных функционеров, не считаясь с тем, что все три партии полагали его своей сферой влияния.

Итальянский ответ на создание этого французского протектората был дан 3 июня 1917 года, когда отмечался праздник Итальянской конституции, и барон Соннино, не посоветовавшись со своим сувереном, союзниками и коллегами (как один из них рассказал автору этой книги), велел генералу Ферреро объявить в Гирокастре «единство и независимость всей Албании под эгидой и защитой Итальянского королевства».

Три министра Италии немедленно подали в отставку; союзники выразили удивление этим неожиданным вмешательством одной державы в дела страны, которая была их общей заботой. До этого итальянская оккупация уже дошла до самого Каламоса на юге, а в первой половине июня 1917 года итальянцы заняли знаменитую Паргу и саму Янину. Греческое общественное мнение очень встревожилось, особенно после того, как несколько аристократов из Химары были депортированы на остров Фавиньяна у побережья Сицилии, а Северный Эпир избрал делегатов в греческий парламент. Венизелос, однако, отказался допустить их к работе этой ассамблеи, опасаясь международных осложнений, добился освобождения Янины, а французы помешали итальянцам занять Превезу.

Итальянцы очень помогли Албании, особенно в строительстве дорог, но после этого благодетели испытали то же самое, что и британцы на Ионических островах.

А тем временем Турция получила несколько сильных ударов. В 1916 году эмир Хусейн (ибн Али аль-Хашими) по наущению Британии объявил себя королем Хиджаза. На территории его королевства располагались два святых места для мусульман: Мекка и Медина.

Самым ярким эпизодом войны на Ближнем Востоке стало освобождение Иерусалима от турецкого ига. Британские войска под командованием генерала Алленби 9 декабря 1917 года овладели этим городом; Святая земля была для мусульман потеряна. Ничто не могло сравниться с радостью всего христианского мира, когда стало известно об этом героическом завершении дела крестоносцев.

Еще большее стратегическое значение имели операции британских войск в Месопотамии и русских – в (Западной) Армении. Ситуация в Турции в конце 1917 года была удручающей. Русские войска, овладевшие в прошлом году Эрзерумом, Эрзинджаном и Трапезундом, воротами в (Западную) Армению, захватили всю турецкую Армению; британцы, вынужденные 10 месяцев назад капитулировать в Кут-эль-Амаре, не только вернули ее, но и вошли в Багдад, а в Кизил-Рабате (Кизил-Робате) соединились с русскими войсками.

Но главными мучениками войны в Азии стали несчастные армяне: в 1915 году турки устроили повторение резни в Армении, которая двадцать лет назад потрясла всю Европу. Американский посол в Константинополе назвал это преступление «убийством целого народа», а британское правительство опубликовало массу документов, подтверждающих его слова. (А русская армия реально помогала армянам – многие тысячи армян ушли под ее защиту на территорию России. – Примеч. пер.)

Префект полиции Константинополя признался, что турки «изучали документы испанской инквизиции» в поисках новых методов пыток, хотя турки могли бы многому научить самих инквизиторов! Официальным объяснением причин резни было то, что армяне «помогали русским» и воевали с турками у города Ван; германский посол одобрил (а может, и вдохновил) действия Талаат-паши и Энвер-паши.