проявляются в родах, как трансформируют своё социальное: творческие люди порой делают это весьма неординарно.

Не могу не поблагодарить звёздных девушек, невольно способствовавших моему продвижению. У меня никогда не было и не будет стремления к личной популярности, гораздо важнее другое: донести всё, что рассказываю, как можно большему количеству людей. Считая свою работу важной и нужной для общества, всегда с благодарностью принимаю любые возможности выйти на более масштабный уровень взаимодействия с ним.

Когда уже весь мир сидел в инстаграме, я, как человек другого поколения, всё ещё не понимала, зачем это нужно. Не могла поймать кайф, зачем размещать какие-то фотографии с какими-то сопроводительными текстами, выкладывать сторис, делясь своей ежеминутной реальностью. И первые шаги по освоению очередного, такого большого и широко распахнутого окна в мир давались ценой немалых усилий.

Когда на приём записалась Регина Тодоренко, я ничего о ней не знала: телевизор в моей жизни прошёл мимо. Поговорили с очень красивой, живой, непередаваемо сияющей девушкой – где можно рожать, а где только делают вид, что рожают, пригласила её на лекцию о схватках и боли. На занятии Регина присутствовала с мужем, столь же неизвестным мне в ту пору Владом Топаловым. Ребята, несмотря на свою ослепительную (как до меня потом с опозданием дошло) звёздность, скромно, вообще без каких-либо понтов сидели с группой и внимательно слушали. Конечно, аудитория их заметила, но никто, слава богу, фотографироваться не лез и не фамильярничал. После лекции Регина с Владом попросили дальше заниматься с ними уже дома, категорически заявив по завершении: кроме тебя, нам никто не нужен – как хочешь, но на наших родах должна быть ты! Конечно, иногда моё присутствие на родах невозможно по объективным причинам, но у нас всё сложилось: прекрасно и естественно родили.

После родов с Региной и Владом, поблагодарившими меня в инстаграме, в директ моего аккаунта обрушился настоящий вал запросов насчёт онлайн-обучения. О котором я уж точно никак не думала!

Отснятый и смонтированный за пару месяцев онлайн-курс представлял собой пятичасовой экстракт шестнадцатичасовой очной версии Родить Легко. И в свою очередь требовал от меня не поддающихся моему воображению действий по размещению в интернете. Примерно то же самое, что предлагать построить эскадренный миноносец аборигенам Папуа – Новой Гвинеи… Разумеется, сама я никогда бы ни с чем подобным не справилась. И потому останусь бесконечно благодарна глубоко продвинутому в этой теме Андрею Суржикову, мужу одной моей очаровательной роженицы Ирины – он долго курировал онлайн-направление моей работы.

Когда инстаграм-аккаунт скачкообразно вырос, я поняла, что соцсетям уже давно пора уделять серьёзное внимание. Увидела: меня слышат, читают, то, что я говорю и пишу, действительно нужно людям. Я нашла свой собственный стиль, который мне близок и органичен и, помимо общественной пользы, приносит удовольствие. До этого я высказывалась в соцсетях по принципу «так надо», а тут появилось вдохновение, пришло желание.

А когда у меня появился и YouTube-канал, я с некоторым удивлением начала встречаться на консультациях с девочками, самостоятельно готовившимися к родам по моим публикациям и видео – не имея, например, возможности покупать курсы, только по материалам инстаграма и YouTube. Тут-то до меня наконец дошло, как до жирафа: вот трибуна, откуда можно говорить правду, не подверженную – по крайней мере пока – какой-либо цензуре.

С наступлением карантинной эры пришло понимание: это ещё один способ коммуникации с миром. Требовалось как-то продолжать работать и вести лекции. Zoom и прямые эфиры в инстаграме выстроили и поддерживают реальные связи с нуждающимися во мне.

Со многими известными девочками, с которыми мы рожали или как минимум совпадаем идеологически, теперь нашлось время для встреч и разговоров в прямом эфире: Регина Тодоренко, Тутта Ларсен и ещё ряд не менее популярных и замечательных личностей. Вот тут и стало наглядно очевидно: людям порой не достаёт элементарных сведений.

Казалось бы, интернет переполнен, набит под завязку – и огромным количеством курсов подготовки к родам, и акушерскими пабликами на любой вкус, и прочим в том же духе. Но, как ни удивительно, как ни грустно, в итоге женщинам всё равно не хватает правды, не хватает честных акушерских рассказов. Что говорят о родах? Либо как всё прекрасно, либо как всё нелегко шло, но хорошо закончилось!

Или врачебная, медицинская правда, которая зачастую ничего, кроме недоверия, у мыслящих зрителей и слушателей не вызывает. Порой врачи в прямом эфире охотно рассуждают, что никакого смысла в подготовке к родам нет. Как же так?! Раньше это, пусть и формально, но входило даже в протоколы женских консультаций! Сегодня же, располагая обширной медикаментозной поддержкой, докторам гораздо удобнее вести роды, прикрываясь пафосными речами о доверии к профессионалам.

Не раз думала: почему же мои коллеги-единомышленники откровенно говорят насчёт общей акушерской ситуации исключительно в приватных беседах? А потом вникла – как и везде, там тоже исчезли надежды на перемены, остался только страх потерять работу… Всё понятно, по-человечески объяснимо.

Нет, я не лезу в особо смелые и никоим образом не претендую на роль бесстрашного, разящего мечом обличительных речей трибуна. Тоже чего-то боюсь, тоже многое берегу и опасаюсь потерять.

Но сколько могу – скажу.

Глава 98

Обо мне и моих коллегах по индивидуальному акушерству

И – надеюсь, для того и тружусь – о большинстве людей, составляющих мою аудиторию.

Мы – отщепенцы. Маргиналы.

Не путайте с люмпенами.

Классическое определение маргинала описывает человека, не приемлющего навязываемую господствующей социальной группой шкалу ценностей. Живущего своими убеждениями и не желающего менять их в угоду обществу. Узнаёте себя?

Социум перестал нуждаться в нормальных, живых, окситоциновых, обладающих умениями коммуницировать, развиваться и приспосабливаться детях.

Они же (о ужас!) вырастут умными, включёнными, думающими. Не желающими инертно потреблять товары, вбиваемые в голову рекламой. Не согласными становиться пушечным мясом. Готовыми защищать свои права. Органически неспособными славословить, преклоняться и маршировать – таким удобным, таким управляемым строем. Планирующими прожить свою единственную, неповторимую жизнь не безгласными винтиками системы, а свободными.

Такие люди – для системы самое страшное.

Поэтому она пытается задавить возможность их появления на самом раннем этапе, ещё до рождения или в его процессе.

Старается максимально сократить выработку эндогенного окситоцина, главной составляющей рождения Homo Sensum – Человека Чувствующего. Спугнуть его медицинским прессингом, моральным давлением на беременную. Разрушить эпидуральной анестезией, разрывающей тончайше сбалансированную на гормональном уровне связь матери с ребёнком. Иссушить кесаревым сечением, исключающим выработку жизненно необходимых при рождении гормонов. Заглушить реками и морями синтетического окситоцина, без которого сегодня не обходится подавляющее